Пляска змей (СИ) - Боровски Марк

— Военные не были призраками! — Упрямо покачала я головой. — Скорее уж… живыми мертвецами.

Амелия помолчала несколько секунд. Ее шаги, в отличии от моих, были легкими и тихими, мои же отдавались глухим эхом от каменных стен прохода.

— Сумеречные ходоки. — Наконец сказала белая змея. — Скорее всего, те военные были сумеречными ходоками. Поле умерщвления своих жертв, Безликие, чаще всего, поглощают их душу. Но бывает так, что душа поглощается не до конца, и остается как бы ее искореженный осколок, запертый в уже мертвом теле. Такой осколок не может покинуть тело, пока то не будет в значительной степени разрушено, и потому продолжает, иногда достаточно долгое время существовать в нем… И… Такое существование воистину мучительно…

Шелестящее звучание слов Амелии обволакивало мою голову, и мягко проникало внутрь нее… Перед внутренним взором возникли мертвые военные, облаченные в грязную изорванную форму покрытую бурыми пятнами крови. Они ведь даже дышали, громко и натужно, совсем как я сейчас. Они дышали будучи мертвецами! Они стояли передо мной и братом настоящей живой стеной, а потом безмолвно расступились. Ведь им, на самом то деле, плевать было на каких-то там испуганных детишек, они жаждали другого…

— Они жаждали окончательной смерти. — Проговорила я. — Вот значит, как… Они жаждали окончательной смерти и… отмщения.

— Верно… — Согласилась Амелия. — Думаю, ты права.

Поворот за поворотом… Вскоре я потеряла им счет. Следуя за темным узором мы пробирались через самый настоящий лабиринт, холодные коридоры которого временами становились то шире, то уже… Из некоторых проходов, которые мы пропускали, я слышала различного рода звуки. Один раз, до меня донесся будто бы шорох сухих листьев, в следующем проходе я услышала тихое женское пение. Чуть позже, мы прошли мимо узкого ответвления очередного коридора, и в непроглядной тьме этого ответвления кто-то, довольно громко, то ли смеялся истерически, то ли рыдал… Потом, я слышала еще много разных звуков, один раз, даже пение цикад…

— Слуги демона получили свободу после его ухода. — Сообщила мне чуть позже Амелия, когда я спросила ее об этих звуках. — Не все они опасны. Но самый главный — опасен. Это ручная зверушка демона, или даже… его дитя. Оно очень опасно, и моли высшие силы, чтобы мы не повстречались с ним.

В этот момент я учуяла невероятно-сладкий запах, заставивший слюнные железы в моем рту работать с удвоенной силой.

Я уже хотела поинтересоваться у Амелии по поводу этого запаха, но тут очередной поворот вывел нас к белой реке…

Сладостный аромат, исходящий от реки молочного цвета, пробуждал во мне невероятную жажду, а многоголосый шепот — воспоминания. Сначала, звучание этого шепота показалось мне чуть ли не таким же приятным, как и запах белой жидкости переполнявшей широкое каменное русло. Шепот, звучащий словно колыбельная, успокаивал растревоженные мысли, и даже отдышка моя исчезла… Но потом… Воспоминания стали возникать в голове, также наполненные различного рода оттенками белого, и страхом…

Точно такой же шепот, я услышала в клинике Григоровича, после одной из операций, той самой, вследствие которой волосы мои побелели, и сделались красными на кончиках…

Пробудившись от наркоза, я лежала меж белых стен. Лежала, вдыхая запах лекарств, слушая, как ветер беснуется за окном, и предчувствовала надвигающуюся неизбежную боль… Почти все операции оставляли после себя боль, иногда в животе, иногда в голове, иногда и там и там… Я уже привыкла к этой боли, и знала, что ее нужно всего лишь перетерпеть, что потом непременно станет лучше, как и всегда… Я слушала вой ветра, как вдруг явился шепот, и стены палаты закачались перед моим взором. Тысячи призрачных голосов, шепча что-то, порхали надо мной будто невидимые бабочки. Они шептали точно-также, как и сейчас — ласково и успокаивающе… Но неожиданно, я поняла, о чем они шепчут. Полные сокрытого отчаяния, муки, и вынужденной злобы, они звали меня присоединиться к ним. Я тогда, жутко испугалась, ведь подумала, что умираю… Операция прошла неудачно, решила я… Тело мое искалечено, разрушено, и шепот витающий надо мной, это шепот ангелов смерти, явившихся по мою душу!

От ужаса, охватившего меня в тот момент, я заметалась в постели, ненароком вырвала катетер из руки, и принялась звать медсестер, Линду, доктора Григоровича, да хоть кого-нибудь…

Медсестры явились, вслед за ними — Линда, а после и Григоровича пришлось вызвать… Ведь как оказалось, состояние мое тогда действительно стало резко ухудшаться, но вовсе не из-за неудачной операции, а совершенно по другой причине. Нечто, действительно явилось за мной. Медсестры, первыми вошедшие в палату, также слышали эти голоса, о чем и поведали после Линде и Григоровичу.

