Виктор Глумов - Мышеловка

– Ничего, не сдохнешь, – проговорил Маузер.

– У меня остался весь багаж знаний Артюхова, все его чаянья и планы, – сказал Игарт, опустив голову и прижав к лицу носовой платок. – Знаешь, что он сделает в реале первым делом? Попытается вытащить твою Олю. Уверен, что у него получится.

Ощущение было, словно порыв ветра разогнал туман. Будто тучи расходятся, появляется клочок неба и на землю падает солнечный луч. И вдруг оказывается, что капли на листьях играют всеми цветами радуги, влажная паутина золотится и краски выглядят ярче…

– Зачем ты врешь…

– Это правда, мутант тебя задери! – заорал Игарт. Струйки крови на его подбородке напоминали щупальца упыря. – Что мне, башку вскрыть? Извини, не могу. Но я уверен… клянусь чем угодно, что с твоей женой все в порядке.

Маузер прищурился:

– И его знания, как проектировать новую реальность, тоже остались? Мне нужно вернуться, я должен знать, – страстно, сбивчиво заговорил Маузер и смолк.

Его порывы ничего не изменят. Он – в параллельном мире, который никогда не пересечется с миром, где осталась Ольга. Смириться не получится, остается только принять это и носить в себе вечно. Он криво усмехнулся. Бессмертный с червоточиной.

– Я сделаю все, что могу, – Игарт приложил руку к груди.

В исполнении другого человека жест выглядел бы театрально, Игарт же все делал от чистого сердца. Натура такая. Д’Артаньян, рядом с которым любой человек выглядит подлецом. Вот бы кого сделать богом Зоны!

– Договорились, – кивнул Маузер и добавил, щурясь на солнце: – Все-таки молодец эта крыса Артюхов. Запер Фрайба здесь, обезопасил мир от маньяка. Теперь нам тут с ним мучиться, коалицию создавать… Чтобы когда-нибудь он мне попался. Я ведь тоже умею делать больно людям, пусть мне это и не нравится. Не нравится, когда они орут… Хотя крик Фрайба будет ласкать мой слух.

– Меня позовешь? С удовольствием поучаствую, – Игарт хлюпнул разбитым носом и огляделся: – Теперь надо быть осторожней, после выброса все изменилось, появились новые аномалии, мутанты попрятались. Пора выбираться к человеческому жилью, а то они снова вылезут.

Игарт присел, зачерпнул горсть гравия, бросил перед собой камешек. Маузер тоже набил карманы – дальше простираются болота, и камней может не попасться, а гибнуть в аномалиях больно.

Продираясь через кусты, Маузер улыбался. Он верил, что Ольга жива и когда-нибудь они обязательно встретятся. Если не в этом мире, так в другом. Теперь он знал, что миров бесконечное множество, а у него впереди – вечность.

Возле офисного центра с зеленоватыми стеклами кипела, бурлила толпа. Здание оцепили люди в камуфляжной форме, в бронежилетах, с автоматами. Часть посетителей и курящих на улице сотрудников выстроили у порога и не выпускали за живое оцепление. Дорогу перекрыли белые бронированные микроавтобусы, доставившие спецназ. Крутились мигалки на карете «скорой помощи»: красный-синий, красный-синий.

Когда дверь офисного центра наконец распахнулась, вечерний полумрак взорвали вспышки фотоаппаратов – папарацци хлынули ближе к сенсации, потому что по ступеням спускался похудевший, осунувшийся Игнат Артюхов, которого все уже похоронили.

Окруженный медиками, он вел русоволосую женщину. Женщина рыдала и прятала лицо в ладонях. И это ведь не его жена! Светскую львицу Ангелину Артюхову знают все!

– Что здесь происходит?! – заорал в микрофон очкастый парень с пухлыми губами. Сопровождающий его оператор поднял камеру повыше.

Женщина вскинула голову и приоткрыла рот. За беснующимися журналистами, за зеваками, прячущими руки в карманы, она увидела лицо черноволосого мужчины с татуировкой на скуле. Мгновение – и он затерялся в толпе, и его уже не разглядеть, но она знала, он жив, он где-то рядом, достаточно лишь протянуть руку.

Артюхов вместе с молодой женщиной скрылся в машине «скорой помощи» и перестал волновать журналистов. Они набросились на полицейских, ведущих закованного в наручники невзрачного русоволосого мужчину, просто олицетворение офисного работника. Полицейские отгоняли папарацци резиновыми дубинками.

Задержанного запихали в микроавтобус. Включились мигалки, зарычал мотор, и машина влилась в плотный автомобильный поток. Журналисты минут пять бежали за ней, колотили в закрытое окно, разевали рты, слепили пассажиров камерами. Потом автомобиль выехал на шоссе, перестроился в крайний левый ряд, включил сирену и рванул в отделение полиции.

Но истинного виновника происшествия, человека, жаждущего мировой славы, журналисты по иронии судьбы обделили вниманием. Никого из них не интересовало тело, накрытое простыней. Люди в белых халатах неторопливо погрузили покойника в катафалк и расселись по местам. Старенький автомобиль завелся, пустил облако черного дыма и покатил вслед за полицейским микроавтобусом, увозя покинувшего этот мир непризнанного гения Льва Аркадьевича Фрайба.