Мой личный принц (СИ) - Мелевич Яна

На самом деле — нет. Прикосновения принца мне понравились, если не брать в расчет бесцеремонное отношение и неуважение к трудам забытых гениев литературного пера. И поцелуи показались приятными, хотя раньше я ничего подобного не испытывала. Пара влажных касаний губами от младшего сына барона Гольда не считались. Нам было по четырнадцать лет. Дети.

— Он вел себя, словно я какая-то дворовая девка! Это так унизительно. — Глаза кузины становились больше с каждым словом, сорвавшимся с моих губ. Впрочем, я не соврала. Поведение принца Эрика было абсолютно неприемлемо в отношении благородной дамы.

— Этот взбалмошный мальчишка не уйдет от наказания! — разъярённо потрясла тростью госпожа Сорель, топнув ногой. — Он ответит за поруганную честь моей воспитанницы! Я лично поговорю с королем и королевой! Твой дядюшка, Далия, будет недоволен.

— О, мисс Дюмарье. — Я бросилась к наставнице, хватаясь за подол черного платья в притворном отчаянии. — Прошу вас, не говорите ему. Это такой позор на бедную голову графа. Дядя Себастьян не заслужил подобного отношения.

— Госпожа Сорель! - взвизгнула Амалия, а я крепче прижалась к юбке наставницы. — Уверена, Далия врет. Она сказала мне, что собирается выпить чаю с молоком среди ночи.

Кузина подскочила со стула, намереваясь закатить очередную истерику. Но не рассчитала сил: госпожа Сорель ненавидела подобное поведение. Звонкая оплеуха заставила Мали упасть на пол и прижать ладонь к краснеющей щеке, пока я продолжала сидеть у ног наставницы, опустив голову.

— Какое отвратительное поведение, Амалия, — прошипела мисс Дюмарье, нависая над испуганной кузиной. — Недостойно будущей королевы.

Я не злорадствовала. Просто с равнодушием приняла сегодняшнюю маленькую победу. Мелочно радоваться, когда собственная судьба неизвестна. Тем более что методы воспитания благородных девушек и юношей через насилие мне всегда претили.

Хотя нет. В случае отказа в помощи я воспользовалась бы собственными знаниями. Лично отправилась бы на аудиенцию к королю с требованием защиты своей чести, согласно своду древних правил поведения королевской семьи. Они по-прежнему действовали, хоть многие про них забыли.

— Я разберусь с этим. А вы, девочки, сидите в комнате. Хватит приключений. — Наставница подхватила подол и зашагала к выходу.

Стоило двери захлопнуться, я прекратила рыдать, поднялась и отряхнула юбку, а затем протянула сестре руку.

— Не нужна мне твоя помощь, гремлин, — обиженно заявила Амалия, отталкивая меня и поднимаясь самостоятельно. — Думаешь, госпожа Сорель защитит тебя? Отправишься в монастырь или дальнее поместье папеньки!

Говорю же, моя сестрица — пустоголовая злобная кукла. Амалия с ненавистью смотрела на меня, выдумывая новые оскорбления, которые больше не трогали. Есть плюс в том, чтобы быть умнее остальных: мелкие человеческие пакости становятся не чем иным, как жалкой попыткой оправдать собственную неуверенность. Хотя иногда мне казалось, что за этой показной злобой скрывалось нечто большее.

— Принц любит меня, как и его брат, — повторила Амалия, шагая в сторону уборной. — Эрик просто забыл о верном месте встрече.

— Я заметила, — насмешливо ответила я, подходя к зеркалу и садясь на маленький пуфик, потянувшись к деревянной расческе. Стоило привести себя в порядок. В любой момент меня могли позвать к королю Агору.

— Его высочество вообще не удосужился запомнить свою «возлюбленную».

Теперь завяли не только цветы в вазе, но и разноцветные фиалки в горшках на подоконнике. Громко хлопнула дверь в уборную, затем послышался яростный вопль и звуки ударов.

— Правило триста восемьдесят шесть: нанесение ущерба репутации благородной девицы, независимо от возраста, должно быть возмещено согласно пункту два, подпункту один...

