Сергей Крившенко - Плавать по морю необходимо
Помощь проекту
Плавать по морю необходимо читать книгу онлайн
«Внимая храбрости закону» — вот и формула мужества здесь высечена. Нарисовав реальную картину той роковой ночи, когда храбрые мореходы не успели к разводу моста, поэтесса размышляет о бренности жизни, о хрупкости ее и о памяти человеческой, о проходящем и вечном.
А вы! судьбы завистной жертвы!
Герои храбрые в боях!
Хотя бесчувственны и мертвы,
Но живы в мыслях и сердцах;
Утехи, бедствия делили,
Вы меж собой по всякий час,
В сей жизни неразлучны были,
И смерть не разлучила вас.
Стихотворение адмирала Шишкова, подписанное инициалами «А.Ш.», называлось «На тот же случай». Приводим его целиком:
Два храбрых воина, два быстрые орла,
Которых в юности созрели уж дела,
Которыми враги средь Финских вод попраны,
Которых мужеству дивились Океаны,
Переходя чрез мост в Неве кончают век…
О странная судьба! о бренный человек!
Чего не отняли ни степи, ни пучины,
Ни гор крутых верхи, ни страшные стремнины,
Ни звери лютые, ни сам свирепый враг,
То отнял все один… неосторожный шаг!
Необыкновенная судьба морских офицеров Хвостова и Давыдова привлекла внимание и великого Державина. Гаврила Романович пишет свое стихотворение «В память Давыдова и Хвостова». В рукописи стихи эти помечены 24 декабря 1809 года; этот вариант был перечеркнут, и стихи переделаны. Конечно, по языку они не могут быть признаны лучшими стихами поэта. Впервые напечатаны в 1816 году, а затем вошли в третий том сочинений поэта с объяснительными примечаниями Я. Грота[55]. В 1832 году Николай Полевой в своем журнале «Московский телеграф» напечатал статью «Сочинения Державина», в которой не обошел и это стихотворение. «Все великое и прекрасное увлекало Державина. Так, например, он почтил стихами память Хвостова и Давыдова, юных героев, погибших несчастно, и, как юный певец, оживляется всякою славою отечества до самой своей кончины»[56]. Кстати, там же Полевой выразил свое горячее участие в судьбе этих двух героев.
Но вернемся к стихам Державина. В них он просит Музу склонить свою память и воспеть память героев, вдыхавших российский дух, героев, от которых ждали новых громких подвигов в будущем. Все основные этапы жизни были схвачены в едином сюжете «колесницы счастья», и завершалось стихотворение философскими размышлениями о смысле человеческого бытия:
Жизнь наша жизни вечной
Есть искра, иль струя;
Но тем она ввек длится,
Коль благовонье льет
За добрыми делами.
И такие добрые дела совершили Хвостов и Давыдов, потому и переходила их жизнь в вечность. Потому и завершалось стихотворение уже известными нам строчками:
Хвостов! Давыдов! Будьте
Ввек славными и вы.
Поэт выражал надежду, что подвиг героев «не забудут Россы».
* * *Примечание. Так как стихотворение Державина «В память Давыдова и Хвостова» неизвестно современному читателю, мы даем его здесь полностью с издания 1866 года.
Вдыхавшая героям
Российским к славе дух,
Склони днесь к струнам томным,
О Муза! их твоим
И юных двух отважных
Сподвижников оплачь,
Что сквозь стихиев грозных
И океанских бездн
Свирепых и бездонных,
Колумбу подражая,
Два раз Титана вслед
Пошли к противуножным.
Меж гор лазурных, льдистых,
Носящихся в волнах,
И в ночь, под влагой звездной,
По рейнам, парусам
Блестящей, — солнца тропы
Преплыв сквозь мраз и жар,
Они, как воскрыленны
Два орлия птенца,
Пущенные Зевесом,
Чтоб, облетев вселенну,
Узнать ея среду, —
Три удивили света.
Там, на летучих Этнах,
Иль в чолнах морь средь недр,
Там в нарах, на оленях,
В степях на конях, псах,
То всадников, то пеших,
Зимой средь дебрь и тундр
Одних между злодеев,
Уж их погибших чтут.
Без пищи, без одежды
В темницах уморенных:
Но вдруг воскресших зрят,
Везде как бы бессмертных.
И Финн, и Галл был зритель
Бесстрашья их в боях,
Когда они сражались
За веру, за царя;
За отчество любезно;
Но благовенью в них
Всяк к родшим удивлялся,
Кариоланов зрев.
Всяк ждал: нас вновь прославят
Грейг, Чичагов, Сенявин,
Круз, Сакен, Ушаков
В морях великим духом.
Но мудрых рассужденье
Коль справедливо то,
Что блеск столиц и прелесть
Достоинствам прямым
Опасней, чем пучины
И камни под водой:
Так, красны струи невски!
Средь тихих наших недр,
В насмешку бурям грозным
И страшным океанам,
Пожрать не могшим их,
Вы, вы их проглотили!
Увы! в сем мире чудном
Один небрежный шаг
И твердые колоссы
Преобращает в перст —
Родители! ах, вы,
Внуша глас скучной лиры,
Не рвитесь без мер;
Но будьте как прохожий,
Что на цветах блеск рос
Погасшим зрел, — и их
Вслед запах обоняйте.
Жизнь наша жизни вечной
Есть искра, иль струя;
Но тем она ввек длится,
Коль благовонье льет
За добрыми делами
О, так! исполним долг,
И похвалы за гробом
Услышим коль своим, —
Чего желать нам больше?
В пыли и на престоле
Прославленный герой
Глав злых, венчанных выше.
Хвостов! Давыдов! Будьте
Ввек славными и вы.
Меж нами ваша память,
Как гул, не пройдет вмиг.
Хоть роком своенравным
Вы сесть и не могли
На колесницу счастья;
Но ваших похождений звук,
Дух Куков и Нельсонов
И ум Невтона звездна,
Как Александров век,
Не позабудут Россы.
Вот так, на уровне героев морских плаваний и сражений, на уровне звездных открытий Ньютона и всего «Александрова века» ценит простых русских лейтенантов-мореходов наш Державин! Вот это ода так ода — не царям, не владыкам, а отважным и грешным мореходам! А как своевременны размышления поэта о блеске столиц и светской жизни, прельщениях, которые опаснее, чем пучины и камни под водой! Надо сказать, что в этом стихотворении Державину открывалась еще одна грань русского народного характера. Она была и в стихах о Суворове, и в его драмах. В подтверждение приведем одно суждение академика Я. Грота, который в своей знаменитой биографии «Жизнь Державина» писал, как «верно он уже понимал» одну всеми сознанную в наше время черту русского народного характера. Батый говорит своему приближенному Бурундаю:
О русской храбрости твоя хвала мне тщетна.
Их каменная грудь народам всем приметна;
Россиян победить оружием не можно,
А хитростью, — и я берусь за то не ложно:
Примеры многие я рассказать бы мог.
И самый Святослав погиб в стану врасплох.
Пойдет ли грозна брань, — веселие их свойство,
Беспечность стихия, пиры и хлебосольство.
Средь мира брань ковать у них заботы нет.
Сколь крат незапно им нанес союзник вред!
Даже в жизни героических людей мы находим примеры для национальной самокритики: ну, что ж, в этом и сила поэзии, сила русского ума.
