Мадонна Фьора, или Медальон кардинала делла Ровере (СИ) - Кальк Салма

Многочисленные тетушки громко печалились — как же так, такая красавица, и одна! Ни семьи, ни детей. Элоиза унаследовала характерную семейную внешность и могла похвастаться густыми и ухоженными темными волосами, яркими глазами и отличной фигурой. Плюсом к тому прилагались аристократические манеры и совершенно безупречная вежливость. Нет, она могла вести себя по-свойски с давними друзьями или с близкими подругами, но обе близкие подруги, они же кузины, находились одна в Париже, другая в Милане, друзья — тоже кто где, а она вот с нынешнего вечера водворилась в палаццо д’Эпиналь, где будет пытаться жить и работать.

Когда наступил вечер, она спустилась на первый этаж в обеденную залу, поужинала в одиночестве, не присоединяясь ни к какой из сидевших там компаний, а их было несколько, и они были веселые, поднялась к себе, поставила будильник и легла спать.

Элоиза спала и видела сон. Она шла в свой будущий кабинет в палаццо д’Эпиналь и никак не могла найти дорогу в запутанных переходах и коридорах огромного дворца. У нее оставалось очень мало времени, она практически опаздывала и начала паниковать. Однако, путь не находился, более того, у нее сложилось ощущение, будто она ходит по одним и тем же комнатам.

— Госпожа де Шатийон, не это ли вы ищете? — вдруг услышала она.

Обернулась и увидела главу местной службы безопасности Себастьена Марни, который открывал ей дверь. Она была готова поклясться, что пятью минутами ранее, когда она проходила по тому коридору, двери там не было.

— Возможно, монсеньор. Благодарю вас, — она слегка наклонила голову и прошла в дверь.

Яркий, слепящий свет окружил ее, и в тот же миг раздался звук будильника. Первый рабочий день начинался.

* 7 *

Через три месяца Элоиза де Шатийон уже вольготно чувствовала себя в кресле ведущего аналитика палаццо д’Эпиналь.

Она разобралась в потоках посетителей и движении экспонатов — внутри музея и по внешним выставкам. Она узнала о том, как происходит и сколько стоит реставрация музейных предметов. С удивлением обнаружила, что музеи, кроме собственно экскурсий, предлагали множество других способов занять посетителей, и эти способы были более или менее популярны, и, следовательно, более или менее доходны.

Музей изнутри оказался крепостью, сокровищницей и финансовой империей разом. Кто бы мог подумать, ага.

Она нашла общий язык с тремя сотрудниками аналитического отдела и крепко поразила воображение своего секретаря брата Франциска. Сотрудники приняли строгость и оценили справедливость, и в частных беседах все чаще говорили, что адекватный начальник — это знак божьего расположения к ним лично, не иначе.

Кардинал д’Эпиналь тоже оценил нового сотрудника — когда оказалось, что с Элоизой, помимо необходимых дел, можно обсудить новые приобретения в личную картинную галерею и латинских классиков, которых она читала в оригинале. И даже злобный черный кардинальский кот Чезаре, зверь ориентальной породы и изящных пропорций, проявлял к ней некоторую благосклонность. По крайней мере, когда она входила в приемную или кабинет его высокопреосвященства, Чезаре не бросался ей под ноги и не вцеплялся в них с дикими воплями. Кардинал заворожено наблюдал, как эти двое — то есть госпожа ведущий аналитик и кот — обменивались мерцающими взглядами. Остальные дамы из штата кардинала всегда спрашивали, прежде чем войти — в кабинете ли страшный зверь, потому что порванные колготки уже исчислялись десятками пар. Надо ли говорить, что чулки Элоизы оставались в полном порядке?

Кроме того, оказалось, что дядюшка Элоизы, генерал де Шатийон, владеет неплохой коллекцией картин французских мастеров шестнадцатого века, которая никогда не была каталогизирована и в большинстве своем абсолютно неизвестна широкой публике. Некоторые из них кардинал ни разу не видел в подлиннике, и при посредничестве Элоизы начались переговоры о возможной выставке в Ватикане. Отец Варфоломей съездил в Шатийон, вернулся в полном восторге и написал статью в серьезный искусствоведческий журнал.