— проговорила я, воскрешая в памяти записи старого талмуда.

Раз принц Эрик не успел связать себя обязательствами с другой дамой, значит, я могла настаивать на заключении брачного союза, дабы предотвратить большой скандал.

Никаких шансов, ваше высочество. Будете знать, как ночами по гостевым покоям замка бродить.

[1] Бризоли — шерстистый носорог.

Вымершее млекопитающее семейства носороговых отряда непарнокопытных. Обитал на обширных открытых пространствах Европы и Азии в плейстоцене и раннем голоцене, окончательно исчезнув 8—14 тыс. лет назад.

Значительная часть периода существования этого животного пришлась на время последнего в истории Земли оледенения. Шерстистый носорог был типичным представителем так называемой мамонтовой фауны. Основными причинами его вымирания (как и многих других крупных млекопитающих плейстоцена) считаются изменение климата и связанные с ним перемены во флоре, а также охота первобытных людей [2] Кват — один сантиметр

Принц Эрик Трастамара

— Я просто не могу поверить. Ты перешел все границы дозволенного. Устроил такое во дворце на глазах у знати и слуг.

— Ваше величество, прошу вас успокоиться. Я уверен, мы сумеем найти выход из положения... — в голосе первого советника Кайзера Уилфорда, лорда Брустера, послышались жалобные нотки.

Возможно, я бы пожалел этого щуплого низкорослого мужчину. Он так отчаянно заламывал руки и потирал проплешину. Только я в курсе сколько денег из государственной казны утекало в безмерный карман советника короля. Ни капли жалости не проснулось к подобной личности. Тем более, когда маленькие крысиные глазки забегали по всем поверхностям в кабинете отца, словно советник искал возможность украсть очередной артефакт или вещицу.

О да умение преломлять свет помогало узнавать все, что говорили о тебе за спиной, и видеть истинную сущность людей. В народе такая сила называлась «невидимость». Потрясающая способность, которая досталась мне от далеких предков со стороны матери. Крайне редкая — я в семье один такой. На зависть братцу Абелю, стоящему рядом. Хотя вряд ли его интересовали подобные мелочи. Он просто взирал на меня хмуро и печально, собираясь с мыслями для очередных нотаций.

«Нельзя шутить над слугами, Эрик. Люди не понимают тебя», — постоянно говорил Абель, взывая к моей совести.

— Эрик, — проговорил брат с недовольной интонацией, что сейчас прозвучала в моей голове. — Ты хоть понимаешь, что натворил?

— Поддался силе настоящей любви? — притворно вздохнул я, заметив руку Кайзера, который попытался спрятать позолоченную ложку в кармане своего бархатного коричневого сюртука. — Лорд Брустер, прошу вернуть ложку на место. Она не представляет ценности, — елейным тоном обратился к советнику, чья кожа покраснела от стыда.

— Эрик! — воскликнули все присутствующие родственники в кабинете — от маменьки до старшего братца.

За исключением бабушки — матери ее величества. Вдовствующая герцогиня Дюваль немного приболела со вчера, чем опечалила до глубины души. Всегда любил доводить старуху до бешенства своими выходками. Эта ведьма ненавидела меня, а я отвечал полной взаимностью.

— Эрик, где твоя совесть?! — возмутилась мама, а от волнения в голосе послышался фринбульский акцент.

Я развел руками, улыбаясь матери и заставляя смягчиться.

— Ее украл наш министр финансов, — ответил я, вызывая очередную порцию яростных возмущений.

Моя семья, порой, сборище наивных дураков. Отец был прекрасно осведомлен о том, кто регулярно запускал руки по локоть в государственные сбережения, но ничего не делал. Вся система держалась на аристократии — мужи из благородных семейств заседали в парламенте каждый четверг и обсуждали дела насущные. Сам отец придерживался либеральных и немного консервативных взглядов. Он считал, что в прошлом — наше будущее. Точно так же рассуждал Абель, и именно из-за него я оказался сейчас в таком положении.

Глупая традиция отборов невест зародилась век назад. Незамужним благородным девушкам высылали приглашения по всей стране. Наравне с принцессами из дружественных стран, они могли участвовать в этом мероприятии.