Валерий Коровин - Конец проекта «Украина»

Не только танками, но и мозгами

[США сосредоточатся на сетевых войнах]

Америка готовится к масштабному разоружению и сокращению сухопутных войск. Такова воля американской администрации, изложенная главой Пентагона Чаком Хейгелом. Новость для США кажется довольно неожиданной. США имеют самый большой в мире военный бюджет, отдавая высший приоритет обороне. При этом Хейгел заявил, что подготовленные возглавляемым им ведомством предложения по расходам на оборону предполагают, что США должны отказаться от практики участия в затяжных военных конфликтах. Неудовлетворительная «бухгалтерия» США, конечно, сама по себе повод сократить расходы, однако глава Пентагона особо подчеркнул, что ни о каком намеренном урезании военной мощи из соображений экономии речь идти не может. И хотя речь идёт о сокращении сухопутных войск — США по большому счёту вообще не нужны сухопутные войска, — на обороноспособности это, по утверждению главы Пентагона, не скажется.

Речь в данном случае идёт о переходе к технологиям ведения войн шестого поколения, когда поставленные цели достигаются чужими силами, средствами, с помощью так называемых сетей

В этом случае нужная тональность постингов в «Твиттере» и «Фейсбуке», четкая модерация мнений, ювелирное оттачивание сценариев на всех уровнях — от виртуального сообщества в соцсети до уличных выступлений и кулуаров Совбеза ООН — даёт куда больший эффект, чем массированная высадка десанта морской пехоты США с предварительной подготовкой посредством авиаударов. Что-то подсказывает, что сэкономленные за счёт сокращения сухопутных войск средства Вашингтон пустит отнюдь не на погашение госдолга, а расходы военного ведомства скорее ещё и увеличатся.

Намерение США значительно сократить расходы на сухопутные войска должно нас скорее насторожить. Соединённые Штаты за последние годы окончательно освоили технологию ведения сетевых войн, с помощью которых могут захватывать государства и устанавливать свой внешний контроль без использования обычных вооружений. Нынешняя модель американской армии в значительной степени устарела, так как её применение против того или иного государства несёт с собой серьёзные имиджевые потери для американской государственности, поскольку выставляет это государство как агрессивно, вероломно и неприкрыто вмешивающееся в дела суверенных стран на различных континентах.

Вместе с тем технология сетевых войн позволяет сместить любой режим, всего лишь правильным образом перенаправив деструктивные энергии, которые есть в любом государстве. Технологично используя противоречия внутри любого общества для провоцирования состояния социального хаоса и создания нужных смысловых контекстов, американцы устанавливают повсеместно нужные им смысловые модели, системы ценностей и влияния на то или иное государство.

То есть сетевые технологии — это то, что является наименее дорогостоящим и в то же время наиболее эффективным в сравнении с обычными вооружениями средством установления американского контроля над любым государством. В этом случае американское руководство совершенно верно выстраивает приоритеты, сокращая неэффективные наступательные вооружения — сухопутные войска, тем самым экономя средства для развития гуманитарных сетевых технологий, которые, как мы видим на примере происходящего на Украине, куда более эффективно обеспечивают решение поставленной задачи с гораздо меньшими потерями. Так что озвученное Пентагоном решение российское военное руководство должно рассмотреть с особым вниманием. Ибо если в области обычных вооружений мы ещё можем конкурировать с американской стороной, совершенствуя свои средства сдерживания и переоснащая ракетные войска, то в сфере ведения сетевых войн мы безнадежно от них отстали и пока что не имеем даже приблизительного представления о том, как можно этому сетевому вызову противостоять. Для нас эти технологии ещё слишком новы, и пока что сложно представить, как России вообще удастся наверстать отставание в этой сфере.

Понятно, что пока Россия остаётся ядерной державой, ни о какой ядерной агрессии в нашу сторону не может идти и речи. Однако это обстоятельство не позволяет нам чувствовать себя в безопасности, учитывая, что внутренних противоречий в нашем государстве достаточно для того, чтобы раскачать внутриполитическую ситуацию и осуществить любое переформатирование социальной и смысловой действительности, причём таким образом, что у России не будет даже возможности применить ни обычные вооружения, ни тем более силы стратегического ядерного сдерживания. Так что данное заявление Пентагона должно вызвать у российских властей как минимум тревогу, а в идеале — послужить серьёзным стимулом срочно начать работать над изучением стратегии и тактики ведения сетевых войн, сделать эту тему широко обсуждаемой, начав рассматривать её в прикладном аспекте.

