Анна Тьма - Клинок белого пламени

   -- Я создал дракона, -- отстранённо заметил Альтис. -- Дракона для моей любимой.

   И только тогда он, наконец, полностью осознал, что произошло. Внутренности, казалось, снова выдрали как когда-то давно, оставляя только сосущих холод и пустоту отчаянья. Его затрясло от внутреннего мороза.

   -- Нам надо в храм Лэйена, -- сказал он, поднимаясь на ноги. Оглянулся, почувствовав рядом своего верного къяра. -- Калигул, доберёшься сам. Мы полетим на Белогоре.

   "Хорошо, -- склонил голову чёрный конь. Серебристая грива мела выжженную землю. -- Этот путь займёт около суток".

   -- Жду тебя и моего пегаса, -- сухо бросил демон, забираясь на подставленную спину дракона и помогая сесть Алине.

   Чёрный конь проводил взглядом белого зверя с хозяином на спине. И снова почувствовал острый приступ жалости к тому, кто был заведомо сильнее и выше его, къяра. Даже вернувшись в подматерию, к своему нормальному облику, къяр больше никогда и никому, кроме этого безумного сына Огня, не будет служить. Пора отправляться в путь. За своим высшим...

   Утро встретило демона сидящим под дверью. День и ночь после того, как Ирихор наорал на него, чтобы не лез под руку, Пламенный ещё нашёл себе кучу дел, но к утру уже сходил с ума от безвестности.

   Алина неслышно подошла, села рядом. Подлезла под руку своего демона, обняла. Молчала, не видя смысла в словах. Альтис уткнулся сестре в макушку. От её волос пахло костром, металлом, ветром и кровью.

   -- Как твои раны, детка? -- тихо спросил демон.

   -- Ничего, -- отозвалась девушка. -- Здесь хорошие целители.

   Одна из дверей в коридоре распахнулась, выпуская магистра Дартурга. Усталый старик казался ещё старше, чем был. Даже обычно лёгкая, энергичная походка превратилась в шаркающую старческую поступь.

   -- А вы оба совсем не отдыхали, -- констатировал он, подойдя к сидящим на каменном полу в обнимку Пламенным.

   -- На себя посмотри, -- отозвался демон. Вздохнул, поднялся на ноги, подождал немного, пока утихнет головокружение, положил руки на плечи старика и щедро поделился силами.

   -- Опять ты!.. -- Дартург сдержал ругательства.

   -- Я настолько тебя сильнее, старый хрыч, что ты этого себе даже вообразить не сможешь. Поэтому, единственное, что ты можешь сказать, это "спасибо", -- ответил демон, пользуясь заминкой.

   -- Да пошёл ты... дурак, -- вместо "спасибо" ответил старый магистр. -- Тебя на ветру шатает как колосок в поле, а туда же -- "я сильнее!"...

   Дальнейший спор прервала открывшаяся дверь в покои, которые занял под операционную Ирихор. Бог удивлённо посмотрел на покалеченную бритвенно-острыми лезвиями и собственную окровавленную руку. С некоторым усилием сформировал лезвия обратно в пальцы.

   -- С Марьей всё в порядке, -- осторожно прикрыв за собой дверь, сказал бог. -- Она проспит ещё примерно день. Ходить ей пока ни в коем случае нельзя. Волноваться тоже.

   -- Слава Куполу, -- в голос отозвались Дартург и Алина.

   -- Великий, можно ли повидать мою ученицу? -- спросил учитель будущей Белой Леди.

   -- Мою правнучку, -- невесело улыбнулся Ирихор, отступая от двери и позволяя магистру пройти. -- Только тихо.

   -- Правнучку? -- удивилась Алина, не последовав за Дартургом.

   Ирихор только кивнул. "Значит, правнучка, а не внучка бога... -- несколько отстранённо подумала воительница. -- Интересно, Юлиана -- дочь Ирихора, или не бабушка, а прабабушка Марьи?.."

   Альтис смотрел на целителя. Он слишком давно и хорошо знал этого бога. И слишком хорошо читал по лицам.

   -- Договаривай, -- потребовал он.

   Бог-целитель недовольно повёл плечом и осторожно ответил:

   -- Я не уверен, что тебе нужно это знать.

   -- Позволь мне самому решать, что мне нужно, а что нет, -- холодно потребовал демон.

   Целитель колебался ещё некоторое время, потом обречённо ответил:

   -- Она потеряла ребёнка...

   Альтис закаменел. Внутри него медленно разверзалась бездна. Она потеряла ребёнка. Его ребёнка. Медленно протянул раскрытую ладонь вперёд.

   -- Отдай мне его душу, -- безжизненно произнёс демон.

   -- Альтис... -- Ирихор отступил на полшага. -- Срок небольшой. Душа ещё не успела стать полностью жизнеспособной. Даже с твоим талантом дарить жизнь, ты не воскресишь малыша.

   -- Душу, -- коротко повторил Пламенный.

   -- Ал...

   -- Отдай, -- лёд и сталь прорезались в голосе.

   Лицо бога-целителя исказилось болью. Закованная в тонкое золото звезда на тонкой цепочке повисла над ладонью демона. Молчаливый поединок меж богом и демоном длился недолго и закончился победой демона. Звезда опустилась в ладонь. Пальцы сжались в кулак. Сорвалось с губ стоном боли и отчаянья:

   -- Бессмертный!.. Бессмертный...

   У богов и демонов не так уж редко рождаются дети, но все они -- смертны. Исключения бывали так редко, что не набралось бы и двух десятков. Бессмертный ребёнок был самым желанным и недостижимым для всех богов и демонов. Дочь Когана -- Мирна. Трэновы близнецы-сыновья -- Тэарир и Таэлир. Дочь Стримбора -- Майтира. Все дети умерли страшной смертью. И всегда виновны были загранные твари. Теперь Альтис понимал, что чужие демиурги сознательно уничтожали их детей.

   А теперь и у него в ладони живая суть сына, уже получившего имя. Атилинар. Атиль, как ласково звала его так и не ставшая матерью.

   Крепко держа в сжатом кулаке нерождённого ребёнка, Альтис как никогда ясно видел не случившееся будущее.

   Первый крик. Счастье матери и отца. Первый смех. Бессонные ночи и колыбельные, сочинённые для маленького, слабого и болезненного младенца. Первый шаг. Первый день рождения.

   ...Светлые волосы лезли в глаза и тоненький как тростинка, хрупкий и гибкий мальчик то и дело сдувал отросшую чёлку. Глаза у него были синими в золотую крапинку, как океаны, в которых отразилось солнце. На вид ему было лет семь. И он сосредоточенно плавил песок взглядом, превращая хрупкое в долговечное. Башенки замка из песка становились прозрачным стеклом. Альтис сидел чуть в стороне, рисуя угольком по бумаге, любуясь своим ребёнком и его кривоватым, неловким творением...

   ...Светловолосый мальчишка лет девяти, стоял на краю обрыва не решаясь шагнуть. За спиной у него трепетали живые, полупрозрачные эфирные крылья. Как у папы. Такие, о каких он всегда мечтал. Отец подошёл неслышно и обнял сына за плечи.