Пробуждение Чёрного Дракона - Лэгэн Алумдор

Мон поджал губы, медля с ответом, и Пард продолжил.

— Это не я, это ты должен быть к нему строг, Мон. Я предложу Сэуру изгнать его из клана.

— Пард, он просто слишком старательно исполнял мои наставления…

Было видно, что Мону тяжело подбирать слова.

— Из-за его ошибки погибло шестеро.

— Он стремился к Свету Дэйи, всегда и везде, в каждом действии, как и говорится в заветах Тхаймоны. К тому же, на Риар Дайядор давно не нападали, он не был готов.

Как это так? Время мира превратило Риар Дайядор в клан любителей играть в войну понарошку?

— Он был в дозоре, он не мог быть не готов, — повысил голос Пард. — Мон, перестань делать из своих учеников последователей культа, они, прежде всего, воины.

— Свет Дэйи превыше всех человеческих дел, Пард. Сначала — мир в душе, потом — воинское искусство. Так завещала Тхаймона.

— То есть ты считаешь, что Лин не виноват?

— Конечно, это его ошибка. Но никто не застрахован от ошибок. Ни он, ни ты и ни я. — Голос Этрадора звучал разбито.

Пард сжал кулаки. Дружеские чувства перемешивались со злостью. Один ученик Мона погиб, потому что был слишком привержен идеалам Тхаймоны и не стал сражаться с разбойниками, а пытался остановить их внутренним Светом.

Не вышло. Смерть того парня была ужасна. Мон горевал три года, не учил никого, но почему сейчас он повторяет свои же ошибки с Лином?

— Как держится Нэта? Дарион и те двое, что охраняли Алтарную были её учениками, а Калэйя — кандидаткой, — сменил тему Пард и пошёл к выходу из сада.

— Держится. Взяла на себя подготовку погребальных костров, — ответил Мон.

Пард и Мон вошли в Святилище, поднялись по центральной лестнице и ступили на серый мрамор пола приёмного зала Са'Омэпада. Сводчатый потолок давил. Гобелены с Тхаймоной, рассказывающие о её величии, не вдохновляли.

Парда мучило раздражение: Риар Дайядор, хвалёный воинский клан, оказался застигнут врасплох двумя неизвестными.

— Поиски сообщников результатов не дали? — спросил Са'Омэпад Сэур Гзоудор. Он стоял рядом со своим троном у дальней стены приёмного зала.

Длинное высохшее тело Сэура было облачено в серую заношенную робу, и ничто не выдавало в нём главу клана. За спиной Са'Омэпада был гобелен с Тхаймоной, где враги бросали мечи и ложились ниц перед нею.

— Мы проверили всё, Сэур, каждый куст, каждый угол в Риар Дайядоре. Никого чужого на территории клана больше нет, — рапортовал Пард. — Но эти убийцы тоже не были чужими, они пришли сюда, как кандидаты. Так что сказать, есть ли у нападавших сообщники, можно будет после тщательных допросов.

— Есть предположения, кто они такие?

— Нет, — ответил Пард. — И прежде, чем начать допросы, я хочу задать один вопрос вам, Са'Омэпад.

Сэур кивнул.

— У Реликвии есть какая-то ценность, кроме церемониальной для нашего клана?

Мон, стоящий рядом с Пардом, хотел было возмутиться. Наверное, хотел сказать, что Реликвия — это святыня всего Этвата. Сэур же бесстрастно смотрел на Сэмтиса, прикидывая что-то в мыслях.

— Сейчас не время для тайн, — сказал негромко Пард.

Сэур окинул взглядом помещение. Никого в зале, кроме Мона и Парда не было.

— Есть. Но я не знаю, какая точно. Никто не знает. Мой учитель считал, что…

Раздался стук, входная дверь заскрипела, и Сэур замолчал.

В зал вошёл писарь Гзоудора — тэпат Таруз. Такой высоченный и тонкий, что его можно было сравнить с пером, которое часто было в его руках.

— Са'Омэпад, прилетел голубь из Томарана, от саора Эллора Батиса. В послании говорится, что нас решил посетить Орден Порядка.

Сэур был в тёплых отношениях с Лоэтраком Дайяринна, поэтому тот часто присылал ему важные новости. А эта новость была, как удар молнии. Са'Омэпад побледнел, и пусть его лицо было по-прежнему бесстрастно, в глазах зажглась тревога.

— Орбэнарты прибудут завтра к вечеру, — добавил писарь.

— Так скоро, — вздохнул Сэур. — Отправь саору Батису от меня благодарность.

Писарь вышел за дверь.

— Так… — начал Пард. — С чем связана Реликвия, Сэур?

— Я не знаю достоверно, Пард. И я не хочу произносить это вслух, тем более что к нам едет Орден Порядка.

— Они далеко и не смогут нас сейчас подслушать.

— Пард, — вступил Мон. — Это очень серьёзно. Две луны назад Орден Порядка обвинил клан Лезвия Оситши в использовании маги..и.

Мон осёкся, посмотрел на Сэура и продолжил: — Их Главу казнили. Клан объявлен вне закона.

— Нужно спрятать Реликвию. Орбэнартам о ней знать не нужно, — сказал Са'Омэпад. — Мон позаботься о Реликвии, а мы с Пардом начнём допросы.

[15]Орбэнарт — инквизитор, ярый служитель бога Энга'арта, следит за соблюдением закона о запрете магии в Империи Этват

Чтобы пройти под лошадью, нужно касаться её пуза.

— вируанская поговорка

23 посевен 299 года эпохи Лунного Древа

Империя Этват, предгорье Дайяринн, город Омакпайя

— Имард Шамрис ~

Пролом в подгнившей дощатой крыше Южного омакпайского склада был широким. Имард Шамрис закрепил конопляную верёвку за высившиеся по соседству дерево, скинул конец. Перебирая руками колючее волокно, спустился, бесшумно шагнул в сторону. Его племянница Рэда Шамрис поравнялась с верхними полками огромных складских стеллажей, отпустила верёвку и с грохотом приземлилась.

— Так быстрее, — сообщила она.

Лучи солнца, пробивающиеся сквозь щель меж брёвен южной стены, золотом блеснули в её светлых волосах, убранных мелкими косичками на левую сторону, и скользнули по ножу, прикреплённому к наручу из твёрдой кожи. Рэда откинула за спину грязно-бурую суконную накидку, поправила бирюзовую рубаху, торчащую из-под стянутой шнуровкой жилетки.

Поднятое её приземлением облако пыли зависло в воздухе, разбавляя пряный аромат южных вируанских приправ.

Неосторожность племянницы порой выводила Имарда из себя. Незачем играть с огнём, когда ступаешь по горящему лесу. Имард был на голову выше Рэды и на дюжину лет старше. Желание щёлкнуть племянницу по макушке, чтобы заставить мелкую проказницу слушаться, временами становилось навязчивым. Ей минуло двадцать пять, а вела она себя как шкодливый котёнок.

Проверив, не расстегнулись ли застёжки на бордовом камзоле, Имард направился вглубь торгового склада по широкому проходу между стеллажами.

Сотни полок. Тысячи товаров. Искомый был отмечен хэтаранской печатью — суслик с квадратной монетой в лапах.

Впереди на нижних полках находились несколько десятков невзрачных свёртков. К ним устремилась племянница, первой заметив печать с сусликом.

К глубокому разочарованию, свёртки содержали лишь сомнительного качества шкуры горных козлов, ничего общего с искомым товаром не имели. Шамрисы сложили всё как было и тенями заскользили вдоль узких рядов к центру склада.

Дневной свет