Драконья незабудка 1 (СИ) - Сопилка Броня

— У-у-у! С-с-заррхово племя… — тихо шипела я, потирая метку рода на запястье. Та, чуя мое бунтарское настроение, слегка пульсировала. Не то чтобы больно, так, зудяще. Пока. Пока я не пытаюсь удрать.

— Кассандра-ками, прошу вас, посидите спокойно… — несчастный вид Милли чуть остудил мой пыл. Сбежать-то всё равно не получится: если сейчас метка лишь зудит, то при настоящем бунте будет жечь до волдырей, да ещё и дядя по ней отыщет, куда бы я ни спряталась. А отгрызать руку ради свободы я не готова. Пока.

— Ай! Аккуратнее! — из-за вытянутого из прически волоска защипало в носу, а приставленная дядей камеристка снова заныла:

— Ваши волосы так сложно убирать в приличествующую юной невесте причёску…

Я глянула на ладную девицу без малейшего сочувствия — пусть старается. А усмирить мои буйные кудри действительно сложно, если не сказать невозможно. Уже за одно то, что Милли умудрилась зализать косым пробором чёлку, и стянуть за ухом тугой пучок, дядя должен ей премию. А теперь несчастная пытается из получившегося лохматого хвоста выплести "приличествующее" мне крыло сокола.

Я покосилась на запястье, на тыльной стороне которого золотился хрупкий цветок в обруче когтистой соколиной лапы. Цветок — знак драконисов (нелепость какая, никогда не понимала, как они могут быть связаны), а вот соколиная лапа, и вообще сокол — символ нашего рода.

От которого до недавних пор оставались лишь мы с тётей Амелис. А теперь появился дядя Тадеус. А вот тётушка… умерла.

Ох, глупая моя милая тётя, как же могла ты позволить этому подлому лису обмануть тебя? Впрочем, и я хороша, оглушенная безвременной твоей смертью, подпустила мерзавца слишком близко! Но он так искренне страдал, так трогательно волновался обо мне, да и мне было слишком плохо…

"Ах! Если с тобой что-то случится, а я не смогу прийти тебе на помощь — я не прощу себе этого, ведь моя Ами… — тут шли стенания, на фоне которых даже моё горе меркло. — М-моя Ами… она просила меня позаботиться о тебе, дитя"…

И я, Кассандра Фалькони, последняя из Соколов Агнигонии, позволила заклеймить себя меткой рода. Как глупая курица, право слово!

Кто-то мог бы со мной не согласиться, ведь метка рода — это престижно. По ней все могут видеть, что я не абы кто, а дочь древнейшего рода. Я даже имею право дать свою фамилию будущему мужу. Но никогда стану этого делать — ведь это значит вручить ему власть над собой. И тётушка… она ведь тоже ничуть не собиралась отдавать власти над собой мужчине, а вот поди ж ты…

Любовь, говорят, зла. Теперь я в этом уверена, и если раньше я посматривала на парней с любопытством, не слишком представляя, что в них может быть для меня интересного (ну, кроме совместных проказ, как с Реми), то теперь ни за что и никому не доверюсь!

Тадеуса Требени, будущего дядю, я впервые увидела два года назад, когда приехала на каникулы после первого класса старшей школы. Ещё тогда этот щеголь, младше тёти на пару лет, показался мне каким-то… скользким… — О, да! Теперь я точно знаю почему! — но тётя Амелис рядом с "её Тадди" порхала мотыльком. И я не смогла потребовать разрыва, ведь моя бедная тётя заслужила право быть счастливой.

При следующей встрече тётин "Тадди" вёл себя естественней — вжился в роль, подлец! — и даже, как и тётя Амелис, влюблённо сиял. Он нашел к ней подход. Со свадьбой не торопил, а когда та всё же состоялась год назад — не просил дать ему нашу, более древнюю чем его, фамилию. И я до последнего дня не знала, что тётушка, уже чувствуя смерть у порога — но не говоря мне ничего! — признала его главой нашего рода, поручив заботу обо мне.

Никак затмение на неё нашло. Как и на меня. Похоже, обладает это заррхово отродье скрытым даром — даром дурить головы глупым женщинам.

Ещё два месяца "убитый горем" Тадеус вёл себя идеально, а потом ожил — и решил продать меня драконисам!

