Скотт Джир - Пленники Генеллана (том II)

Дверь распахнулась, обдав всех холодом и снегом, и в домик ввалилась Ли. За ней шли Честен с медицинским чемоданчиком, в спину его подталкивал Шэннон. Ли как-то неуверенно подошла к раненому, долго осматривала руку, потом проверила жгут.

— Черт! — вырвалось у нее. — Он был в сознании?

— Вряд ли, — ответила Буккари, вытирая запекшуюся кровь.

— Черт! — Ли повысила голос, оборачиваясь к Честену. — Да поставь ты его, — испуганный великан бросил чемоданчик столь поспешно, будто там находилась взрывчатка.

Шэннон подошел к огню. Погрев покрасневшие руки, он наклонился к Татуму.

— Джокко! Давай сюда Джонса! — распорядился он. — Нам понадобится лошадиная сила.

Буккари почувствовала, что ее сейчас стошнит. Она невольно отступила.

— А, черт, — прошептала сквозь зубы Ли. Покопавшись в чемоданчике, она достала шприц и ампулы.

— Надеюсь, еще не все испортилось. Добавьте дров и вскипятите воды. Сарж, нам нужно прочистить рану. Посмотри, может, найдешь металлическую пластинку, которую можно раскалить. Вот что, у Уилсона есть сковороды. Или большой нож.

Ли вытащила из сумки пилу и, осмотрев ее, покачала головой. На лице девушки появилась гримаса отвращения.

— Мне потребуется помощь, — сказала она, обводя взглядом собравшихся. На Буккари ее взгляд остановился. Лейтенант поняла почему: она здесь старший по званию офицер, лидер. Ей предстоит брать ответственность на себя, этого от нее ждали, а она… она чувствовала только отвращение и панику.

Макартур, уже переодевшийся в сухое, растолкал зрителей и взял в руки пилу. — Я готов. Скажи, когда. Они начали через полчаса. Татум пришел в сознание и даже под воздействием наркотиков не терял ясности мышления. Ли распоряжалась, Честен, Джонс и Шэннон пытались удержать мечущегося матроса, Доусон закрыла руками его лицо. Основное испытание выпало на долю Макартура — бледный и молчаливый, он орудовал пилой, закусив губу. Рядом стояла Буккари. Решительность и мужество капрала придали ей сил, и теперь она держала над огнем раскаленную сковороду, то и дело вытирая струящийся по лицу и шее пот. Жуткий скрежет пилы, мучительные стоны Татума, рев пламени — все это слилось для нее в адскую какофонию. Буккари казалось, что операция никогда не закончится, что она обречена до самой смерти слышать этот скрежет зубов и треск кости. Наконец отпиленная рука упала, и Ли протерла рану антисептиком. Буккари, обернув сковороду, чтобы не обжечься, прижала раскаленный металл к пульсирующему обрубку. Татум впился зубами в платок, охнул и потерял сознание, все отвернулись. Запах горелого мяса заполнил домик.

Метель утихла через два дня. Яркие, но холодные лучи утреннего солнца пробились через щели в крыше и стене, подстегнув несчастных узников на неслыханно ранний подъем. Некоторые даже осмелились выбраться наружу, чтобы взглянуть на мир, который вновь обрел горизонты.

Холодно! Прикрыв лица и натянув перчатки, матросы и члены экипажа выбирались из-под белого одеяла зимы. Почти все оказалось под снегом. На фоне безбрежной девственной равнины деревья казались пигмеями. Стоя у своих жилищ, люди с волнением смотрели на заваленное снегом озеро: теплые источники дышали, выпуская в неподвижный воздух клубы пара. Вдали медленно брели две фигурки, соединенные с лагерем тонкой цепочкой следов.

— А что я мог сделать, Ганнер? — развел руками Шэннон. — Ее же не остановишь, да я и не хотел. Нельзя же все время сидеть под крышей. От этого никуда не денешься.

— Мог бы послать с ними пару мужчин, — укоризненно сказал Уилсон.

— Эти двое бегают быстрее любого из нас, — ответил Шэннон. — Пошли я кого-нибудь, они бы только их задерживали. А те твари при хорошей видимости не так уж опасны. Вооружение примитивное.

Вооружение, боеприпасы… Сержант нахмурился — всего в обрез. Нет, об этом лучше не думать. Никто им здесь не поможет. Он отвернулся, взгляд его скользнул по бескрайней белизне плато, туда, где высились пики. Укрытые снегом, они казались не столь крутыми и опасными, скорее — величественными и грозными. Глядя на них, Шэннон испытывал незнакомое ему ранее чувство трепетного уважения и умиротворения.

— А что сказал командор? — не отступал Уилсон.

— Да что он может сказать? — ответил сержант. — На обед, если будешь готовить что-то из тех мерзостей, не прихвати по ошибке Рено.

— Не смешно, — нахмурился Уилсон. Они притопывали на месте, чтобы не замерзнуть окончательно. И Уилсон, и сержант были вооружены.

— Давай выйдем к озеру, — предложил Шэннон. — Может, раздобудем что-нибудь для желудка.

— Как Татум?

— Он не жалуется. Крепкий парень, — Шэннон толкнул товарища в бок. — А как Голдберг?

— Все в порядке. Я боялся, что несчастье с Татумом отразится на ней, ну, ты знаешь. Так вот, эффект прямо противоположный: она закалилась.

— Непросто будет родить ребенка в таких условиях, так что характер ей потребуется.

— Да и малышу тоже.

Некоторое время они молча спускались к озеру.

— Ты знаешь, Нэнси тоже беременна, — глядя в сторону, сказал Шэннон.

Уилсон задумчиво посмотрел на него.

— У тебя уже есть дети, Сарж?

— Да у меня и щенка никогда не было.

— Так вы думаете, что они нас примут, да, лейтенант? — спросил Макартур.

— А мы не дадим им другого выбора, — отдуваясь, пробормотала Буккари и поправила лямку. Оба несли по солидной вязанке хвороста.

Уже стемнело, и усталость давала о себе знать. Еще бы, целый день по свежему неутоптанному снегу. Буккари едва тащилась вслед за Макартуром, тяжело переставляя снегоступы. Хорошо, что он идет впереди и не видит ее походки. Холодно было даже разговаривать.

В серой мгле что-то мелькнуло.

Макартур остановился, вглядываясь в сумерки. Большая луна — сейчас всего лишь полумесяц, зацепившийся за вершины гор, — служила плохим помощником.

— Видел? — шепотом спросила она, проверяя тыл.

— Хорошо, — ответил Макартур. — А то я уже боялся напугать тебя.

— Действуем по плану?

— Да. Как только совсем стемнеет, разведем огонь.

— Чего тянуть, уже темно, — ответила Буккари, снимая с плеча карабин.

— Поосторожней с этим, — предупредил ее Макартур. — Ты слишком волнуешься.

— Нисколько не волнуюсь, — фыркнула она. — Меня обучали этому в академии.

— А ты когда-нибудь стреляла по движущейся цели? — спросил он.

Буккари покачала головой.

— Черт, ну и холод.

Отраженный свет луны позволял рассмотреть черную цепочку следов на отливающем синевой снегу.

— Я стреляю первым, — продолжал Макартур, глядя за спину Буккари. — Винтовка может наделать такого… В общем, пули зря тратить не будем. Если уж придется стрелять, то обязательно целься, а не пали наугад.