Дороги наемника (СИ) - Марченко Ростислав Александрович

— Фер Вран, фенн Боудел! Рад вас увидеть, располагайтесь.

Отдав поводья коней сопровождающим, мы вошли в указанную палатку. Туса посторонних не предполагала, братья собирали только верхушку «именных» пехотных рот, к нашему прибытию все были на месте, так что коллеги уже начали пробавляться винишком. Под шум приветственных возгласов нас усадили у достархана, налили по штрафной и начали развлекать доброжелательным трепом ни о чем, пока Аскель, наконец, не решил, что все достаточно расслабились и утолили голод, чтобы можно было перейти к делу.

— Досточтимые господа, кто и что расскажет по дерьмищу, в котором мы очутились?

Чего — то подобного ожидали буквально все, так что вопрос никого не удивил.

— Что — то новое удалось разнюхать, фер Аскель? — Фамильярно спросил капитан «Юдонских волков» Рендел ан Риаф, матёрый старый наемник с обликом молодого парня и выцветшими глазами старика. Про самих братьев я не уточнял, а вот Рендел был прекрасным примером, что успешная рота вполне обеспечивает своего капитана достаточными средствами, или лучше сказать возможностями для своевременного омоложения.

— Суть переговоров ан Хальб как ты знаешь, скрывает. Сам — то ты что — то можешь сказать?

— И откуда у меня в его шатре шпионы? — Деланно вздохнул тот.

Сказать ему «Да откуда же, откуда у меня» было бы в высшей степени по идиотски. В графском шатре у меня их впрочем, не было, однако перетереть тет — а — тет со старым Дийдарном, чтобы он сразу поставил в курс, как появятся какие либо интересные новости по интересующим меня темам я побеспокоился. Лишних коней после сражения в войске образовалось достаточно, так что выживших рейтар у меня забрали, что осведомленность «старого сержанта» только увеличило. Дядька понимал, что такое жизнь, с некоторых пор относился ко мне с откровенным почтением и был совсем не прочь заработать за значимую информацию пару — троечку лишних монет. Информация, которую он мне давал, если говорить откровенно стоила гораздо большего — совсем необязательно иметь осведомителя непосредственно в графском шатре, если авторитетный человек «из, несомненно, своих» может черпать ее из окружения считающих слуг за быдло аристократов. Инфа в данном случае, конечно же, была весьма обрывочной, но в данном случае мне и клочков было выше крыши.

— А вы, фер Вран, что скажете? — Перевел на меня взгляд Аскель. Его брат, усмехнувшись, отсалютовал мне своим серебряным кубком.

— Сражение граф готовит, я бы даже сказал внезапный прорыв. — Деланно безразличным голосом выдал я, пытаясь захватить инициативу в разговоре и как ни в чем, ни бывало, отпил винца. Напитки надо сказать у капитанов «Черной розы» были превосходные.

Сидевший рядом с братьями первый лейтенант «Чёрной розы» — жилистый мужчина лет сорока с черной лопатообразной бородой после таких слов подавился вином и мученически раскашлялся. Все остальные изряднейше напряглись.

— Откуда знаете? — Спросил Адель.

Ага, так я вам все свои источники и выдал. Однако передать выводы из имеющейся у меня информации было необходимо, — что меня пригласили в эту компанию, было очень хорошим знаком, так что требовалось срочно подтвердить свою полезность.

— Люди графа выбирают и ремонтируют самые лучшие повозки и по готовности сразу же перекладывают на них самое ценное имущество. Седельные сумы и большие вьюки для заводных лошадей давно у всех готовы. Много внимания перековыванию лошадей. О чем под белым флагом разговоры ведутся, никто никому не говорят. Выбирайте сами, что для нас вернее — граф либо договаривается о сдаче, почетной или нет, тут не суть, либо собирается дать сражение. Где если не получится ан Сагана разгромить, будет прорываться.

Дальнейшие выводы озвучивать было сильно лишним, моих друзей тут не сидело — все тут сидящие могли понять и без моей подсказки что в последнем случае, для того чтобы прорвавшуюся кавалерию хотя бы на время оставили в покое, тем требовалось оставить врагу косточку, очень желательно с клоком мяса на ней. В то время как этим мослом кроме пеших наемных рот стать было некому. И ладно бы комитам этих бросаемых на съедение рот предложили бросить бизнес и спасать жизнь — так граф отмалчивался. Это, я бы сказал, определенно обижало — комитов рот, было, очень похоже, считали точно таким же быдлом, как и их солдат. Никаких новых денежных сумм, во всяком случае, нам никто так и не выплатил и в свете вышеназванного, похоже, не собирался.

