Станислав Смакотин - Цусимский синдром

– Ну-ка, братец…

Опускаюсь на колени, вырывая из рук наконечник. С силой направляю дергающийся рукав в самый центр очага – меня тут же окутывает клубящееся облако пара, вперемешку с едким дымом. Дышать почти нечем – не выдерживая жара, я отползаю назад.

– …Гори, гори, ясно… – Тело постепенно становится ватным – наверняка я уже прилично надышался. – Чтобы… Не погасло… – из последних сил прижимаю я к палубе дергающийся брандспойт, механически шепча дурацкую присказку.

Новый звуковой удар на миг лишает способности соображать – поблизости как ни в чем не бывало продолжают работать оба орудийных ствола. Мать вашу… Чуть придя в себя, я остаюсь в абсолютной тишине.

К бьющей из моих рук струе откуда-то сбоку добавляется еще одна, следом еще…

Наконец-то… Где черти носили?..

Огонь начинает зримо отступать: отсветы его угасают, в наступившей черноте почти ничего уже не разглядеть. Лишь в горле сильно першит от копоти. Не могу дышать…

Кто-то сильно дергает за плечо – отвали, не до тебя сейчас… Не отстает, продолжает. Что сделать, чтобы уши разложило? Сглотнуть? Сейчас… В это же мгновение в голову, оглушая, врывается звуковой вихрь хаоса: раскаты выстрелов, грохот, чьи-то крики, протяжный стон… Едва вычленяю из безумной какофонии:

– …ше благородие!.. Ранены?..

Был бы ранен – от твоих рывков давно бы душу отдал… Как тут воду перекрыть?.. Пытаюсь нащупать вентиль. Сильные руки забирают шланг, кто-то помогает подняться.

Что тут происходит? Повтор Гулльского инцидента? Не похоже – запаха шимозы я уже ни с чем не спутаю… Пожар окончательно потушен, в темноте мелькают тени людей:

– Искать раненых!.. Фонарь несите!..

– Бинт, бинт сюда… Истекает!.. – Жалобный голос совсем рядом, сзади. Там, где матрос, о которого споткнулся…

Над ним беспомощно согнулся еще один – явно не знает, что делать… Грубо отталкиваю, падая на четвереньки, – руки тут же вляпываются в липкое… Это уже не ром… Кровь, и много! Так, куда тебя… Пытаясь рассмотреть, откуда хлещет, с силой рву его тельняшку.

– Нога… – Стон тонет в новом башенном залпе. Отблеск выстрела на секунду освещает почти неживое лицо.

Нога?.. Быстро ощупываю правую штанину – сухо, левая – хоть выжимай… Бедренная артерия?..» – Лихорадочно шарю я руками, ища место повреждения.

Ага… Кажется, вот… Всем весом прижимаю кулак чуть ниже паха. Если перебита – три-четыре минуты, и… Каюк. Сколько прошло?

– Нож есть?..

Второй остолоп все еще рядом. Ору изо всех сил – никакой реакции, молча пялится, баран… Убью, тормоз!.. Подбегают носильщики, кто-то вкладывает мне в руку рукоять… Вот же бестолочи…

– Штанину режь, олух!.. Сам режь!..

Наконец доходит… Пара взмахов обнажает ногу – рана глубиной с кулак, кусок мяса вырван до кости…

– Бинт!.. Держи здесь… – Перетягивая, насколько хватает сил, создаю подобие жгута. Запихиваю под него скатку… – Вот так…

Еще выстрел над головой, почти следом за ним – второй…

Как же вы тут выживаете?! В ушах отчаянно звенит, горло рвет от пороховой гари. Ополоумевший разум отказывается воспринимать реальность.

– Бинтуй – и быстро в лазарет его!.. – Не слыша себя, я хватаю санитара за ворот, пригибая к себе. Тот смышлено кивает, ловко разматывая марлю. Надо бы еще записку со временем!.. Но откуда тут. – Скажешь доктору – пять минут назад!..

Яркий свет озаряет напряженные лица, обрушиваясь через секунду потоком воды, – рвануло что-то крупное, у самого борта… Матрос, которому кричал про нож, дико хрипя, мешком оседает на палубу. Рывком разворачиваю рухнувшее тело – череп раскроен, парень дергается в агонии…

Шатаясь, поднимаюсь на ноги, хватаясь за что придется, – палуба под ногами мелко дрожит, броненосец вздрагивает, методично отправляя снаряды в ночь. Да только куда?.. Башня развернута перпендикулярно корпусу, значит, враг там?..

Дохожу до лееров, рискуя получить такой же осколок. Почему-то страх совсем отсутствует:

«Суворов» явно прилично довернул вправо, оставив японцев по левому борту. Именно туда сейчас переместились вспыхивающие точки, и именно оттуда… Оглядываюсь на «Александра»: почему-то противник решил атаковать именно его. Возможно, приняв за флагмана? Он освещен сразу с нескольких кораблей неприятеля. Подобно мифическому левиафану, окутанный клубами дыма и вспышками разрывов, все же упорно продолжает движение, отстреливаясь левой стороной.