Ещё в самом начале киевских событий зловеще назревавшей бандеровской революции многие задавались вопросом — почему Россия никак не присутствует на Майдане? В то время как практически с самого начала там регулярно появлялись европейские и американские чиновники, наши вообще будто бы игнорировали происходящее, повторяя лишь как заклинание, что это внутреннее дело Украины.

Объяснение такого неучастия можно найти в том, что западные стратеги действуют на Украине с помощью новейших технологий сетевой войны, активно применяя средства публичной дипломатии и информационного воздействия на общественное мнение. Российская же сторона до сих пор действует по старинке — путём кулуарных переговоров, экономического давления и политического шантажа. Отсюда и результаты — на сетевые войны шестого поколения Россия отвечает потерей Украины раз за разом. Сегодня на Украине Россия реализует очередной день сурка.

Вместо того чтобы отправить в Киев специалистов в области ведения сетевых войн, потратив на это несколько миллионов долларов, российская власть ухнула туда 15 миллиардов, получив за это отсрочку от Майдана на срок меньше месяца. Пока российское политическое руководство не научится мыслить в категориях постмодерна и не освоит сетевые технологии, оно будет терять не только миллиарды долларов, но и одну территорию за другой, пока совсем ничего не останется.

Сетевые войны — дешёвая технология достижения реальной победы в контексте постмодерна, но российской власти это неведомо. Поэтому Майдан будет проходить там, где ему удобно, невзирая на мнение Кремля. У России же на все сетевые вызовы есть только один возможный ответ — ввести войска. Да и с этим проблемы.

Игнорируя современные сетевые технологии, Украину мы в очередной раз потеряли. Беспомощность, технологическая неадекватность и внимание к происходящему на этой территории по остаточному принципу — залог гарантированного провала украинской политики России. Путин свалил на Украину весь чиновничий утиль, что у него был. В это же самое время на Украине шла сетевая война США против России. Нам же, как всегда, остаётся уповать лишь на чудо.

В тот момент, когда события на Украине достигли очередного пика, а президент России Владимир Путин впервые обсудил происходящее с лидерами западных государств, некоторые наблюдатели начали утверждать, что Украина — это Сирия-2. Такое сравнение вполне допустимо в том смысле, что на Украине, как и в Сирии, ведётся сетевая война глобального Запада против интересов Евразии ради завершения строительства однополярного американоцентричного мира. И в Сирии, и на Украине Россия несёт серьёзные издержки, выраженные в прямых военно-стратегических потерях. В Сирии мы теряем военно-морскую базу в Латакии, на Украине в какой-то момент под угрозой вытеснения оказалась российская база Черноморского флота в Севастополе. Но и там, и там США и страны Запада не участвуют в операции непосредственно, лишь формируя необходимый для смещения действующих режимов внутренний контекст, используя свои сети, а вовне создавая условия для глобальной легитимации этих процессов.

Таким образом, против России на территории как Сирии, так и Украины ведётся именно сетевая война, когда внутренние деструктивные энергии направляются на смещение действующих режимов и разрушение государства без непосредственного прямого вмешательства Запада. Это новейшая технология ведения войн, учитывающая издержки прошлого, когда в результате прямого вторжения в Афганистан и Ирак США подвергались всеобщему порицанию и несли имиджевые потери. В Сирии и на Украине Запад сработал чисто, не подкопаешься.

Однако даже из того тяжелейшего положения, в котором оказалась Украина, есть выход. И искать его следует в направлении евразийских интеграционных проектов. Россия всеми средствами пыталась спасти единую Украину как целостное государство в границах 1991 года, признавая даже Крым его частью. Для сохранения Украины Россия сделала всё, в том числе предложила вхождение в наднациональные интеграционные объединения с сохранением государственного суверенитета, в которых Украина получала возможность развивать свою экономику, наращивая её рост, и при этом от неё не требовалось поступиться суверенными атрибутами государства.