Дмитрий Леонтьев - Легенда о Королях

— Сбежали?

— Сбежал? Да, пожалуй что сбежал… Только вы не поверите — как…

— Расскажите! — не удержался я. — Все же я писатель, мне подобные истории крайне интересны. Жизнь подкидывает такие сюжеты, что и не выдумаешь…

— Вы даже не представляете, насколько вы правы… Хотите услышать? — он задумчиво посмотрел на меня. — Хм-м… Писатель… Писателю не поверят. Если привидение увидит повар или бухгалтер — по крайней мере выслушают, а вот писателю… Тогда почему бы и нет?.. Время у меня есть… Только вы, безусловно, посчитаете меня душевнобольным. То, что было со мной, — невозможно по определению.

— Тем более интересно.

— Владимир Иванович, вы верите в нечистую силу? Ну, или там, в существование иных миров, всякие там «тонкие материи» и «параллельные вселенные»?

— Как писатель, обязан предусматривать такую возможность, — улыбнулся я.

— Что ж… Вы мне помогли, должен же я хоть как-то отблагодарить вас… Хотя бы развлечь… Что вы знаете о короле Артуре?

— То же, что и все. Легендарный король, основатель Круглого Стола, искатель Святого Грааля, друг волшебника Мерлина, муж красавицы Гвиневеры…

— Ерунда все это, — отмахнулся он. — Сказки для детей. Круглый стол придумал отец Артура, король Утер Пендрагон. Грааль Артур не искал, наоборот, был яростным противником этой идеи, опасаясь, что бессмысленные поиски лишат его всех рыцарей… Так, в целом, и произошло… Мерлин не был другом Артура. Он вообще не был ничьим другом… По-моему, он лишь один раз в жизни испытывал какое-то подобие человеческих чувств, и ни к чему хорошему это не привело… А Гвиневера… Это вообще — дело вкуса. Лично я бы к ней не подошел, даже будь она медом обмазана.

— Почему же он так знаменит?

— Он был настоящим Королем. Да-а, он был настоящим… Во всем — в добре и зле… Лучший враг, который был у меня…

— Простите?

— Человека делают не только друзья, но и враги. По врагам можно сказать о человеке многое…

— Я не о том… Вы хотите сказать, что были с ним знакомы?

— Даже более того. Это я сделал его таким, каким он остался в памяти людей. Мы были смертельными врагами тридцать лет, и я уверяю вас, что наша вражда дала нам больше, чем могла дать любовь или дружба…

— Тридцать? Вы говорили, что вас не было здесь пятнадцать лет?

— Да, вы правы… Я не с того начал… — задумался Максим. — По вашему летоисчислению, это было пятнадцать лет назад…

Была осень… Вечер. Я уже собирался спать, когда в дверь забарабанили и казенный голос потребовал немедленно открыть… А потом случилось странное. Я словно упал в пустоту, в ничто. Помню, я даже удивился — неужели я способен падать в обмороки, словно какая-то кисейная барышня… Но тут же обнаружил, что все куда хуже… Я решил, что у меня галлюцинация, или что-то с психикой, настолько нереально было происходящее… Я вдруг оказался… Ну, по-вашему, по современному, это может называться шикарным офисом. Старинная, явно очень дорогая мебель, умелый интерьер, но все же не жилое помещение, а так… офис. А за столом, напротив меня, сидит этакий представительный господин средних лет и разглядывает меня, как какого-то утконоса в зоопарке — с ироничным любопытством. Лицо такое… необычное. Знаете, как выделяются иностранцы в толпе на Невском проспекте? Вроде и лицо европейское, а все же отчетливо видно — иностранец. Вот и у этого… Сначала я решил, что меня усыпили каким-то хитрым газом, а очнулся я уже в кабинете следователя, но его лицо… Было в нем что-то, чего не встречается здесь… Это не объяснить…

— Вэлком! — сказал незнакомец. — Рад видеть вас, дружище.

— Кто вы? — спросил я.

— Вы знаете меня как дьявола. Сатана, Люцифер, Вельзевул, Денница, Воланд… Много имен, всех не перечислить. У людей богатая фантазия.

— Не смешно.

— Почему? — с любопытством осведомился он.

— Да потому что в этом случае надо считать, что я — умер.

