Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик части 1-11

   - ... Денис Анатольевич, дослушайте до конца, а потом делайте такое скорбное выражение лица. Ну, немного оговорился, из-за Шефа Вашего батальона, Великой княжны Ольги Николаевны. Она, как и ее сестры, вела дневник, причем, некоторые фрагменты зашифровывала, и, помимо этого называла кого-то "мое С". Например, Солнце, Счастье, Сокровище, - да мало ли ласковых прозвищ можно придумать. Наши историки докопались до правды. Сопоставив записи в дневнике с кучей других документов, они пришли к выводу, что это может быть только лейтенант Павел Воронов, вахтенный начальник яхты "Штандарт", которую императорская семья считала вторым домом. Причем, по воспоминаниям и мемуарам придворных, он тоже симпатизировал Ольге Николаевне. Возможно, это стало слишком заметно, и Император с супругой разрешили эту ситуацию несколько жестоко по отношению к своей дочери. Воронову было передано, что к его свадьбе с фрейлиной Клейнмихель царская чета отнесется более, чем положительно. Что и было исполнено.

   Мда, ситуация, однако!.. Если он действительно любил княжну, променять все на выгодный брак и карьеру?.. А хрен его знает, чужая душа - потемки. Если бы отказался, отправился бы в какой-нибудь медвежий угол дырявым баркасом командовать до дембеля. И, скорее всего, спился бы там от тоски и безысходности.

   - Иван Петрович, к чему этот душещипательное повествование? Как я догадываюсь, хотите дать влюбленным сердцам второй шанс? Что для этого нужно сделать? Грохнуть мадам Клейнмихель-Воронову и украсть Ольгу Николаевну, чтобы потом передать с рук на руки новоявленному вдовцу?

   - Господин штабс-капитан, хватит валять дурака! Денис Анатольевич, Вы с Келлером на фронте в своем котле варитесь и ни о чем, кроме боевых действий не думаете. - Павлов каким-то усталым движением потирает лоб, будто пытаясь снять невидимую паутинку. - Нас пока очень мало! И любой человек, ставший на нашу сторону, будет на вес золота. Поэтому я и просил адмирала найти этого Воронова. И через свои связи прикомандировать его к Вам. И ведь как удачно все сложилось! С началом войны из состава Гвардейского Экипажа было организовано два батальона. Сначала их определили в Ивангород и Ново-Георгиевск, затем перебросили на Черное море готовиться к десанту на Босфор, а после отмены операции, перекинули под Псков, где они в данный момент и стоят в резерве. Лейтенант Воронов там, служит младшим офицером 1-й роты 2-го батальона. Учитывая то, что они являются прообразом морской пехоты и должны ознакомиться с новыми приемами ведения боя, где-то на следующей неделе он получит предписание отобрать десять нижних чинов и прибыть в Минск в распоряжение капитана Бойко. А дальше уже Вам карты в руки. Присматривайтесь, разговаривайте, прощупывайте на предмет пригодности к нашему делу.

   Еще одна проблема на мою голову!.. Хотя, если и вправду остались нежные чувства у княжны и лейтенанта... Она - Шеф нашего батальона, он неровно дышит в ее сторону и будет лично ей предан... А под рукой у него будет пусть и небольшая, но прошедшая у нас обучение, команда...

   - Хорошо, с доводами согласен. Будем работать, учить и воспитывать.

   - Вот и хорошо. Хотя Петр Всеславович и не очень поддерживает данную идею. - Павлов поворачивается к Воронцову. - И даже имеет некоторые аргументы в свою пользу.

   - Нет, Иван Петрович, я не против идеи, но если все так, как Вы сказали, есть ли у них будущее? Она - первая невеста России, он уже женат... Даже если они... У этой пары нет перспектив. Брак будет морганатическим, от Ольги Николаевны отвернется весь Высший Свет, она станет просто частным лицом.

   - Ну, ее тетка, Великая княгиня Ольга Александровна, после своего развода с принцем Ольденбургским этим обстоятельством, похоже, ничуть не заморачивается, будучи в счастливом общении с простым гвардейским полковником Куликовским. - Парирует академик. - И императорская семья от нее не отвернулась. Насколько я знаю, с племянницами у княгини очень хорошие отношения.

   - А на счет будущего, положения в Свете, и прочей ерунды... - Вставляю свои три копейки в спор. - В одной замечательном произведении за авторством некого господина Ильфа, один из героев, Яшка Анисфельд, говорит римскому легату: "Это мы еще посмотрим, кто кого распнет!". Если кто там,.. кажется, император Александр I издал Манифест о запрете неравнородных браков, то император Михаил II вполне может эту всю устаревшую ерунду отменить. Согласно веянием времени.

   - Вы так уверены в успехе, Денис Анатольевич? - Ротмистр с интересом смотрит на меня. - Сомнения не гложут?

   - Всего уже изглодали. А насчет уверенности - "Надейся на лучшее, готовься к худшему". Вот я и надеюсь, и готовлюсь. И батальон свой готовлю. А Федор Артурович, скорее всего, то же самое с корпусом делает.

  - Хорошо, оставим этот вопрос пока открытым. - Петру Всеславовичу, похоже, надоело впустую препираться, и он меняет тему. - Мне сегодня от коллег интересная телеграмма пришла. Со мной связались наши "дружинники" из Петроградского отделения. Несколько дней назад к ним пришел некий молодой человек, назвавшийся подпоручиком Бобровским. Заявил, что попал в плен к германцам полгода назад. В лагерь, где он содержался, приезжал какой-то важный чин в штатском, но, по его словам, - с военной выправкой. Господин искал кого-нибудь из раненых офицеров, награжденных орденом Святого Георгия. Ну, а так как сам Бобровский попал в плен раненым, да и не скрывал факта своего кавалерства, он был первым в списке. Господин представился герром Шульцем и в разговоре тет-а-тет предложил подпоручику выполнить деликатное поручение.

   Ему было предложено отправиться домой, в Россию, дав слово офицера не участвовать в боевых действиях, что, впрочем, было абсолютно лишним, так как хромота все равно не позволила бы ему вернуться в строй. Прибыв, он должен был явиться в жандармское управление и рассказать все без утайки, а также передать, что германское командование в скором будущем отправит энное количество раненых русских солдат и унтер-офицеров, награжденных Георгиевскими крестами, в Швецию, где их и должны будут передать представителям Русского общества Красного Креста. Причем, именно передать, а не обменять на германских военнопленных.

   - Ага, этакий жест доброй воли. Что-то мне не верится в такое благородство, особенно после того, как стало известно об условиях содержания наших пленных в Германии. Я - не Лакоон, но "Бойтесь данайцев, дары приносящих". Очень смахивает на инфильтрацию диверсионной, или террористической группы. - Пытаюсь рассуждать вслух, видя заинтересованные взгляды Воронцова и академика. - И то, что все они будут Георгиевскими кавалерами, меня не смущает. В революции эти кавалеры тоже хорошо отметились. А если задачей стоит, к примеру, теракт против Государя, или членов его семьи...