Джуд Уотсон - Странствия Джедая 6. Школа страха

Вы можете путешествовать во все концы галактики, и везде будет то же самое – те, кто наделен властью, не любят ею делиться.

Его Учитель как-то сказал ему так однажды, в его голосе чувствовалась утомленное смирение. Но иногда Оби-Ван, казалось, забывал, что Анакин был рабом. Если кто-нибудь знал о власти, это был раб. Он знал о голоде, и знал об оскорблениях, щелкающих вас по носу тем, что у вас чего-то не было.

Он поставил свою миску с ароматным тушеным мясом на пустой стол и сел. Не то, чтобы он нуждался в компании. Джедаю не плохо было быть одному. Но внутри было нечто сожженное, нечто глубокое и горячее, которое, он надеялся, было давно забыто. Он начал есть, испытывая позор и гнев. Было трудно глотать, как будто рот был полон песка.

Он залез в карман своей туники и достал маленький, гладкий камень. Это была речной камешек, подарок Оби-Вана. Раньше он принадлежал Куай-Гону.

Камень был чувствителен к Силе, но не поэтому Анакин доставал его во время напряжения. Когда он тер пальцами по его гладкой поверхности, было чувство, что он в состоянии достичь центра спокойствия Куай-Гона. Он думал о прохладной речной воде, обтекающей его тело, о превращении в рыбу и скольжении в глубокой зеленой реке, а его сознание простиралось еще дальше. Ему и Ферусу пришлось спрятать световые мечи в своих комнатах, и камень был единственной связью с его настоящей жизнью.

Внезапно рядом с ним плюхнулась тарелка. Та самая девочка, которая улыбнулась ему на Всеобщем Информационном Состязании, пододвинула пустой стул ногой с легкостью атлета. Она села и с удовольствием вдохнула пар над своим блюдом, затем взяла ложку. Анакин быстро задвинул камень под край миски, где его не смогут увидеть.

– Ну, действительно ли это богатый опыт, который они обещали тебе в брошюре? – спросила девочка. – Студенты, которые совершенно пренебрежительно относятся к тебе? – ее карие глаза сверкнули на него. Они были глубоки и теплы, и напомнили ему о другой девочке, более красивой, чем эта – фактически королеве. Он видел ту же сообразительность, ту же веру. Это воспоминание больше чем дружелюбие девочки, больше чем речной камень распустила узел гнева в его животе.

Девочка подцепила еду ложкой и отправила ее в рот. – Не волнуйся. Это поправимо.

– Действительно?

Она усмехалась. – Ты получишь высшее образование. – Она протянула ему руку. – Мерит Дайс.

Он пожал ее. – Анакин Сакйуокер.

– Ты в моей группе Политической Философии. Ты не общителен.

– Зато ты общительна.

Она продолжала есть. – У меня есть представления – сказала она, пожимая плечами. – Преподаватели считают, что я слишком умная для собственной пользы. Которая не задает много вопросов, так как они не задают. Так или иначе, они не дадут никакому стипендиату хороших рекомендаций.

– Почему нет? – спросил Анакин. Краем глаза он видел, что Реймет присел у стены. Анакин заметил, что Реймет наблюдает, как Профессор Эрадин подцеплял вилкой большой кусок ланча. Эрадин должен был патрулировать столовую, но вместо этого он набрал себе полную тарелку еды в буфете. Анакин заметил, что так поступало большинство преподавателей. Он предположил, что пища для студентов была намного лучше той, что давалась преподавателям.

– Потому что они дают хорошие рекомендации только элитным студентам – сказала Марит. Она оторвала кусок хлеба и опустила его в миску, затем откусила. – Ты увидишь, что случается перед окончанием. Приезжают отцы, матери и благотворители, и они делают подарки преподавателям. Я подразумеваю, стоящие подарки. Как лэндспидер. Или билеты на курорт на звездной яхте. Что-то типа этого. И внезапно их маленькая дорогуша взлетает на должность Сенатского помощника.

Она помахала хлебом в воздухе.

Реймет внезапно схватил пирог с заварным кремом и быстро вышел из комнаты. Ферус подал сигнал Анакину, затем последовал за Рейметом.

Анакину интересно было поговорить с этой девочкой, но он и Ферус согласились держать Реймета под наблюдением. – Очень жаль – сказал Анакин. – Я думаю, мне нужно еще чая. Я отойду на минуту?

Марит пожала плечами: – Конечно.

Анакин надеялся, что он не был груб. Он бросил быстрый взгляд на профессора Эрадина, все еще смаковавшего еду, и вышел за дверь. Он увидел Феруса в конце коридора и поторопился к нему.

– Ты упустил его?

– Он вошел в зону ограниченного доступа, – сказал Ферус. Он указал на дверь, которая казалась закрытой, пока Анакин не заметил, что крошечный клин был вставлен между дверью и стеной.

Он наклонился, чтобы исследовать его. Это была маленькая, гибкая часть транспаристила, который был почти невидим. Когда он толкнул за край, дверь приоткрылась достаточно, чтобы просунуть руку. Он ощупал вокруг внутри и нашел панель управления. Он нажал кнопку, и дверь заскользила в сторону.

– Довольно умно, – сказал он.

– Это территория преподавателей, поэтому нет сигнала тревоги – сказал Ферус. – Интересно, что он там делает.

– Давай узнаем, – Анакин прошел вперед. Как только Ферус зашел, он поместил клин на прежнее место и нажал кнопку, чтобы закрыть дверь. Дверь заскользила и почти закрылась.

– Что, если нас поймают? – сказал Ферус. – Нас могут запирать в наших комнатах между занятиями. Как мы тогда будем расследовать?

– Очень просто. Нас не должны поймать, – сказал Анакин.

Коридор была пуст. Они беззвучно пошли вперед. комнаты преподавателей располагались вдоль стен, все они были пусты. Преподаватели были в группах или следили за студентами. В конце коридора была дверь с надписью УЧИТЕЛЬСКАЯ. Она была немного приоткрыта. Анакин заглянул в проем.

Реймет держал пирог с заварным кремом во рту, потому что засовывал плоский диск в датапад и затем поместил его в шкаф с табличкой ЭРАДИН. Он закрыл дверь шкафа и сбросил цифровой код на замке. Анакин услышал, как щелкнул замок.

Жуя, Реймет начал рассеянно пролистывать некоторые дюралисты, оставленные в кабинете. Анакин расслабился и вернулся назад к Ферусу.

– Так вот как он проникнул в голографический тест Профессора Эрадина, – прошептал Анакин – Он довольно умен. Он, должно быть, украл диск Эрадина, когда Эрадин обедал.

Ферус кивнул. – Он знает, как обойти меры безопасности. Я думаю, что один из нас должен следить за ним. Он находится в двух моих группах. Я сделаю это.

Это было логично, но Анакин все еще чувствовал раздражение. По правде, Ферус ведь не посоветовался с ним. Это больше походило на то, как будто он думал вслух. Это было типично для своевольного поведения Феруса, и он еще ожидал, что Анакин без слов будет сотрудничать с ним. Он знал, если бы он сказал об этом Оби-Вану, его Учитель отставил бы в сторону его чувства и сказал бы, что миссия важнее и что внутренний баланс не может быть достигнут без спокойствия.