И не сбежать, потому что метка… вернее, потому что дура. Ведь с детства привыкла никому не верить, а тут!.. О-хо-хо…

Одна надежда, что женишок не одобрит меня на роль… о крылатые хранители, понимать бы ещё, что за роль уготована "невесте" дракониса! Женятся эти недобитые монстры на своих, смешивая кровь лишь с династиями соседних стран. Мы, люди, для них не более чем муравьи, даже патриции — разве что офицеры их муравейника…

В моей груди снова начал закипать гнев, и я глухо зарычала, Милли испуганно дёрнулась, потянув очередной волосок, отчего мне снова захотелось чихать, а прическа слегка перекосилась. Душераздирающе вздохнув, девица принялась поправлять трудно-поправимое, а я продолжила ворчать на зеркало.

Через час в летней резиденции Дальсаррха состоится бал в честь приезда младшего наследника Североморийской династии драконисов. На этом балу я буду ему представлена… взвешена и измерена, оценена и признана… — эх! хоть бы негодной! — высоких драконовых стойл…

— Хм. Это и есть ками Фалькони? Как её там, Кассандра?

Мой тонкий слух выхватил из гомона и музыки моё имя, сказанное так манерно, словно говорил не мужчина, а девица-сплетница. Интересно, кого это заинтересовала моя скромная персона? Впрочем, оглядываться я не стала, просто настроилась на источник звука, отсекая лишний шум, уводя его на задний фон.

— Да, это она, — второй голос звучал попроще, без лишних эмоций.

— Хороша, — хохотнул первый. — Образец трепетного послушания, даже прическа волосок к волоску, платье — сидит скромненько, просто паинька. Хотя грудь там явно что надо, но спрятана — не подступишься.

— Да. Нежный цветок. Все как принц любит.

— И не говори. Думаешь, эта незабудка пленит сердце Корви.

— Если она и внутри такой цветочек, как снаружи, почему нет. Да и надо брать, пока ещё цветёт.

— Эх, лишимся мы товарища, печенкой чую! Будут без нас они по театрам и благотворительным вечерам друг друга гулять. Со щенячьим восторгом в глазки заглядывать, ф-фу.

— Не переживай, вряд ли она долго протянет. Два-три года, и Корвин вернётся в нашу богему.

— Это точно!

Парни загоготали, а я почувствовала, что в жилах вскипает кровь.

Два-три года протяну? Цветочек для садиста?! Как бы ни так!

Опустив на поднос пробегавшего мимо гарсона бокал с янтри, который я так и не пригубила, я направилась к уборной, с трудом удерживаясь, чтобы не расталкивать толпящихся в зале людей, и не только людей.

Главное успеть!

Первым делом я бросилась к большому зеркалу.

Волосок к волоску?! — шпильки одна за другой полетели на столик. Волосы, радуясь свободе, взметнулись рыжим костром.

На чём там дядя акцентировал? Тонкий нежный аромат туалетной воды? Прекрасно!

Я осмотрелась и нашла взглядом искомое. Средство для освежения воздуха — чем не туалетная вода? Аромат "тропический зной" — чуть не задохнулась, щедро брызнув на платье. Самое то!

Что ещё? Скромно подрумянить щёчки, максимум естественности? Отлично!

Пока обводила чёрным карандашом глаза, растушёвывая жирные тени под ну очень "томный взгляд", немного успокоилась. И чего закипела, спрашивается? Наоборот, спасибо ребятам за подсказку. Глядишь, драконис сам откажется от, хм, цветочка…

Так, красная помада — подарок из тех, что валяются в ридикюле до скончания века, но гляди, пригодилась!

Дядя, конечно, будет злиться, но уж это я как-нибудь переживу. В любом случае запирать в четырёх стенах он меня не посмеет, отправит в Академию. Пять лет относительной свободы, а там, может, найду способ избавиться от метки. А ещё лучше — от дяди. Хех.

Я откинулась назад, пытаясь оглядеть себя всю. Так, с лицом порядок, а вот одежка скромна, не сказать целомудренна.

— Хм, — я побарабанила ноготками по мрамору рукомойника, — сейчас-сейчас. Трепетный цветочек? Незабудка? О, да-а!