Мой личный принц (СИ) - Мелевич Яна

— Эрик! — голос бабки заставил очнуться от мыслей о скандалах и интригах, затем посмотреть в сторону недовольной герцогини. — Ты обязан возместить девушке ущерб, нанесенный репутации!

— Три тысячи золотых данмаров и небольшое, уютное поместье в южной части страны, — улыбнулся я, обернувшись к родителям. — Как считаете? Произошло обычное недоразумение. Думаю, мы сможем договориться.

— Возмутительно! — подал голос клон моей бабушки. По лицу женщины пошли красные пятнам гнева, из-за чего та стала похожа на сморщенный плод яблока. — Граф Сент-Клер не допустит подобного отношения к дочери горячо любимой сестры.

— От которой отказались родители и лишили всех привилегий? — иронично спросил я, заметив вздрогнувшую Далию. Мне жаль вас, леди, но мир очень суров.

— Эрик, попридержи свой язык, — прорычал отец, с угрозой глядя в мою сторону.

— Очень мерзко, брат, — мрачно изрек Абель, будто разочарованный.

Ой, да ладно. Для тебя старался. Ведь не я в нашей семье влюбленный дурак!

— Тем не менее факт спорного происхождения леди Далии Кроссборн является неопровержимым. Ничем не могу помочь, бабушка. Сколько ни намекай, жениться против правил и собственной воли у меня желания нет, — развел я руками, усмехаясь от реакции родственников.

— Напоминаю: требования к претенденткам на роль невесты монаршей особы. Правило четыреста шестьдесят восьмое, отец, — продолжил я спустя минуту молчания.

Папа цыкнул и быстро шепнул что-то безмолвному слуге. Явно послал за поверенным, продолжая мрачно разглядывать меня. Пусть бежит. Нет у него шансов.

— Граф Сент-Клер подобного не допустит, — пригрозила мисс Дюмарье, бросая беспомощные взгляды на мою бабушку.

Герцогиня тяжело дышала, прикладывая руку к груди. Знала же, что манипуляция со здоровьем тоже никогда не работала.

— Ничего, ему придется смириться. Понять и простить, — ответил я, собираясь покинуть кабинет, напоследок обернувшись в сторону «потенциальной» невесты.

Красивая девица — Далия Кроссборн. Плевать на неблагородное происхождение — больше леди, чем двоюродная сестра. И худоба ни капли не портила. Я скользнул по четко очерченному овалу лица, изящным плечам, что подчеркивало кремовое платье из атласа, и опустил взгляд на тонкую талию, перехваченную лентой. Затем пошел выше и непроизвольно хмыкнул. Далии Кроссборн явно не требовались украшения, ведь ее алебастровая кожа — главное достоинство.

Будь у меня больше времени, а в кабинете поменьше свидетелей...

— Прошу прощения за свою дерзость, ваше величество, — голос у Далии тоже оказался мелодичным. Жаль, что из короткого приключения в нише я запомнил только осуждающий шепот. — Не сочтите за наглость напомнить его высочеству о существовании правила триста восемьдесят шесть. Того самого свода требований, на которое он сослался ранее.

Я замер на месте, не дойдя каких-то пары шагов до двери. В кабинете наступила гробовая тишина, лишь треск дров в камине раздавался в перерывах между нашими вдохами. Поверенный мистер Брусч явно не торопился, но у меня было нехорошее предчувствие, что его присутствие уже не имело смысла.

— Указанное правило взаимоисключает ваше, — проговорил я, заметив, как вспыхнули глаза Далии. Она обрадовалась? — Помните? Происхождение.

— В третьем чтении заседания парламента в тысяча семьсот семьдесят пятом году принят закон, — Далия выступила вперед, взглянув на меня из-под полуопущенных ресниц. — Девушки и юноши, обладающие магическим даром и имеющие хотя бы одного родителя из списка почетных семейств, могут претендовать на участие в отборе невест.

Я скрипнул зубами от раздражения. У нее есть дар? Она посмела спорить со мной? Развернувшись к мисс Кроссборн, приблизился на шаг и посмотрел в эти невинные глаза.

— А затем в тысяча восемьсот семнадцатом году закон исключили собранием министров на заседании парламента, — напомнил я, ехидно усмехаясь. Давайте, давайте, попробуйте. Переспорьте меня.

