Эйдзи Микагэ - Пустая шкатулка и нулевая Мария. Том 5

Если честно – она может говорить что угодно, ненавидеть меня, вообще никогда больше со мной не разговаривать – мой выбор не изменится. Я считаю Коконе своим хорошим другом и очень не хочу ее потерять, но это не имеет ни малейшего отношения к тому, что я выбрал Марию.

Я понимал, к чему Коконе клонит. Но когда наступит тот самый «подходящий момент»? И вообще, наступит ли он? Я что, должен сказать все Моги-сан, дождавшись ее возвращения в школу? А как насчет сделать это сразу после того, как Моги-сан успешно пройдет изнуряющий курс реабилитации и осуществит наконец свое желание жить нормальной школьной жизнью рядом со мной? Это и будет идеальный момент, чтобы сообщить ей, что я выбрал Марию?

Конечно же, нет.

Даже если я отложу, не буду прямо сейчас говорить ей о своем решении, Моги-сан все равно будет страдать.

– Ну скажи же что-нибудь, Кадзу-кун! Пожалуйста, не обижай больше Касуми так!

Я тоже не хочу ее ранить.

Я хотел сказать это Коконе от всей души, но, поскольку я действительно ранил Моги-сан, говорить такое я не имею права.

Я извлек мобильник. Коконе начала жаловаться, типа «что ты там высматриваешь?», но я, не обращая на нее внимания, открыл изображение, которое искал.

Фотка облаченной в пижаму Моги-сан, показывающей знак мира.

Мне правда очень нравилась эта фотка. Солнечная улыбка Моги-сан всегда меня приободряла.

Глядя на нее, я понимал, почему в другом мире и в другое время я вполне мог влюбиться в Моги-сан. Естественно же, что можно влюбиться в девушку, которая дарит тебе такую теплую, ласковую улыбку. Эта фотка была мне очень, очень дорога.

Поэтому – я ее стер.

Ведь я не мог уже выбрать Моги-сан.

Не произнося ни слова, я продолжал смотреть на Коконе. Побежденная моим твердым взглядом, она тоже больше ничего не говорила.

В классе мы были одни, так что сразу стало тихо.

…Да, повисла глубокая тишина.

Видимо, потому-то те две девчонки из нашего класса и решили, что здесь никого нет. Из-за этой ошибки они, возвращаясь в класс после занятий в кружке, громко перемывали косточки Коконе…

– Блин, эта Коконе в последнее время ведет себя как шлюха.

…не имея ни малейшего представления, что объект их ядовитых сплетен у них под боком.

– Она, по-моему, просто сучка, которой нужно, чтобы все на нее смотрели. Это ее вчерашнее нытье насчет очков меня просто выбесило. В смысле, ну ты поняла, да – насрать нам на твою рожу! Если не хочешь говорить с нами, иди к зеркалу и говори со своим отражением!

– Точно-точно! Меня просто бесит, что она все вечно говорит только о себе! И потом, она и вполовину не такая симпатяшка, как она о себе думает. Если ее рожу сравнить с лицом Марии-сама, это просто небо и земля. Держу пари, Мария-сама в три раза красивее!

– Ха-ха, Ко, ну ты и злюка!

Эти веселые голоса я узнал. Они принадлежали двум нашим одноклассницам, подружкам Коконе. Они частенько обедали втроем.

– Но по сути-то все верно. Коконе ведь только на свою штукатурку надеется, скажешь нет? Ох-ох-ох, она так хочет, чтобы на нее смотрели мальчики!

– Мм… но она действительно пользуется успехом… парни что, не понимают, что это все дерьмо собачье?

– О, им, чтобы втрескаться, достаточно, чтобы девчонка была не полной уродиной и заигрывала с ними. И, по-моему, они не так стесняются, если девчонка всего лишь немного симпатичная, нет?

– Да, потому-то у нее и получается!

– Хех, вот интересно, она сама-то думает, что ее все любят? В смысле, мы-то с ней ходим только потому, что к ней парни липнут.

– Ага, так от нее реальная польза.

– Но боже, как это меня нервирует. И сейчас от нее куда меньше пользы, когда этот языкастый принц перестал появляться в школе.

– Оо, Ми-тян, тебе ведь нравился Омине-кун, да?

– Он кажется таким твердым, но на самом деле он очень хороший! Он весь такой достойный и ничуточки не вульгарный! Я одна тебя понимаю, мой Дайя-кюун!

– Ох, прекрати, Ми-тян! Ты ведь все это говоришь только потому, что он красивый, да?

– Ну это логично. Уроды должны все сдохнуть!

– Но разве Омине-кун не встречается с Коконе?

– Мм, ну разве что в прошедшем времени?

– Аа, может быть, может быть. Может, она его соблазнила, но они разошлись, как только он понял, кто она на самом деле?

Я хотел заткнуть уши, избавиться как-то от этих невыносимых помоев, но как я мог это сделать, если их жертва рядом со мной?

Голоса приближались; вот-вот Коконе и те две окажутся лицом к лицу. Не в силах принять решение, я повернулся Коконе.

Она, должно быть, сейчас в шоке и бела как мел. Может, даже в слезах… что мне делать? Помочь ей спрятаться и подождать, пока те уйдут? А потом пойти с ней в Мак, выслушать все ее напасти и попытаться утешить, насколько смогу…

Однако утешать ее не было нужды.

Она вовсе не казалась расстроенной.

Коконе –   в е с е л о   у л ы б а л а с ь.

– …Э?

Вот тут я действительно офигел. У меня просто в голове не укладывалось, как она могла сохранять самообладание, слушая такие ядовитые слова.

Да, задним-то умом все крепки. Увидев, что она сделала затем, я понял, что ее так забавляло.

Должно быть, в тот момент Коконе испытывала…

– Ху-ху…

…чувство превосходства.

Девушки открыли дверь класса. Едва увидев Коконе, они застыли так резко, что даже смешно было смотреть.

– О… о, ты была здесь?

В отличие от их застывших физиономий, лицо Коконе было сама безмятежность.

– Да.

Спокойствие Коконе явно сбивало их с толку.

– Эмм… Коконе?..

– Вот, значит, что вы обо мне думаете. Знаете, я не очень-то быстро соображаю, так что и не замечала раньше. Извиняюсь, честно! Я попытаюсь измениться к лучшему, обещаю.

– Э-эмм, да, Коконе…

– Знаю, знаю. Когда говоришь о ком-то плохо, очень легко чересчур увлечься, правда? Вы просто слишком увлеклись, на самом-то деле вы так не считаете. Я точно знаю.

Как-то легко она, похоже, простила подругам их жестокие слова. Девушки по-прежнему оставались напряжены, но на лицах начало проступать облегчение.

– Т-точно!

– Мы просто чересчур увлеклись!

Так они хором заизвинялись. Улыбка Коконе оставалась неизменной.

– Но знаете, поскольку я ведь все равно это слышала, осадочек-то остается… вы же понимаете, да?

– А-ага.

– Но я знаю выход: почему бы мне тоже не сказать вам пару слов? Тогда мы будем квиты и сможем остаться подругами!

– Д-да, ты права. Можешь говорить что угодно.

После того как «подруги» Коконе согласились на ее предложение, Коконе раскрыла рот и заговорила.