Ирина Громова - Танец Жизни

По поводу жидкости, которой аборигены начали заправлять бензобаки, Сергей Васильевич высказал сомнение. Он всю жизнь производил сложную технику, включая ядерные подводные лодки, и вполне представлял, как выглядит топливо. Но вождь заверил, что на их острове растёт не только хлебное дерево, плоды которого они оборачивают в банановый лист и выпекают прекрасные булки. Но и керосиновое дерево Сок собирают в специальные канистры, как в России собирают березовый сок, и спокойно заправляют свои гидросамолеты. Даруга кивнул, показывая Сергею, согласие и осведомленность, и Михайлов не вдавался больше в подробности, оставив на потом. Он решил вернуться к техническому вопросу, когда вытащат Ольгу и вернутся домой. Несмотря на сомнения Сергея Васильевича, относительно бензинового дерева гидросамолет взлетел. И еще в течение часа шёл на запад спокойно и уверенно. Через час Сергей Васильевич перестал слушать самолёт, потому что начал смотреть, что происходит впереди. Он наконец-то понял, что имели ввиду туземцы, когда говорили, что небо испугалось.

Это было скорее похоже на лазерное шоу. Когда мужчины приблизили машину к острову, уже с воздуха их глазам открылось нечто.

Они не смогли рассмотреть остров. Если он и находился внизу, то его забросали дымовыми шашками до полной потери видимости. В воздухе появился резкий запах сероводорода. Зато на месте предполагаемого острова прямо среди ясного неба сгустились тучи. Сергей решил приблизиться, чтобы рассмотреть картину получше. Даруга, покачал головой, произнося, как понял Сергей, ругательства на неизвестном Михайлову языке, и начал переодеваться прямо в самолёте.

Михайлов даже не забивал себе голову тем, как друг держит равновесие. Светозар достал из дипломата вакуумную упаковку. Раздался небольшой хлопок, и в руках витязя оказались серебристый, светоотражающий плащ и щит. Дипломат на глазах модифицировался в золотистого цвета планшетник. Даруга нажал несколько кнопок на высвеченной панели и устройство на глазах начало расти. Через несколько секунд превратилось в щит.

Не обращая внимания на изумленного Серёгу, витязь отчленил от бывшего дипломата, а теперь щита-планшета нижнюю крышку и расчехлил устройство, похожее на игрушечный сноуборд и доску для сёрфинга одновременно. Настроившись на Проксиму Центавру, мысленно подключил свой мотоборт к источнику звёздной энергии. Доска загудела, что означало — она готова к работе.

Даруга выпрыгнул из самолёта, уверенно встав на доску за бортом, придерживаясь рукой за гидросамолёт. После чего сделал несколько мгновенных перемещений, как будто летел на скорости, раза в три превышающей скорость самолёта. Он продолжал сопровождение гидросамолёта, стоя на летящей доске.

— Сноуборд? — крикнул Сергей Васильевич. Он так и не понял, откуда Светозар достал доску и как таскал её за собой всю поездку.

— Звездоботы, — кивнул Даруга.

— На ядерной энергии? — он все-таки был директором оборонного предприятия, и подобные агрегаты мимо его внимания пройти не могли.

— На звёздной, — пояснил Светозар.

— Вернёмся — пояснишь, — решил Михайлов. Светозар кивнул и продолжил облачаться в светящийся плащ и такую же серебристую шапочку, прямо в воздухе, стоя на своем звездоботе. Сергей вёл самолет, одновременно пытался рассмотреть оружие витязя. Из объяснений всё больше мрачнеющего Даруги он понял, что щитом надо было поймать солнечный зайчик, на панели усилить до нужных параметров и нажать кнопку «пуск». Панель щита сама рассчитывала, какую дозу выдать данному конкретному врагу. Солнцеголовые не валили врага намертво, он потом был им нужен для утилитарных целей. Однако зрение врагу их оружие выбивало вместе с очками и глазами. После этого кабачкоголовый временно становился «растением». Поэтому его главная задача была — задавить дымом луч.

Лучи для своего войска, ловил из атмосферы, усиливал и рассылал витязям солнцеголовый мудрейший Правитель. Он имел способность, как солнечная батарея, выудить ультрафиолет из атмосферы даже в плохую погоду. И, как мощное зеркало — перекинуть мощный заряд своим. Но обычно, когда бои надо вести на земле, но тучи мешают — мудрейший поднимался над любой облачностью как можно ближе к солнцу. И уже оттуда направлял концентрированный луч. Пробивал им тучу и напрямую отдавал солнечный свет своему войску.

Обычные мрачноголовые не имели силы справиться с Мудрейшим. Поэтому блокировать светлого Правителя всячески пыталось первое вражеское лицо, сам Хозяин Угрюмого Бугра. Часто это ему удавалось, потому что кабачкорылые — хорошие воины и быстро учились в боях. Тогда солнцеголовым приходилось менять оборудование и тактику. На лету разговаривать трудно, но вопросы у Михайлова только росли с геометрической прогрессией. Несмотря на катаклизм вокруг, Сергей, к своему удивлению, отчетливо слышал каждое слово спутника, как будто в ухо был вставлен наушник. Не верил, разумеется, ни единому слову. Хотя сразу отметил, что некоторые озвученные идеи он бы направил на разработку в свои оборонные институты. Поэтому не перебивал и просто забрасывал всё что видел и слышал в свою тренированную память Чтобы потом, в спокойной обстановке, достать из подкорки и провести анализ.

Запах сероводорода нарастал, дымовая завеса с острова становилась плотнее. Сквозь дым от земли на небо время от времени прорывались всполохи. И при других обстоятельствах можно было бы подумать, что кто-то специально использует дым и зависшие над островом две тучи, как экран для лазерного шоу. И для показа, как перед концертом, настраивает оборудование. Время от времени Сергею Васильевичц казалось, что он даже видел отдельные картинки.

На дымном экране мелькали значки, похожие на математические формулы или причудливые письмена. И чутье подсказывало, что это напрямую связано с Ольгой. Он почти наверняка знал, что девушку прячут в смрадном острове с видимостью ноль. И пытался опуститься ниже, чтобы рассмотреть хоть что-то на дымном острове. Но Даруга убедил, что надо подняться ещё выше, над облаками, тогда вся картина откроется по-другому. Михайлов согласился, что в смрадном дыму от его глаз толку мало. Следует поднять борт выше и попробовать осмотреться. К отвратительному запаху начал добавляться неприятный звук зубовного скрежета.

Сначала Михайлов подумал, что на небе сошлись две огромные тучи. Светлая, будто сотканная из серебристых лучей с золотыми искрами в отблесках заходящего солнца быстро уменьшалась, сжимаясь от укусов пожиравшей её, тёмной с грязно-рыжими подпалинами. И ржаво-коричневая огромным бойцовым псом, воспитанным на крови и желающая только крови рычала, скрежетала и точными отработанными движениями опытного и закаленного в боях хищника вырывала из светлой куски серебристой плоти.