— Ни в коем случае! Вы живы, здоровы, находитесь в здравом рассудке и трезвой памяти. Просто я взял на себя смелость пригласить вас и сделать предложение, от которого… Нет, отказаться от него вы, конечно, сможете, но даже я не смогу понять — зачем?.. У вас нет политических и религиозных предрассудков, женщин с малыми детьми и прочего, суетного и предвзятого. Я, так сказать, «изъял» вас из вашего мира как раз в тот печальный момент, когда вас пришли арестовать. Только скажите — и я верну вас обратно…

— И даже несмотря на это, работать на вас желания как-то не возникает.

— Не на меня, — покачал он головой. — Не путайте меня с вашими силовыми ведомствами, вербующими агентов и стукачей. Это взаимовыгодная сделка. Работайте на себя — не ошибетесь. Ведь у любого договора есть две заинтересованные стороны, так что же акцентироваться только на моих интересах?

— У меня есть выбор?

— Конечно! Это — то священное право, которое у вас не отнимет никто и никогда. Вы же читали про меня. Я кого-нибудь к чему-нибудь принуждал? Я только предлагаю варианты, а уж ваше дело принять мое предложение или отвергнуть… Итак, к делу. Мне нужен человек, и этот человек, по моим подсчетам, — вы. Есть и другие претенденты, но ваша кандидатура меня устраивает максимально.

— Что же я должен сделать?

— Да, собственно говоря… просто жить. Любить красивых девушек, пировать с веселыми друзьями, развлекаться, работать… Но не здесь. Мне нужен король в одной маленькой и очень далекой стране. В этой стране и так не все идет гладко, а вскоре она и вовсе может исчезнуть с карты мира, как исчезали до нее сотни и сотни стран. Дело в том, что в соседней стране родился король, который может — и хочет — ее уничтожить. А ведь это совсем неплохая страна. Там живут разные люди. Есть среди них хорошие, есть плохие, но все они ничуть не хуже тех, что хотят их гибели. Я сделаю так, что вы попадете туда в нужное время, получите трон и сумеете ее защитить.

— А потом?

— Что угодно, — пожал он плечами, — правьте на здоровье. Хоть коммунизм стройте, хоть феодализм, хоть орден монашествующей общины.

— А вам-то это зачем?

— Это уже мое дело. Хотя… Мы с вами будем встречаться, и если вы захотите, то позже я объясню, почему не хочу ее гибели. Обещаю не вмешиваться в ваше правление и ни на что не влиять.

— Ничего не понимаю, — признался я.

— И не надо. Сейчас от вас требуется только одно: согласиться или отказаться. Откажитесь — я верну вас домой… правда, вас там ждет тюремный срок, но принципы того стоят. Согласитесь — и я гарантирую, что вы будете править столько, сколько сочтете нужным, а на земле пройдет не более пятнадцати лет — именно такой срок вы должны получить (я умею просчитывать возможные реальности).

— А после… истечения контракта?

— Верну вас обратно. И даже… Да, пожалуй, я даже позволю увезти вам из той страны одну вещь. Любую, в качестве моей личной благодарности. Все, что захотите — слиток золота с телегу величиной, алмаз, антиквариат… Но только одну вещь. В порядке исключения.

— И я попаду в ад?

— Помилуйте, с чего вдруг? Не грешите, не подличайте, соблюдайте свои заповеди, или что там у вас? Принципы? Я вас на свою сторону не тяну. Если только сами не захотите.

— Даже не знаю… Бред какой-то… Ну, предположим… Чисто гипотетически! Предположим, что я соглашусь. Мне ведь надо будет учить языки, обычаи…

— Это моя забота. Вы получите все необходимые навыки. И даже более того. Мир, в который я вас зову, жесток и дик. Современному человеку, даже так физически развитому, как вы, в этом мире попросту не выжить. А потому вы получите от меня в дар навыки владения всеми видами холодного оружия… И равного вам в этих навыках не будет… Даже не знаю, чем вас еще соблазнять… Что вы еще хотите?

— Проснуться от этого кошмара… Ладно, предположим, я согласен…

— По рукам! — его ладонь моментом оказалась в моей. — А теперь запоминайте. Ничему не удивляйтесь. Побольше молчите, хотя бы поначалу. Я там все уже подготовил… И — терпение. Остальное объясню позже. А пока — до встречи!

Он щелкнул пальцами, и невидимая сила бросила меня куда-то вниз, словно камешек с обрыва. Я хотел крикнуть, но это было уже невозможно. Хотел вздохнуть, но и это было выше моих сил. А потом наступила темнота…

В чувство меня привел поток ледяной воды. Казалось, она лилась отовсюду: сверху, сбоку, даже снизу. Я захрипел, забился, отталкивая чьи-то руки, и открыл глаза.