Рабыня ищет хозяина, любовь не предлагать - Мария Максонова

В первый момент странная женщина, которая заявила, что в их мире рабства нет, меня, конечно, шокировала. Что говорить, этот их принцип попирает все устои моего мироздания. А что они делают с теми несчастными детьми, которые родились рабами? Они просто умирают в муках? Вот ведь дикари! Ужасный, просто кошмарный мир!

Но, ничего, как известно, если ты не можешь изменить законы места, где оказался, у тебя есть два варианта: или сбежать, или приспособиться. Конечно, информацию о том, что этот мир закрыт для путешественников, еще следовало проверить. Быть может, он закрыт только для обычных людей, а кого-то все же выпускают? Тогда нужно будет как-то получить возможность покинуть его, чтобы найти место, где рабство есть. Если же это невозможно… думать об этом не хотелось, но нужно смотреть правде в глаза. Если покинуть мир невозможно, то следует приспособиться к жизни в нем и найти для себя хозяина здесь. И побыстрее, пока мои энергетические структуры не восстановились, и я не падаю в обморок от дурноты. Обморочную никто своей рабыней точно сделать не захочет!

При мысли о том, что я потенциально могу вскоре встретить нового хозяина, я собралась, вытащила из сумки гребень и тщательно расчесала длинные рыжие волосы — единственное свое украшение. Проверила и оправила доспехи, тщательно подтянула все ремешки, и только после этого решительной походкой направилась… никуда не направилась, просто вперед пошла по улице, куда глаза глядят. Единственный мой ориентир — мне не хотелось вновь оказаться в том ужасном дворе, где странная женщина заявляла, что я могу быть ограблена или изнасилована какими-то бандитами. Вот это уж точно был бы позор для профессиональной рабыни-телохранительницы, которая должна охранять не только себя, но и собственность и жизнь своего хозяина, даже находясь на грани смерти.

Пока я шла, улицы становились все уже, дома ниже, меньше встречалось странных воняющих гарью зверей со светящимися в темноте глазами, и это мне нравилось. Я чувствовала себя спокойнее, так как эта местность больше напоминала деревню неподалеку от Школы Рабов, куда нас иногда отправляли на разведку или купить что-нибудь тренерам. Можно было представить, что это просто такая неожиданно морозная ночь сегодня, если не вслушиваться в странное звучание слов незнакомого языка, перевод которых артефакт внедрял мне прямо в мозг. Через несколько недель жизни здесь я смогу уже вполне спокойно общаться на местном и самостоятельно. Хорошо, что в этом языке не было каких-то совсем странных непроизносимых букв или сотни оттенков шипения, как в языке нагов, для овладения которым на минимальном уровне нужен не только амулет, но и специальные тренировки слуха, языка и неба, через которые проходили все рабы, предназначенные для продажи в нечеловеческие миры. Я тоже немного ходила на эти занятия, но потом меня отстранили как неспособную к языкам, а, говоря по-простому, слишком тупую. Не то, чтобы я действительно не могла целый урок повторять шипящие звуки нагского, но мне было просто куда интереснее тренироваться с секирой, поэтому я притворилась, что не могу отличить длинное шипение с восходящей интонацией от длинного шипения с изначально восходящей интонацией, но нисходящей в конце звука. Да и змей я, честно говоря, не любила. Не боялась, конечно, боевая рабыня не должна никого бояться, но брезговала даже маленькими ужиками, поэтому содрогалась от мысли, что у моего хозяина может быть такой же хвост, только огромный. Нет уж, я как-то больше людей люблю.

Так вот, амулет-переводчик внедрял значение всех слышимых мною слов прямо в разум, а, когда говорила я, переозвучивал слова. Когда я привыкну к звучанию, где-то через неделю активного общения, то начну сама произносить местные слова, хотя с их выбором и построением фраз магия будет помогать. А вот к концу месяца артефакт мне уже будет нужен только при столкновении с новыми редко используемыми словами. Удобная штука, хоть и изобретение нагов.

С мыслями об этом, я бодро шагала по темным улицам. В незанавешенных окнах иногда можно было увидеть живущих в домах людей, как в театре: они общались, смеялись, ругались, садились ужинать. Здесь жили в основном немаги, я это чувствовала, самые обычные горожане, как у нас. Самые безопасные личности во всех мирах…

— Кошелек или жизнь?! — рыкнул кто-то.

Я удивленно огляделась, но никого не увидела. Потом сообразила, что это где-то за углом и аккуратно подкралась ближе. Посреди улицы, на которую сворачивал проулок, стояли двое представительного вида мужчин в неплохих костюмах. Их окружили шестеро незнакомцев в рваной одежде с пятнами грязи и ножами в руках.

— Да ты хоть знаешь, с кем ты связываешься, босяк? — рыкнул один из мужчин, самый представительный — с большим округлым животом и тремя внушительными подбородками.

Хм, кажется, это шанс услужить кому-то в этом мире значимому, и его нельзя упускать.

Одним скользящим движением я выскочила из-за поворота и приставила острие секиры к горлу того, кто, по моим расчетам, был в банде самым главным — именно на него оглядывались периодически остальные молодчики.

— Вы сейчас исчезаете с моего пути и больше никогда мне не попадаетесь, иначе я сейчас перережу горло вашему главарю, а потом отрежу каждому из вас по одной конечности, чтобы неповадно было грабить честных людей. Понятно?

— Да ты?! Да как? Откуда?! Честных?! — посыпалось с разных сторон, но предводитель, совсем еще молодой парень, быстро цыкнул на своих людей, и они заткнулись.

— Кто ты и откуда? — спросил он хрипло.

— Не ваше дело, — нашел дуру, буду я рассказывать каждому встречному.

— Ты впервые здесь и не понимаешь, что происходит… — попытался он взять ситуацию под контроль.

— Я понимаю, что ты сейчас лишишься головы, а остальные — кому как повезет: кто-то руки, кто-то ноги, а кто-то чего и более ценного. Понятно излагаю?.. Считаю до трех…

Опять послышались возмущенные крики, но прежде чем я успела досчитать, главарь банды дал своим людям отбой, после чего они моментально потерялись где-то в запутанных переулках. Один пытался притаиться в тени, но я его прекрасно видела и заставила убраться.

— Вали отсюда, пока я добрая, — наконец, я отпустила и главного бандита.

Он смерил меня острыми серыми глазами из-под челки, бросил полный ненависти взгляд на все это время молчавших мужиков и быстро убежал в один из переулков. Судя по звукам, там за поворотом он забрался на крышу и дальше передвигался уже верхами.

Наконец,