Раз, два… Три, четыре, пять… Я считаю, несколько раз сбиваясь. Врагов явно не меньше восьми! Наверняка гораздо больше… Кажется, те тоже отвернули? Огни однозначно отдаляются! Что, и вправду отходят? Неужели?!

На кормовом мостике, мигая, работает семафор. Кроме как «Александру», передавать больше некому, а на нем… Что там сейчас разберут?.. Очевидно, так думаю не я один: через некоторое время, в нарушение всех запретов, рядом открывается яркий луч, сигналя морзянкой. Дорого бы дал за перевод!..

Дошел или нет сигнал до адресата, не знаю… Японцы его получили, однозначно: «Суворова» немедленно освещают – становятся видны даже заклепки на корпусе. Несколько крупных фонтанов вздымаются из воды в нескольких десятках метров, густо осыпая корабль осколками. На сей раз даже не нагибаюсь: стоя в оцепенении, наблюдаю, как следующая порция смертельного железа ложится уже на порядок ближе…

– Вячеслав Викторович, быстро идемте со мной… – кто-то уверенно берет меня под руку.

Демчинский… Как нашел?..

– Куда…

Не успеваю договорить. Большой осколок, высекая искры, со звоном врезается в броню борта, недалеко от моих ног.

Не говоря больше ни слова, мичман с силой впихивает меня в черноту люка, проворно ныряя следом. Кажется, очень вовремя: в следующую секунду броненосец вздрагивает от прямого попадания. Грохот за спиной и едва не слетевшая с петель дверь говорят о том, что благодарить я его должен до конца дней. Как минимум…

– Ранены? – Тот переводит дух, подозрительно меня оглядывая.

– Не уверен… – провожу рукой по лицу. Пальцы в толстом слое копоти, кителю – полная хана… Никакая химчистка не поможет. – А ты что, мамой моей второй день заделался? С чего бы?

– Заходил к господину Матав… К вам, после заката – вы почивали… – увлекает тот меня за собой. – Его превосходительство распорядился глаз с вас не спускать. А здесь такая неожиданность… – разводит руками, прижимаясь к стене: мимо торопятся двое санитаров, на носилках скалится обожженный матрос.

– Откуда несете?..

– Кондукторское отделение, ваше благородие… – задыхаясь, бросает один из носильщиков. – Разворотило – места живого нету… Трое убитых!.. – Голос слышится уже издали.

Корабль получает несколько попаданий подряд, одно за другим, сотрясаясь внутренностями. «Раз, два… – механически считаю я про себя, – …три!..» Последний удар самый сильный: мигая, гаснет освещение, через секунду восстанавливаясь.

– Что произошло-то?.. – Я едва поспеваю за убегающей спиной. – Откуда японцы?.. – Голос срывается на хрип, из легких поднимается ядовитая горечь. Похоже, действительно надышался… Только вот не отвечай: «Из лесу, вестимо…» Иначе совсем крыша съедет!» – непроизвольно улыбаюсь я.

– Никто не знает… – Демчинский быстро спускается по трапу. – Заметил марсовый, кабельтовых в пятнадцати, пересекающимися курсами… Доложил – вижу корабли без огней!.. Сперва приняли за миноносцы, оказалось – ошибаемся…

– Вся японская эскадра?..

– Не похоже… Насчитали около десяти силуэтов. Все крупные! Скорее, отдельный отряд…

Палубой ниже сильное задымление: едва я спускаюсь туда за мичманом, как сразу теряю того из виду. Источник гари наверняка совсем рядом – глаза начинают немилосердно слезиться, приступ кашля заставляет сесть на корточки.

«Случайно нарвались, значит?.. Сплевывая темную мокроту, стараюсь отдышаться. По теории вероятности – сколько там нулей после запятой? Встретиться ночью, да еще в открытом море?.. Повезло… Похоже, не судьба тебе, Слава, добраться до Владика… И на фига тогда все это? Хрен теперь Того отстанет, такого шанса явно не упустит… Если даже и разойдемся сейчас – к утру дожмет, не отвяжется… Вновь закашлявшись, удивленно смотрю я на очередной выплюнутый сгусток. Раз уж бросился в погоню…»

Дымовая завеса рождает встревоженное лицо мичмана.

– Что с вами?.. Вы можете идти?

– Куда?.. – Странно, до этого я даже не узнал, куда мы направляемся.

– В центральный пост, там безопасней… Вставайте немедленно, задохнетесь! – Он помогает мне подняться.

Воздух со свистом вырывается из легких, одышка сбивает дыхание.

Слух отстраненно фиксирует очередное крупное попадание: гулкий удар отдается вибрацией по металлу корпуса. Интересно, мы хоть чем-то им сможем навредить? Невзрывающимися снарядами? Или так и останется в истории: Цусима-два?..