Надежда Федотова - Капкан для Гончей

  Обвинитель (поднимаясь с пола): Нет, ваше величество. Только челюсть слегка своротил... (конвойным): Уводите осужденного, я сейчас подойду!

  Леди МакЛайон (ощупывая челюсть супруга): Вроде не сломана... (лорду Маккензи, гневно): Сир! Ну зачем же... Ведь это была вынужденная мера! Это во благо Шотландии!

  Лорд Нокс Маккензи (с достоинством): Я понимаю. Только поэтому и не убил... Но с этих самых пор, МакЛайон, чтоб ноги твоей ни в моем доме, ни на моей земле больше не было! Понял?.. (не дождавшись ответа, кланяется королю и покидает залу)

  Судья (после паузы, махнув рукой): Дамы и господа! Благодарю вас за помощь и участие. А также, смею надеяться, вы останетесь во Фрейхе на ужин. Лорд МакЛайон присоединяется к моей просьбе. Многим из вас пришлось долго ехать... И, мне кажется, всем нам, наконец, не помешало бы отдохнуть!..

  Лорд Дональд Маккензи-младший торопливо прощается с государем и хозяевами дома, после чего выбегает следом за отцом. Его Величество встает и вместе с лордом МакЛайоном покидает зал суда. Остальные, вздохнув с облегчением, тут же принимаются за обсуждение животрепещущих подробностей прошедшего заседания. Дамы оставляют мужчин за их разговорами и удаляются, чтобы переодеться к ужину.

  Примечание: Лорд Роджер Грант был казнен через четверть часа после окончания заседания, в соответствии с приговором суда.

  Дело закрыто.

  Протокол составил Робин Дойл. Хайлэндс, Фрейх, владения лорда Ивара МакЛайона. Дата. Подпись составителя. Подпись главы Тайной службы Его Величества'

  Ивар снял с шеи торжественно возвращенную государем Тайную печать и поставил оттиск внизу последнего листа протокола.

  - Робин, я же просил - без самодеятельности!- недовольно сказал он.- Начал за здравие, а кончил за упокой... Тут же только слова 'Занавес!' не хватает. Это все-таки официальный документ. А из-за твоих ремарок он выглядит, как дешевая пьеса...

  - Ну, извините, как мог!- ничуть не смутился сидящий напротив в кресле начальник замкового гарнизона.- И, по-моему, ничего так, живенько получилось... А не нравится - нашли бы другого писца. 'Дешевая пьеса'! Много ты понимаешь!

  - В протоколах - уж побольше твоего,- лорд МакЛайон аккуратно сложил листочки и убрал их в свой ящичек.- Тебе бы, с твоими талантами, романы сочинять.

  - А что,- довольно разулыбался Робин,- может, и попробую! Ты вот мне пару дел интересных подкинешь, я обработаю, с интригой положенной, атмосферы загадочной нагнету... Что ты ухмыляешься?! Жизнь коротка, искусство - вечно! И кто знает, может, фамилия Дойл еще прогремит в веках?..

  - В скромности тебе не откажешь,- хмыкнул лорд, поднимаясь из-за стола.- Ладно, талантливый ты наш, пойдем. Уже второй гонг дали к ужину. Его величество и так в нетерпении...

  - Ирландское рагу?

  - Оно самое!- с гордостью кивнул Ивар.- По всему дому такие ароматы - аж желудок сводит... Жаль, что Маккензи не остались.

  - Ускакали в расстроенных чувствах,- кивнул Робин. И вышел из кабинета следом за лордом МакЛайоном.

   После ужина были танцы. Лэрд Вильям привез из Инвернесса музыкантов, за свой счет. И на радостях даже простил дочке погром своей спальни... На суде он не присутствовал, однако о выступлении Нэрис ему уже рассказали, и гордый отец ходил, задрав бороду кверху, преисполненный важности.

  В каминной зале царило веселое оживление. Стол с остатками угощения отодвинули к стене, гости вдохновенно отплясывали рил, музыканты в своем углу старались на совесть. Братцы МакТавиши, пристроившись возле отдельного столика с напитками, вовсю занимались дегустацией: сегодня, в порядке исключения, табу на выпивку для них было снято. Но сидящий тут же Творимир, на всякий случай, с демонстративной строгостью поглядывал на воспитанников - чтобы не зарывались...

  Его Величество, донельзя довольный отличнейшим рагу, расположился в кресле у камина, покачивая ногой в такт музыке.

  - А ведь - хорошо!- с чувством промолвил государь, приложившись к золоченой чаше. Подошедший Ивар кивнул:

  - Согласен. Хотя я еще, кажется, не вполне осознал, что мы, наконец, со всем разобрались!

  - Да уж... Роджер! Кто бы мог подумать!- на мгновение лицо короля опечалилось.- Всегда был верным человеком... Надежным... Но ты, конечно, молодец! И про 'Мангуста' этого еще где-то раскопал...

  - Если по совести, ваше величество,- замявшись, признался Ивар,- я о прозвище лорда Гранта и понятия не имел.

  - Как так?! Но ты же...

  - Это было всего лишь предположение. И, как вы могли видеть, оно оказалось верным.

  - Ну, знаешь...- ошеломленно пробормотал государь. Потом махнул рукой и вздохнул:- Роджер, Роджер... И что ему в старости шлея под хвост попала?

  - Не знаю, ваше величество. Но, думаю, дело тут не в возрасте. Томас меня тоже неприятно удивил...

  - М-да. Остался ты без волынщика,- посочувствовал Кеннет.- Ну, ничего. Найдем другого, и не хуже. Сам ему жалование буду платить!

  - Не надо, сир,- хмуро попросил советник.- Хватит с меня такой 'музыки'!..

  - Но как же клану без волынщика?

  - Как-нибудь перетопчемся. Раз у меня вечно всё не как у людей,- хмыкнул Ивар,- то уж это и подавно никого не удивит!..

  - Да уж,- государь озорно сощурился,- это ты верно подметил! Одна супруга чего стоит!- и добавил одобрительно:- Ну и шустрая же она у тебя! Встретились, что говорится, два одиночества... гхм!

  - Благодаря вам, ваше величество,- улыбнулся лорд МакЛайон, глядя поверх голов гостей на предмет их разговора. Нэрис, разрумянившаяся и полная жизни, танцевала в паре с сиром Лоуренсом.

  - Пеняешь королю?..- поднял брови Кеннет МакАльпин. Ивар медленно покачал головой и улыбнулся:

  - Нет. Благодарю.

  - Так-то лучше!- удовлетворенно крякнул тот.- А из-за Нокса ты не расстраивайся. Отойдет. Он хоть и буйный, но не дурак же... Хотя по физиономии он тебе знатно прописал!- вспомнив, хмыкнул государь. И добавил:- За дело, кстати. Предупреждать надо...

   Он отставил чашу в сторону и поднялся:

  - Тряхну-ка стариной! В свое время я, между прочим, весьма недурно танцевал... А то вон даже Малькольм коленками дрыгает, а король сиднем сидит!

  Его величество встряхнулся и направился к скучающей у стола леди Мюррей. Лорд МакЛайон облокотился на спинку опустевшего кресла, не сводя глаз с супруги. 'Что это они там так обсуждают?- ревниво думал он, глядя на отплясывающую парочку.- Улыбается... Мне бы так улыбалась! А то как во всех смертных грехах обвинять - так мужа, а как глазки строить - так соседу!.. Ну, Лоуренс! Оборотень, одно слово... Ему что, леди Кэтрин мало? Разошелся, понимаете ли...'