Местные сплетники обоего пола очень долго приглядывались и думали — с кем же будет заводить ну хоть какие-нибудь отношения одинокая красивая дама? Начали с ее же сотрудников, благо двое из них — Иво ди Мори и Хуан Перес — были абсолютно свободными, а третий, Донато Ренци, хоть и женат, но о его проблемах с женой было известно решительно всем. Однако ни с одним из них она ни разу не встретилась за пределами рабочего кабинета, а жили все они в городе. Про безмолвное обожание брата Франциска также было известно всему дворцу, но также и было известно, что ровно никаких поводов к тому Элоиза не подавала.

Дальше по списку шли видные кавалеры из службы безопасности, там таковых хватало, и все они как раз жили во дворце. И очень заинтересовались новой красивой сотрудницей. Более того, они не ждали у моря погоды, а более или менее галантно добивались ее расположения — кто как умел. Но увы — все они получали от ворот поворот, и молодые, и постарше, и красивые, и не очень, и смелые, и скромные, в общем — всякие. Ни разу ни одна камера по всему дворцу не зафиксировала даже сколько-нибудь долгого разговора наедине, ни один любопытный сплетник не увидел ничего, что можно было бы хоть как-то истолковать, кроме однозначного отказа. Элоиза де Шатийон не подавала абсолютно никаких поводов для сплетен. Вообще.

Поглядели пристально на ее беседы с Анной, ибо именно с Анной у нее сложились ну хоть какие-то отношения, кроме деловых. С Анной в столовой Элоиза иногда смеялась и что-то заинтересованно обсуждала. Однако, и тут ничего не нашли, потому как Анна никогда не была замечена в интрижках с женщинами, зато про нее доподлинно знали, каких именно мужчин она предпочитает.

Попробовали подслушать, о чем Элоиза беседует с кардиналом, ибо у них появилась привычка раз или два в неделю после рабочего дня отправляться в зимний сад и там прогуливаться. Оказалось, что они обсуждают перевод объемного латинского текста, который делает кардинал, а госпожа де Шатийон дает ему по этому поводу ценные советы. Кроме того, им обоим доставляло удовольствие кормить обитающего в зимнем саду павлина Максимилиана. Павлин, как и все обитатели кардинальского зоопарка, был тварью вздорной и капризной, но госпоже де Шатийон он частенько демонстрировал во всей красе свой роскошный хвост.

Жесткая, серьезная, внимательная к деталям сотрудница становилась неотъемлемой частью палаццо д’Эпиналь. Всегда очень строго одетая, даже вне работы к джинсам прилагались либо строгие блузки, либо глухие водолазки, либо простые футболки. И причесана волосок к волоску, ни разу никто не видел ее с хвостом или с распущенными волосами. Она редко улыбалась, но если дело того стоило, то никогда не отказывалась выслушать. Аналитический отдел работал, как хорошо отлаженный механизм. Его преосвященство вздохнул спокойно — кажется, в этот раз ему снова повезло с сотрудником.

* 8 *

А Элоизе понравилось в палаццо д’Эпиналь.

Ей понравились ее комнаты, и нравилось в них жить.

Ей нравился ее кабинет, и нравилось то, что он в одном здании с жилыми помещениями, потому что утром можно поспать подольше.

Ей нравилась местная кухня. И вообще как готовили, и то, что можно было в любой момент прийти в обеденную залу и там кормили. Также можно было позвонить из рабочего кабинета и попросить принести, например, кофе, бутербродов или сладостей. Для переговоров или для себя.

Коллектив сотрудников был интернациональным, и поэтому в меню не придерживались особенностей местной кухни, готовили разное и по-разному. А шеф-повар, господин Марчелло Гамбино, славился удачными кулинарными экспериментами.

Элоиза сначала удивлялась, а потом привыкла к тому, что очень легко нашла общий язык с Анной. Они были очень разными, но как-то сошлись, и уже скоро Анна рекомендовала салоны красоты и конкретных мастеров в них, ибо, несмотря на все к тому возможности, в Риме Элоиза раньше не жила и личных контактов у нее здесь не было. Конечно, можно было обратиться к тетушке, как раз местной жительнице, но зачем тетушке знать какие-то излишние подробности о её, Элоизиной, жизни? А у Анны все её дела и без того на виду. С Анной она консультировалась, если не могла с ходу выбрать какую-нибудь одежду или обувь, или если хотелось обсудить, ибо вкус у той оказался безупречным. Ну и Анна была неиссякаемым источником разного рода сведений о доме и его обитателях.