Марина Ефиминюк - Магические узы

Готовая дать деру, если расклад хотя бы просто покажется паршивым, я, помолчав, кив-нула:

− У тебя очень большая квартира, − черные брови мужчины изогнулись, глаза блеснули лукавством, пришлось объяснить: − хотела найти кухню, но заблудилась.

Ратмир кашлянул в кулак, маскируя смех, и спросил:

− Как ты проскочила мимо своего стража?

− Богдан решил немного провериться, − произнесла я, пристально глядя в лицо Ветрову, и повернула ключ в замке, запирая дверь. В повисшей тишине щелчок показался неожиданно громким, как выстрел. Улыбка моментально сошла с губ Ратмира, зато появилось новое мною пока еще плохо изученное выражение пристального внимания.

− Я тут подумала, если вдруг ничего не выйдет…

− Ты должна отказаться прямо сейчас. Едем обратно в Орден, − перебил он меня и дер-нулся, намереваясь подняться.

− Поздно, − остановила я его, махнув рукой. − Хотя бы ты не начинай.

У меня не получилось выдержать его пытливого взгляда, я отвернулась. Ветров следил за мной, не подгонял и не пытался заговорить. Он не пропускал ни одного моего движения, по-зволяя разглядеть дипломы в стеклянных рамках на стене, провести пальчиком по обтрепанным корешкам томиков, стоявших на скрывавшем одну из стен стеллаже.

− У тебя очень много книг, − я не узнала собственного голоса, низкого с незнакомыми нотками.

− Их еще мой дед собирал, − последовал ответ.

− Дед, значит, − кивнула я и без спроса взяла с газетного столика тонкую папочку. Внутри лежала одна единственная фотография − моя. На высоких каблуках и наряженная в уз-кую юбку я шла по мощеному тротуару, прижимая к уху коммуникатор, а ветер, не щадя ук-ладки, трепал густые русые волосы. На коленке красовалась ссадина, а из разодранного риди-кюля едва ли не сыпались глупые женские мелочи и бутерброды в хрустящей бумаге, по сей день портившиеся на дне сумки. На фото я кривилась в недовольной гримасе и морщила нос. Похоже, опять оставляла на автоответчике Богдана сто тысячное послание. Прямо сейчас мне казалось, что наша первая встреча с Ратмиром случилась в другой жизни.

Я продемонстрировала фотографию Ветрову. Тот, нахмурившись, скрестил руки на гру-ди, словно бы готовясь к ссоре, и склонил голову набок. Папочка полетела обратно на газетный столик туда, где ей и было место − в прошлом.

− Твой дед тоже преподавал историю? − полюбопытствовала я, стараясь развеять воз-никшее напряжение. Воздух густел, в нем ощущался накал, как будто проскакивали невидимые искры.

− Литературу.

− Ты знаешь, − я сделала к кровати медленный шаг, а пальчики расстегнули верхнюю пуговицу на вороте, − это, конечно, очень глупо глубокой ночью обсуждать родственников, но Богдан открыл мне страшный секрет − твой дед, оказывается, был чистокровным аггелом и у него был хвост.

− Твой брат не соврал, − отозвался Ратмир, а потом, нахмурившись, с наигранным не-пониманием уточнил: − Что ты делаешь?

− А на что это похоже? — в притворном недоумении округлила я глаза и расстегнула еще одну пуговицу.

Ратмир тихо хмыкнул. На губах заиграла та самая улыбка, которую я жаждала увидеть с той самой дрянной ночи на постоялом дворе. Ленивая, по-мужски обольстительная и много-обещающая. Отбросив сомнения, я медленно приближалась к просторному ложе, и сердце би-лось, как сумасшедшее.

− Еще Богдан сказал, что у тебя есть рога, − в моем голосе прозвучало лукавство.

− Как видишь.

− О, боже! — я передернула плечами, сбрасывая на пол рубаху. — Похоже, ты аггел?

Одежда упала к ногам неряшливой лужицей. Мужчина не сводил с меня горящих глаз и не говорил ни слова. Его долгое молчание смущало, и становилось неуютно стоять перед ним вот так, почти обнаженной.

Он резко привлек меня к себе, и в следующий момент я уже лежала на его груди. От мужского тела шел жар. Ратмир прерывисто дышал, выдавая себя. Наши лица оказались очень близко, и его взгляд, казалось, проникал под кожу. Через секунду мужчина резко перекатился, утягивая меня за собой, и навис на вытянутых руках.

− Ты уверена? — прошептал он. Глаза потемнели, а зрачки стали такими огромными, словно бы слились с черной радужкой.

− Признайся, − вместо прямого ответа пробормотала я, − мой ненаглядный братец и тебе втолковывал о моей устроенной жизни и спокойном будущем?

− Он прав.

Ратмир давал мне последний шанс передумать и снова сбежать. Не дождется!

− Мы, Истомины, можем быть очень убедительными, когда нам это нужно, − прошепта-ла я, и пальцы запутались в густых черных волосах мужчины.

Наконец, бессмысленный треп, призванный лишь продлить мучительное ожидание, оборвался. Спасибо тому, кто сверху следит за нами и повелевает нашими жизнями, ведь пер-вый раз с Ратмиром был обязан стать именно таким − особенным.

'Мы всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного!'

Девиз тайного Ордена, образованного приказом Мирового Магического Совета в 1912 году. За эмблему общим решением было принято изображение четырехли-стного клевера. Именно этот знак по преданиям приносит удачу и сохраняет носителю трезвый рассудок.

Город просыпался. Белый шар солнца медленно выползал из-за городских шпилей и на-ливался ослепляющим сиянием. Небо теряло рассветную серость и напитывалось густой соч-ной лазурью. Большие похожие на взбитые сливки облака прятались за старинной башней, и мне, стоявшей на предпоследнем этаже, хотелось вычерпать их десертной ложкой, чтобы по-чувствовать вкус утра. Между ними, соревнуясь в медлительности и неповоротливости, плыли пузатые дирижабли, степенно разгоняя прохладные потоки лопастями винтов.

Пахнущий цветами Ветих наполнялся движением и суетой, стряхивая с себя последние остатки дремы, и голосистой птичкой чистил перышки. Дворники метлами скребли брусчатку, а на широких проспектах похожие на улиток автокареты водовозов смывали струями воды пыль с мостовых.

В гостиной, больше походившей на библиотечный читальный зал, пахло табаком. Все последние часы Ратмир беспрерывно курил. Только тушил одну тонкую самодельную папиро-су, как скручивал новую. И молчал. Прежде чем он покинул квартиру, то крепко обнял меня, и от его рук, одежды, дыхания и даже глупой вязаной шапочки, натянутой до бровей, пахло та-бачным дымом.

Сейчас мой двойник, походивший на меня, как две капли воды, вышел вместе с Ветро-вым старшим из здания Исторического музея. Ратмир посадил его (или ее − не знаю, кто из Ордена изображал меня) в спортивный автокар и повез в сторону городской стены. Скорее всего, Златоцвет уже внимательно следил за началом спектакля…