Эрин Хантер - Небесный огонь

Они бежали и бежали, взбираясь на снежные холмики и скатываясь вниз по их обратной стороне, спотыкаясь на скользких участках и перепрыгивая маленькие трещинки во льду. Иногда Каллик останавливалась понюхать воздух или посмотреть на пузыри под её лапами. Токло был вынужден отметить, что ему нравилось чувство ветра на шкуре. Он уже почувствовал себя лучше, всего лишь благодаря возможности размять его лапы и получить шанс хорошо пробежаться. Это приносило гораздо больше удовольствия, чем корчиться на снегу, целыми сутками пялясь на плосколицых.

Наконец Каллик остановилась и указала куда-то своим носом. Токло увидел впереди, во льду, тёмную прорубь. Она казалась абсолютно пустой, и он не чувствовал никаких запахов тюленя. Но он все равно проследил, как Каллик медленно проползла по льду и легла рядом с лункой. Затем он с точностью повторил все её движения, стараясь быть таким же тихим и юрким. Он представил, что преследует в лесу кролика, осторожно переставляя лапы между листьев и веток. Здесь вместо них были лёд и снег, но шагам требовалась всё та же аккуратность.

Глаза Каллик замерли на лунке. Её дыхание замедлилось, пока Токло едва ли смог увидеть, что её бока вообще вздымаются и опадают. Казалось, она совсем забыла, что он был здесь. Он тоже уставился на тёмную воду. Для него по-прежнему было не просто терпеливо ждать, когда придёт добыча. Он хотел броситься в воду и атаковать движущиеся тени когтями, примерно так же, как он ловит лосось. Но он уже знал, что здесь это не прокатит.

Его уши навострились, когда что-то задвигалось у самой поверхности. Его глаза переключились на Каллик, и он увидел, что она тоже перевела на него свой взгляд. Едва заметным движением головы она кивнула ему на лунку.

— Это должна сделать ты, — прошептал он в ответ.

— Просто попробуй, — мягко сказала она. — Я знаю, ты можешь.

Он уже собирался заспорить с ней, когда гладкая бурая голова вынырнула из воды. Его инстинкты мгновенно сказали ему броситься вперёд. Какое-то мгновение его когти касались лишь воздуха, и он испугался, что упустил его. Но затем они впились в грубую плоть, и он потянул тюленя на себя, смыкая челюсти на его горле. Яростно тряся добычу, он вытащил её обратно на лёд и бил об его твёрдую поверхность, пока судороги тюленя не прекратились.

— Ты сделал это! — гаркнула Каллик. — Это было восхитительно!

Токло стряхнул кровь с мордочки и облизал свои лапы.

— Я справился, не так ли? — хвастливо произнёс он. — Это было не так уж и сложно.

Казалось, его слова обидели Каллик. Токло быстро пригнул голову и пробормотал:

— Ну, возможно, это было немного трудновато.

Белая медведица дружески боднула его в бок и присела напротив тюленя. Они оторвали для себя по куску мяса и начали жевать, наблюдая, как исчезает с неба солнце, и чёрные тени ползут по льду. Токло поднял глаза к звёздам. Было легче здраво смотреть на спасение Лусы, когда его живот был полон. Может быть, остальные были правы насчёт медвежьих духов, следящих за ними.

Они в мгновение ока расправились с тюленем, и тогда Токло встал, вытирая лапы об снег.

— Нам лучше вернуться назад, — сказал он. — Мы должны быть на месте, когда Уджурак сделает то, что собирался, что бы это ни было, — его тревога вернулась, мурашками бегая под шерстью.

— Разумеется, — сказала Каллик, тоже поднимаясь на лапы. — Я быстрее! — она кинулась вперёд через снег.

— Эй! — возмутился Токло. — Это не честно! Твои лапы лучше бегают по льду, и ты знаешь, куда бежать, и ты начала первей…

Он понял, что она не останавливается, так что прекратил жаловаться и принялся бежать. Холодный ночной ветер щипал его нос и заставлял глаза слезиться. Но его лапы казались сильными и могучими, и он летел через снег так же быстро, как и белая медведица. Он ни разу не упустил Каллик из виду, пока бежал.

Токло бросил быстрый взгляд на звёзды. Он НАДЕЯЛСЯ, что остальные были правы насчёт медвежьих духов, а звёздная медведица, которая сказала ему, что один из них умрёт, была неправа. Если была на свете ночь, когда им серьёзно могла понадобиться помощь духов, то это была она.

Уджурак снял перчатки и опустил свои бледные человеческие руки в ведро с тёплой водой. Он устал, но то была счастливая, полезная усталость. Он провёл весь день, помогая Салли, и ни мгновения этого дня ни потратил, чтобы выяснить, как вести себя правильно. Он с удивлением понял, как сильно ему нравилось никуда не спешить. Было гораздо проще, когда кто-то просто говорил тебе, что делать, когда ты знал, что всё, что ты делаешь, помогает миру стать лучше, пускай на самую маленькую долю.

Он никогда не думал, что его может так удовлетворять жизнь плосколицего.

Салли подошла к нему и точно так же окунула руки в воду. Их пальцы соприкоснулись, и он, подняв голову, увидел, что она улыбается ему.

— Полагаю, ты должен вернуться к своему отцу, — осторожно намекнула она.

— Моему отцу? — переспросил Уджурак, но тут же одёрнул себя. — Ох, да, конечно. На буровую вышку. Да. Но только на одну ночь. Завтра я снова буду здесь.

Он окинул взглядом комнату с животными. Почти все они спали, измотанные тревогами дня или расчётливо усыплённые, чтобы они могли отдохнуть. Луса была одной из немногих, кто по-прежнему не спал. Она кивнула ему головой, когда он посмотрел на неё.

Он желал сказать ей, что не уходит на самом деле. Он планировал уйти, но затем снова сюда пробраться и увести её под покровом ночи.

"Если только…"

Уджурак гадал, чем может обернуться ещё один день пробыть человеком, учитывая то, что на данный момент ему не угрожает опасность забыть свою медвежью сущность. С животными по-прежнему предстояло много работы. А он действительно мог помочь Салли, Крейгу и остальным. И Луса здесь была в тепле и безопасности, и её хорошо кормили. Она не пострадает, если проведёт ещё один день в палатке.

Но, в таком случае, он должен дать Токло и Каллик знак, чтобы они не стали пытаться проникнуть сюда сами.

Он вытирал руки, думая, как передать им весть, когда Салли сказала:

— Я рада, что завтра ты вернёшься. Тут снова будет сумасшедший дом, потому что прибывает наш корабль, и нам придётся всё разгружать, а потом загружать туда всех тех животных, которых мы собирались отправить на материк.

У Уджурака похолодело в животе.

— Отправить на материк? — эхом повторил он.

— Ага, — сказала Салли. — Тех, кто уже в хорошей форме… мы увезём так далеко отсюда, насколько это возможно, — она кивнула на Лусу. — Считая и нашу миленькую маленькую подругу. Её отвезут обратно в лес, где она и должна жить. Уверена, ты будешь счастлива, не так ли, моя сладенькая? — сказала она Лусе дружелюбным тоном. — Боже, как мне тебя жалко, бедняжка. Наверное, она готова хоть сейчас впасть в спячку.