Далия улыбнулась, явно уверенная в своих силах.

— И вновь приняли в тысяча восемьсот двадцать втором, — выдохнула она и прищурилась. Веер, висевший на ее запястье, раскрылся со щелчком, скрывая торжествующий блеск во взгляде.

Я задохнулся от возмущения и оказался подле Далии, нависнув над ней. Пришлось изрядно покопаться в памяти, вспоминая все правила — отмененные и принятые — в нашей стране за последние два десятка лет.

Гремлины побери, а ведь этот синий чулок права! Хотя шансов все равно не было. Сколь не учи законы за ночь ради замужества с принцем, ничего не помогло. Я умнее.

— Вернемся к вашим требованиям. Напоминаю, что это касается исключительно отбора,

— произнес я, скрещивая руки на груди. Далия сделала взмах веером, отчего темная прядь волос, выпущенная из прически, немного колыхнулась.

— Но нигде не прописано, что данным законом нельзя воспользоваться в отношении правила триста восемьдесят шесть, — елейным тоном ответила на мой выпад мисс Кроссборн.

— И нигде не прописано, что можно, — прошипел я.

— Значит, никаких четких рамок.

— Вы не участвовали в отборе за сердце моего брата!

— Дело сугубо добровольное.

— А если я влюблен и связан словесными обязательствами перед дамой?! — прорычал я

— Но ведь не помолвлены официально? — съязвила Далия, с таким же щелчком закрывая веер. — Стоило об этом подумать до нашего милого разговора о творчестве Этьена Торетти под гобеленом.

Мы одновременно выдохнули. Послышался звук удара ложечки о край фарфоровой чашки, возвращающий нас к реальности. Из моей головы вылетели все здравые мысли. Остались лишь ярость и обида, распространяющиеся по венам. Я действительно не знал, чем можно ответить на подобный выпад. Судя по взгляду Далии, она получила от спора столько же эмоций, хотя внешне оставалась спокойной.

— Так я не нужен, ваше величество? — послышался осторожный голос мистера Брусча. Когда поверенный успел войти?

— Нет, Филипп, погодите, — весело ответил Абель, заставляя меня мысленно выругаться.

— Зафиксируйте этот знаменательный момент на бумаге. Сегодня я впервые увидел, как кто-то заставил замолчать моего брата.

Мало устроить скандал, надо потом найти способ выйти сухим из воды. У принца Эрика Трастамара не получилось. Сколько ни пытался он апеллировать законами, все равно проиграл эту битву.

Ах, мужчины, они всегда недооценивали нас.

— Мисс Кроссборн, вы меня, признаться, удивили, — в голосе ее светлости прозвучало не только восхищение, но и удовлетворение. Насколько должен достать внук, чтобы родная бабушка так радовалась его унижению? Впрочем, мне ли судить о взаимоотношениях в чужой семье.

— Благодарю за высокую оценку. — Скромно опустив взгляд, я продолжила распивать чай.

Послышался негромкий звон. Часы на каминной полке отсчитывали семь вечера, и я с грустью отметила про себя, что ужин уже прошел. Жаль, поесть так и не довелось из-за всего произошедшего накануне.

— Это лишь констатация факта. Мы с вами обе понимаем, с кем имеем дело. Но не будьте столь дерзкой, — опустила с небес на землю герцогиня Дюваль, нисколько не удивив подобным отношением.

Этикет в присутствии монарших особ — это отдельный свод правил и традиций, которым подчинялись все без исключений. Хотя по мне, дерзко вела себя именно вдовствующая герцогиня — дама преклонных лет, явно недолюбливающая Эрика.

Госпожа Сорель перед проводами в личные покои ее светлости, что находились в северной части дворца, очень радовалась исходу дела. Вначале даже похвалила, затем немного пожурила. «Будь скромнее, Далия. Веди себя с герцогиней благоразумно», — напутствовала мисс Дюмарье, оставшись за дверьми.

Я не очень понимала, для чего меня сюда позвали. Все вопросы по поводу предстоящей свадьбы взялась решать королева, а король просто махнул рукой. Только принц продолжал негодовать и под насмешки брата удалился вместе с поверенным, обещая бросить силы на поиск вариантов разрешения нашего конфликта.