Ник Перумов - Молли Блэкуотер. Остров Крови

– То есть сжечь. – Она не спрашивала, она утверждала.

– Сжечь, – шепнула Ярина. – Но вот чёрта с два у них что-то выйдет! Ничего у них не выйдет! Тебя сжечь – да они скорее сами сгорят!

Всегда ехидная, ядовитая, насмешливая, сейчас Ярина шептала с почти лихорадочной убеждённостью, без тени сомнения.

– Ты сможешь, ты, Deva Chernoi Vody, – последние три слова она произнесла на родном языке, – только ты и сможешь! Ни волки́, ни медведя́!

– А что такое «дева чёрной воды»? – едва слышно осведомилась Молли. – Это ж просто моя фамилия по-вашему?

– Нет, – шепнула Ярина. – Есть… такая skazka. Жил да был у нас некий князь-воевода, чуть ли ещё не до Izvorota, по-вашему – Катаклизма. А может, уже и после, не знаю. Был он молод да пригож, много девиц по нему сохло-печалилось, однако никак не мог себе он суженую выбрать. Всё ему недосуг, потому как превыше всего любил он бранные забавы. Первым был и на мечах, и на топорах, и стрелой в шапку подброшенную попадал на лету. И вот говорит ему как-то старая его мать, мол, сынок, пора тебе таки жениться, хочу я на красивую невестку полюбоваться, счастью твоему порадоваться, внуков нянчить-растить! Видит князь, деваться некуда, не посмел он матери перечить и говорит: «Воля твоя, матушка, а только где ж мне достойную жену отыскать? Ибо хочу, чтобы была мне под стать, сердце моё понимала бы!» Ну, старушка мать, не будь дура, послала сыночка к Бабе-яге…

– Это к кому? – Молли невольно заслушалась.

– А это как Вольховна Старшая, только из сказки, – шёпотом фыркнула Ярина. – Ведьма лесная, в избе на курьих ножках живёт, на заборе вокруг дома…

– Головы говорящие?

– Не, черепа. Короче, сердитая ведьма Баба-яга, коль прогневаешь её, так и съесть может…

– Ой, может… Или выдрать.

– Или выдрать, – согласилась Ярина. – Но может и помочь. Вот она, значит, князь-воеводе и говорит нашему, мол, знаю, знаю, внучек, твою тоску-кручину! Ровню себе ищешь! Исполни три дела для меня, и коль исполнишь – помогу!

– А просто так, значит, не могла?

– В сказке – нет, не могла, потому что помогает только достойным. В общем, исполнил князь три задания, шкодливого лешего изловил, русалку, что рыбаков донимала, прогнал, даже великана, с севера забредшего, одолел.

Взялась за дело Баба-яга. Всяких девиц явила она князю, лихих богатырок, бесстрашных ведуний, даже кормчую лодьи, что далеко в морские пределы хаживает, да только ни одна князю по сердцу не пришлась.

Рассердилась Баба-яга и говорит, дескать, ты, милок, насмехаться надо мной пришёл, не подмоги искать! За такую дерзость я тебя съем!

Ешь, говорит князь. Дай только с матерью родной проститься, не исполнил, видать, я её воли…

Жалко стало Бабе-яге князя, и говорит она: «Ну, раз такое дело, вот тебе последняя моя помощь. Бери клубочек. Выведет он тебя на дорогу, а на другом конце той дороги дева живёт, у берега Чёрной Воды, заколдованного озера. Никто из нас не знает, что это за дева, в наши дела она не вмешивается. Сказывают, великая воительница!.. Но коли и с нею не поладишь – пеняй на себя».

Поблагодарил князь Бабу-ягу, взял клубочек. Повёл он его лесами, полями, незнаемыми тропами, вывел на дорогу нехоженую. Прошёл князь и её; и открылось ему туманное озеро с чёрной водой, а над озером – каменная башня, и спускается оттуда дева красоты неописуемой и говорит, мол, с чем пожаловал, княже?

Ищу, отвечает ей князь, свою суженую, – а сам с девы глаз не сводит.

Улыбнулась она ему и говорит – нет, княже, не в замужестве моя доля. Стерегу я границу земель людских, а страхи такие к ней подбираются, что даже Баба-яга, тебя сюда направившая, о таковых не слыхивала! Но все эти страхи в чёрной воде моего озера тонут, ни один выбраться не может. Не проси, князь, ничего я тебе не отвечу.

Опечалился князь, но говорит – позволь мне рядом с тобой сразиться. Негоже мне, воину, от опасности бежать, что моему же княжеству угрожает.

Долго отговаривала его Дева Чёрной Воды, да князь не согласился. А пока спорили они, взволновался туман на берегу, поднялись над гнилыми топями неведомые чудища, в железную броню закованные, выше леса, выше крыш, загремели, загоготали, да и пошли на князя с девой.

Не испугался князь, взялся за верный меч, да только отскочил клинок от железной брони чудища. И раз, и другой, а на третий и совсем сломался.

А Дева Чёрной Воды чары неведомые наложила, да такие, что у князя мороз по коже. Почудилось ему, словно мёртвые восстали; а дева сама повела чудовищ за собой прямо в озеро – там они все и потонули.

Глубоко оно у меня, говорит дева, на всех места хватит! Приходите ещё!

Устыдился князь совсем, буйну голову повесил. Говорит ему прекрасная дева – каждый своё дело делает, по-своему землю обороняет. Кто мечом, кто магией, а кто – прялкой да люлькой, ибо без них – кому нужны наши мечи да чары? Ступай-ка ты, княже, домой.

Не сказала больше ни слова и в тумане растаяла.

Поехал князь домой грустный, ибо казалось ему – в такую бездну заглянуть пришлось, что и не порадуешься больше вообще ничему…

Ну, там ещё долго, потом тебе расскажу как-нибудь, а сейчас помчусь уже! Разнюхаю, что у них там и как, и куда, в случае чего, нам с тобой бежать.

– Эй, эй, стой! – всполошилась Молли, едва не забыв, что даже возмущаться сейчас следует шёпотом и не шевелясь. – Хоть одним словом скажи, чем дело кончилось!..

– Одним не скажешь.

– Но всё ведь хорошо кончилось? Хорошо, правда?

– Конечно, – очень по-взрослому шепнула Ярина на ухо Молли.

И вдруг сама быстро клюнула Молли в щеку сухими шершавыми губами, за миг до того, как вновь обернулась мышкой.

– Ну во‑от…

Но Ярина уже стремительно скользнула в тёмное зарешечённое отверстие стока в самой середине «стакана». Вот она была и нету – пробирается сейчас тёмными тесными трубами, рискуя упереться в запор, да и просто утонуть, вздумай кто-нибудь открыть краны.

Она не боится, маленькая маг-превращальщица, единственная, у кого есть этот дар. И я, Моллинэр Блэкуотер, не должна бояться. Не имею права.

Тяжело дыша, она свернулась клубочком на жёстком лежаке.

Я не должна бояться. Даже теперь, когда я знаю, зачем пэрам магики. Особенно теперь, когда я знаю. И знание это должно достичь госпожи Старшей. Уж она-то придумает, как с этим поступать.

А я просто должна вырваться отсюда, раз уж не удалось сделаться тут своей, среди лордов и пэров.

И Молли лежала, вновь и вновь, словно перед волшебным фонарём, прокручивая увиденное сегодня: пламя, охватившее магика, вырвавшуюся на свободу силу – и старого лорда Норфолка, жадно вбиравшего её.