Илья Зубец - Золотой Орк 2

— Ну что, мы вроде бы выиграли. — Хмыкнул я, — Гони деньги!

— Как только найду букмекера. — Пожал плечами великан, — Этот крысеныш первым делом куда-то смылся. Кстати, в благодарность за то, что выиграл для меня спор, расскажу тебе кое-что о твоем ближайшем будущем. Тебя и твоего друга, — Плечегор ткнул пальцем в бессознательного Жакерта в углу пыточной, — Отнесут в самый центр нашего города, а затем принесут в жертву нашему богу.

— Еще один бог… — Вздохнул я, — Не к добру это… Значит, денег мне не видать?

— Если каким-то образом выживешь — приходи, все отдам. — Улыбнулся бородатый великан, отворачиваясь, — Вот только за последние пятьсот лет еще никто не возвращался из чертогов Брэггторна.

— За последние пятьсот лет и я ни разу не посещал ваше государство… — Хмыкнул я, — Но я же сейчас здесь.

— Хорошо, орк, хорошо! — Рассмеялся старик, уже покидая зал, — Твои деньги будут ждать тебя!

Я же только тихонько ругнулся. Не хватало еще одного бога… Ладненько, унывать рано. Может, как-нибудь договоримся…

…Не договоримся. Это точно. Знаете, как люди просят об аудиенции Ллоса? Встают на пьедестал в его храме и молятся о встрече. Если Ллос считает тебя достойным — ты попадаешь в его чертоги. У Эрвиэль примерно та же ситуация. Брэггторн, скажем так, посетителей не очень любит. Его пьедестал существует, спору нет, но молиться для попадания к нему не нужно…

Поясню детально и по порядку. За нами с Жакертом пришли довольно скоро. К тому моменту я уже начал восстанавливать нервные окончания, поэтому уже начал понимать, в какой бесполезный кусок мяса превратил меня палач. Поэтому процесс восстановления пришлось свернуть, чтобы не потерять сознание от боли. Удобно быть Потрошителем, я вам скажу. Уверен, что при желании можно и силой мысли свою жизнь оборвать. Хотя это как-то не по-мужицки. Не знаю уж, кто что думает по этому поводу, но я стараюсь свою жизнь беречь. Если можешь выжить — выживай. Пусть я и бессмертный — умирать неприятно. Словно сама игра тебе говорит, что ты полнейший слабак. А я не хочу чувствовать себя слабым. Собственно, поэтому и сражаюсь, а не избегаю битв. Как и любым игроком, мною движет жажда стать самым крутым в округе… Так, я отвлекся.

Жакерт признаков сознательной деятельности не проявлял, но, судя по восстановительным процессам в его ауре… Судя по всему, вывести из строя его не так уж просто. Оклемается. Наверное. В любом случае, я бы удивился, если бы игрок его уровня не имел бы подстраховки на подобный случай. Мое магическое зрение исправно показывало кружащиеся вокруг архимага магические искры. Атакующего характера они в себе не несли, так что никто и не обращал внимания на эту слабую волшбу. Я же… Чувствовал зверский голод. Помните тот эффект истощения? Так вот:

Крайнее Истощение.

Сила и Выносливость снижены на 80 %

Интеллект повышен на 50 %

Как-то так. Странно, что я от голода до сих пор не помер. Обычно смерть от голода приходила за двое суток или более. В зависимости от активности голодающего. Я же, хоть и не прилагал никаких усилий, потратил много ресурсов организма, выдерживая пытки. Что-то мне подсказывало, что мой предел уже близок. Но я пока не торопился на тот свет. Интересно же посмотреть на государство Плечегоров. Правда, узреть многого не получилось. Нас пронесли какими-то крытыми проходами до места жертвоприношения… Тут, правда, зрителей не было. Странно как-то. На пытки все приходят посмотреть, а на священный обряд — никто. Непорядок. Так вот алтарь Брэггторна…