— Соображаешь, — через губу принял мои умозаключения к сведению ан Риаф.

— В самом деле? — Хмуро зыркнул я на него в ответ. Боу отставил кубок, из которого тоже собирался хлебнуть и таким же тяжелым взглядом вперился в наглеца.

— Посчитаем, что ничего разъяснять вам теперь не нужно, — немного более чем надо торопливо вклинился в перепалку Адель ан Бекхарден, стараясь не допустить конфликта.

— Предположим, я понял, что вы имеете в виду, — спокойно сказал я ему, — мудрецом тут быть не надо, но все же давайте совместно обрисуем ситуацию. Ну и попутно расскажете мне, зачем «Вепри» в этой жопе вам внезапно понадобились.

— Чем больше у нас солдат, тем больше наша сила!? — Попытался съехать с неприятной темы прекрасно понявший что скрывается за последней фразой Аскель ан Бекхарден.

— В «мусорной» роте, капитана которой сюда не пригласили, солдат гораздо больше чем у меня. — Покачал я головой. — Нельзя ли начистоту?

— Тёртый парень, молва не врет. — Хмыкнул Рендел ан Риаф, — сказали бы уже ему, раз ума хватило сообразить.

Аскель недовольно покосился на коллегу, но последовал его совету.

— Перейдем на ты?

Я кивнул.

— Как ты сам догадался, фер Вран, из пеших рот делают жертву. Но увы мы сильно против.

— И что можно сделать?

— Сначала клятва, фер Вран. Сначала клятва. — Мне по крокодильему улыбнулись. — Что ты будешь молчать обо всем, что тут услышишь.

— Клянусь, — равнодушно пожал плечами я.

Вокруг откровенно захохотали, пробило на улыбку даже Боу Хорана.

— Любым из Великих имен поклянись. — Рендел держал на лице улыбку в сочетании с абсолютно ледяными глазами. — Одно клянусь можешь себе оставить. Нищим подашь, как их встретишь.

Мне в очередной раз стало немного по себе от этой серьезности отношения окружающих к клятвам. Я не собирался никого предавать, но подобное отношение всякий раз как его видел, прямо кричало, что что — то тут не так. Окружающие меня люди совершенно не смотрелись наивными ботаниками, верящими в обещания, и сразу же вспоминались россказни о вживе ходящих по Хейену богах.

Я подсобрался с мыслями выбирая подходящее к ситуации Имя и как латентный перфекционист юридически правильно формулируя текст клятвы и на секунду опередив нетерпеливый возглас выстрелил:

— Именем Хелы клянусь, что ни действием, ни бездействием не обращу, ни прямо, ни косвенно, ни опосредовано ничего сейчас здесь услышанного против присутствующих. — И из чистой вредности добавил перед официально замыкающей клятву фразой. — Если они мне ответят тем же. Да засвидетельствует она клятву!

Светильники одновременно полыхнули, внутри шатра словно бы прошел порыв ледяного ветра. Сказать, кто из нас оказался больше потрясен такой мистикой, было очень непросто. Ладно бы я столкнувшийся с зримым подтверждением якобы услышанных сверхъестественным созданием слов в наглухо закрытом шатре, или опытные, тертые и совершенно не боящиеся крови профессиональные солдаты вокруг меня, на лицах которых через одного была бледность.

Эти побелевшие физиономии прямо кричали, что я только что попал в какой — то очень серьёзный блудняк. Сам не поняв, как, за что и почему. Братья ан Конн, с которыми я жил в одном балке ведь на алтаре Хелы клялись? Или только старший? Она же покровительница справедливости по одной из своих профессий? Так в чем тогда проблема, откуда тогда у людей такая бледность? Из — за случившейся мистики? Возможно. Пожалуй, что другого объяснения нет. Посади меня на их место, я бы ведь тоже вполне мог побледнеть? Если конечно сразу после того как выглядел хоть на немного лучше окружающих и так. Но не слишком ли сильна эта реакция?