Юморист - Его звали Роберт

— Извини, я опять задержался у Кона.

— Какие извинения? Ты потрясающе помогаешь брату. Ты молодец.

— Когда я вырасту, я обязательно найду лекарство от ликантропии.

— Надеюсь на это.

— Верь в это. Я дал слово, и я сделаю. Больше никто не должен мучиться!

— Это потом, а сейчас спи.

И Виктория выходит.

— Ну, что делала? Опять укладывала Пата в постель? — через пять минут спрашивает Тед.

— Несложно угадать.

— Шикарный парень Пат.

— Согласна.

— А ты столько лет боялась рожать второй раз. А парень вышел просто шикарный!

— Да.

— Я давно тебе говорил: ну вышла осечка с Коном, с кем не бывает. Давай еще попробуем! Авось повезет — а ты ни в какую. Всё эти дурацкие врачи тебя напугали: не смей, лучше аборт, он будет больной как Коннор… Говорил же я тебе: не слушай их, они ни тролля не понимают! Давай попробуем, должно же нам повезти хоть теперь? И кто был прав? А врачи остались с носом.

Виктория зевает:

— Спокойной ночи, Тедди.

— Давно надо было меня слушать! А то мы на грани развода были, если бы не родился Пат. А как родился здоровый парень, сразу брак исправился! И ты успокоилась. Надо было с самого начала так сделать.

Виктория улыбается в темноте.

— Или ты всё еще боишься? Боишься, что Пат вдруг завоет на луну?

— Нет, — четко отвечает Викки, — вот этого я совершенно не боюсь.

— И правильно. Он здоровый парень.

— Совершенно и абсолютно здоровый.

— Знаешь, Вик, я считаю так, что Пат — это самое правильное, что ты сделала в жизни.

— Я тоже так считаю, — шепотом отвечает Виктория.

Тед засыпает, а Викки, потрясенная его последними словами, смотрит на луну.

Она действительно не боится за Патрика.

У его биологического отца, Бобби Грейнджера, в роду никогда не было ликантропии.

Одиннадцатилетний Патрик Люпин, волнуясь, стоит в толпе других будущих первокурсников и старается взять себя в руки. Держаться прямо, успокоить лицо, разгладить новенькую мантию. Теряют контроль над собой только дураки. А он не должен, и он — мужчина.

И он приехал сюда не за детскими забавами.

Патрик снова и снова повторяет про себя: «Я приехал поступить на Равенкло, чтобы стать ученым и найти средство от ликантропии.»

Он морально готовится спорить со Шляпой — вдруг она по привычке отправит его на Гриффиндор, потому что все Люпины учились на Гриффиндоре? Нет, только не на Гриффиндор. Не сейчас. Когтевран.

Патрик собирается и приказывает себе успокоиться. Что, в самом деле, он затрясся? Хогвартс — знакомое место, кругом — знакомые лица. Море кузенов всех мастей Уизли, они уже ему приветливо машут. Дети его соседей по Годриковой впадине, с которыми он с детства играет вместе, дети знакомых его родителей — да он всех здесь знает; учителя, которых он знает не хуже, потому что они каждый месяц приходят к нему домой давать уроки Коннору.

Профессор Гарри Буллер — вообще друг семьи, его ближайший знакомый Фред Уизли — крестный Коннора, а профессор Роберт Грейнджер лечит Коннора почти всю его жизнь. Только жаль, что даже он (гений, как говорят) вылечить его не может.

Дождался!

— Люпин, Патрик!

Патрик решительно и прямо подходит к Шляпе. Он многого ждет — но только не того, что Шляпа, едва коснувшись его волос, не дав никому и секунды на размышление, завопит:

— СЛИЗЕРИН!

Хороший мальчик, и хорошо держится, думает с одобрением профессор Грейнджер. Для него решение Шляпы — страшный удар, но как сразу он берет себя в руки! И не забывает даже учтиво поблагодарить Шляпу за распределение — гхм. Манеры, что ни говори, вполне слизеринские.

Мальчик с достоинством подходит к слизеринскому столу и садится, приветствует новых коллег — замечательно. Даже заставляет себя есть! Но как ни старайся, для профессионального шпиона Грейнджера он — как на ладони, и Роберт прекрасно видит, как мальчик расстроен.

Ну–ну. Первый урок факультета Слизерин, который сопляк получит сегодня же после ужина: никогда не вешайте нос до времени.

Ужин кончается, и все расходятся по факультетам.

Профессор Грейнджер легко встает и ведет свою паству, подгоняемую старостами, в подземелья.

Какие же они мрачные, эти подземелья, думает Патрик. Он сидит посреди слизеринской гостиной с другими однокурсниками и думает, что дедушка Рон правильно описывал эту мрачную гостиную: и темень, и черепа, и факелы… Неуютное место.

А кто‑то рвется провести здесь семь лет жизни!

Перед толпой бесшумно возникает профессор Грейнджер. Выждав секунду, чтобы все взоры обратились на него, профессор начинает негромкую речь:

— Леди и джентльмены, я профессор Роберт Грейнджер, я рад поздравить вас с началом нового учебного года и приветствовать в стенах древнего факультета Слизерин. Я приветствую тех, кто вернулся сюда после долгих летних каникул — надеюсь, они удались, потому что сил учебный год потребует немало, — я приветствую тех, кто пришел сюда сегодня Первого сентября в последний раз. Леди и джентльмены, чествуем наших выпускников!

Патрик, как и все присутствующие, зааплодировали.

— Желаю вам удачного окончания года и успехов во внешкольной жизни! Знайте, если вы оставили Слизерин, то Слизерин не оставит вас. Связи, завязанные на нашем факультете, обычно длятся всю жизнь и даже больше — ваши внуки и правнуки будут поддерживать эти драгоценные связи, которые и создали из нас одну дружную, сильную и непобедимую семью, что даже наши идейные противники признаю как сильнейшую черту факультета Слизерин. Вы всегда можете вернуться в школу и ко мне за советом и поддержкой. Вы всегда можете обратиться в Союз выпускников и в Слизеринскую общину. Мы поможем вам, помните об этом.

Все снова зааплодировали.

— Но больше всего сегодня мы приветствуем первокурсников! Сегодня ваш праздник. От лица нашего факультета заявляю: этот день — ваш! Мы будем чествовать наших новых товарищей весь этот вечер, а поддерживать — все семь лет, что вам суждено провести на нашем факультете. Пусть пребывание на Слизерине превратится в радость!

По знаку декана старшекурсники одарили изумленных первоклашек подарками.

— Помните: я ваш декан, и это значит, что в любое время и по любому делу вы можете — и должны — обратиться ко мне, а я попробую вам помочь. Мой кабинет справа по коридору. Вы всегда найдете меня там или в классе зельеварения, примыкающем к кабинету. Я, ваш декан, и мои помощники, старосты, всегда рады поддержать вас, указать дорогу, если вы заблудились, восстановить справедливость, если вас обидели.

Старосты вышли вперед, и декан их представил.

— Не стесняйтесь обращаться к нам. Помните, что в школе Хогвартс учиться нелегко. Требования здесь высокие, правила строгие, а к нашему факультету я предъявляю их даже выше, чем к прочим. Если вы попали на Слизерин, значит, вы способны обойти в успехах всех остальных учеников, и обычно так и бывает. Слизерин в течение многих лет остается первым в учении и в спорте. Поэтому я знаю, на что вы способны, и я предупреждаю: я строгий декан, и волынить никому не позволю. Каждый будет выжимать из себя всё лучшее!