Для новеньких (особенно для тех, кто начал читать с этого абзаца) напомню, что Брэггторн — бог ремесла и покровитель всех ремесленников. Его облика я не нашел ни в одной книге, так что приходилось лишь гадать о его внешнем виде. Хотя внешний вид интересовал меня в последнюю очередь. Да что там, мне знакомств с богами уже и так на всю жизнь хватит. Учитывая то, что Брэггторн — бог из того пантеона, который я должен развалить… Хотя, все как-то странно. Мир называется миром Пяти Богов, а богов даже близко не пять. Даже в правящем пантеоне их не пять, а четыре. Я не беру в расчет Танатоса, так как он ненавидит остальных богов так же, как и они его. И с какого рожна мир называется в честь того, чего нет — я не знаю. Безобразие! Кхм…

Вернемся к действу. На чем я остановился? Алтарь! Никакой это не алтарь! Жертву скидывают в яму, а потом сверху падает целая скала, расплющивая жертву к чертям! Увернуться невозможно, так как пресс точно по форме ямы. Нет, ну представляете? На кой черт, спрашивается, богу ремесла такая жертва? Что тут происходит вообще? Я опять куда-то встрял…

— Чужестранец, у тебя есть последнее желание? — Спросил разодетый в яркие одежды жрец.

— Я бы не отказался от куска мяса. — Ответил я, немного подумав, — Мой друг, уверен, тоже бы хотел, чтобы я поел перед смертью.

— Там, куда ты направляешься, еда не понадобится… — Торжественно возвестил этот жрец, — Очисти свой разум от мирских забот прежде, чем войти в чертоги нашего бога…

— Вот ведь бесполезный болтун… — Вздохнул я, — Давай быстрее, а то я с голоду помру раньше, чем вы меня… пожертвуете.

— Да будет так! — Все с той же напыщенностью провозгласил жрец, совсем немилосердно сталкивая Жакерта в яму.

Мой товарищ пролетел десяток метров до дна и упал не очень удачно: прямо на голову. Послышался хруст и страдания Жакерта на сегодня закончились. Уж не знаю, где он воскреснет, но в чертоги Брэггторна он точно не попадет. В любом случае, надеюсь, что возродится он в твердом уме и трезвой памяти. Мужик он неплохой, так что буду надеяться на лучшее.

— Один избрал иной путь. — Кивнул жрец, быстро бубня какую-то молитву.

Нет, тут точно что-то не то происходит. Либо я совсем не понимаю, как надо молиться богу ремесла…

— Твой черед! — Произнес священнослужитель, пинком посылая меня вслед за Жакертом.

Будучи связанным (да-да, меня связали!), я смог только извернуться поудобнее, чтобы не повторить участь Жакерта. Хотя, судя по ощущениям, пяток ребер все же поломал при падении. Уровень здоровья остановился на последнем проценте… Какая ювелирная работа. Нет, чтобы добить… Сверху с диким скрежетом и грохотом вниз двинулась плита-давилка. Я перевернулся на спину, уставившись на приближающуюся смерть флегматичным взглядом.

— Ллос вас всех задери… — Вздохнул я, устраиваясь поудобнее, — Мясо в сумке, поди, уже испортилось…

Это было последнее, что я произнес перед мучительной смертью от превращения в блинчик…

Кабинет, где все заместители уже привыкли собираться, и сейчас, во времена отсутствия командира клана, не пустовал. Каждую неделю исправно проводилось собрание высшего командования для обсуждения нынешней ситуации. Как ни странно, на собраниях часто присутствовал Тумонис, который считался кем-то вроде ведущего ученого-историка в клане. Он не проявлял интереса ни к одной из служб клана Кровавого клыка. На собраниях он обычно играл роль летописца, который записывал общую повестку собрания. Либо же он служил писарем, набрасывающим какие-то указы в предельно сжатые сроки. Учитывая его близость с командиром никто из Заместителей не пытался оспорить его право находиться в этом помещении. Единственным недовольным оказался Хьял. Наяда тоже не очень доверяла полумертвому историку, но своих претензий вслух не высказывала, в отличие от полководца.