В итоге, меня вновь погрузили в сон, а очнулась я уже в другой палате на другом этаже, и с тех пор, еще очень долгое время находилась под постоянным наблюдением…

И сейчас, в этом чертовом подземелье, над неподвижными водами белой реки, голоса вновь окружали меня, пытались высосать из меня жизнь… Нет… Только не снова!

Слабость усилилась настолько, что я упала на колени. Шепот был уже вовсе не ласковым, но гнетущим, и неимоверно громким. Шепот… звучащий теперь не только вокруг, но и прямо у меня в голове! Мне начало казаться, что я сейчас растворюсь в этом шёпоте, словно в кислоте. Страх заставил меня полностью позабыть о жажде…

Рывком, Амелия поставила меня на ноги, после чего легонько подтолкнула в спину.

— Я знаю, что река манит тебя, Алиса. Знаю, что ты испытываешь жуткую жажду. Но нельзя людям пить эту белую жидкость. Она лишит тебя разума, и убьет…

Превозмогая слабость, и стараясь отрешиться от шепота, я медленно побрела вперед.

— Уже нет жажды. — Голос мой дрожал, и я чувствовала, что вот-вот расплачусь. — Есть страх… Пойдемте отсюда скорее! Я… Я не могу выносить этого шепота. Скорее уж он убьет меня, чем жидкость в реке.

Когда мост был пройден, и мы приблизились к проходу, ведущему в очередной темный коридор, я в последний раз обернулась на реку, потом спросила у Амелии:

— Что это за жидкость? И что за голоса?

Амелия прошипела что-то неразборчиво, потом хмыкнула, и наконец произнесла:

— Ну… Что ты знаешь о вампирах, Алиса?

Про вампиров мне доводилось смотреть фильмы, да и парочку весьма интересных романов о них я читала.

— Вампиры — это мифические существа, пьющие кровь. — Без запинки ответила я.

— Не мифические…

— Ну ладно. — Здесь я легко согласилась. — Я готова поверить в то, что вампиры существуют, да только причем здесь они?

— Да притом… — Амелия вдруг вздохнула так же устало, как до этого вздыхала ее сестра. — Ладно, Алиса. Сейчас я тоже расскажу тебе историю. Это история про первого вампира, и про вот эту вот белую жидкость…

Коридор, по которому мы сейчас шли, извивался подобно змее. В какой-то момент я поняла, что слышу некий звук над головой, будто бы… будто бы по потолку ползало что-то. Я подняла голову вверх, но сумрак скрывал от меня потолок, а следовательно — и источник звука.

— Однажды, очень давно, жил на свете безумно одинокий парень. — Начала Амелия. — Все родственники его умерли, когда он был еще ребёнком, все друзья отвернулись от него, ну а женщины… Парень словно был проклят, и не мог найти себе любимую в этом мире. Никто из женщин не мог полюбить его по-настоящему, и все они рано или поздно его предавали… Так и вышло, что долгое время, живя в мрачных и злых местах, парень был один-одинешенек. Но его дух, и тело его, жаждали любви… И в один из дней, не в силах более выносить тягостного одиночества, парень взмолился небесам, чтобы дали они ему вторую половинку, которая любила бы его также, как себя, которая поняла и приняла бы его до конца, и согласилась бы разделить с ним горе и радость… И молился он настолько искренне, и с такой великой болью в душе, что небеса его услышали… Точнее, некое светлое существо из сияющего промежутка, услыхало его горячие молитвы, обозрело его душу, и в душу эту влюбилось. И тогда произошло то, что случается очень редко… Светлое существо покинуло сияющий промежуток, проникло в мир людей, спустилось с небес на землю, и, облекшись в человеческое женское тело, явилось парню. Так, парень получил то, о чем просил. Он обрел женщину, которая любила его так же, как себя, он обрел счастье, и вскоре стал мужчиной… Но однажды, он тяжело заболел. И не было лекарства от его болезни в нашем мире. Этот человек был обречен на смерть, но возлюбленная его сказала ему: “Ты не должен бояться. Ты умрешь, и мы вместе отправимся туда, откуда я пришла.” Однако, человек ответил ей, что не хочет и не готов пока умирать, что должен еще многое сделать в этом мире. Такова была его натура, что даже на смертном одре, он был полон амбиций, которые не давали ему почить с миром. И тогда, он сказал своей возлюбленной: — “Ты выглядишь как земная женщина, но мы ведь оба с тобой знаем — кем ты являешься на самом деле. Ты явилась с небес, и должна знать многое, то, что не ведомо мне, и никому в нашем мире. Ты должна знать, как исцелить меня!” Тут он оказался прав, его возлюбленная знала… Существовало одно чудодейственное средство, способное исцелить мужчину от его болезни…