Иван Белов - Ненависть

— Встать. Имя, быстро.

— Мое? — Руди поднялся и глянул с вызовом. Запала хватило не надолго, он тут же потупился под встречным, пронизывающим взглядом. — Руди, Рудольф. Штольке, — врать смысла нет.

— Повернись, — приказал террорист.

Руди похолодел. Допрыгался, сейчас глотку вскроет. Вместо этого путы на руках ослабли и Рудольф, освободившись, принялся тереть онемевшие запястья. И тут же испугался еще больше, увидев как к ним идет громила с пулеметом, распутывая на ходу длинный шнур.

Вздернут, — обреченно подумал мусорщик. — Лучше бы в колонне пристрелили. А такая смерть поганая, глаза выпучатся, язык вывалится, кишечник опорожнится в штаны. Будешь болтаться без погребения, а лесное зверье обглодает все до чего сможет достать. Брр. Руди задергался.

— Спокойно, — терр уловил настроение и обнадежил — Вешать тебя никто не собирается, по крайней мере пока, — и представил подошедшего громилу. — Познакомься, это Тихон.

Тихон приветливо улыбнулся. Лучше бы он этого не делал. Улыбка вышла ужасающей. Так улыбается Дьявол когда ты попадаешь в Преисподнюю и пытаешься отыскать свой котел. Обожженное, покрытое сине — багровыми рубцами лицо без губ, бровей и ресниц исказилось в отталкивающей гримасе.

— Пойдете в связке, мне так спокойнее, — Стрелок один конец веревки повязал на пояс Руди, а второй громиле-красавчику, с трудом найдя свободное место среди подсумков под пулеметные короба. Между ними осталось метра два. — Если попытаешься сбежать, то только с Тихоном, а Тихон бегать не любит и может немного расстроится.

Рудольф понял, что расстраивать Тихона он хочет меньше всего в этой жизни.

— Ты идешь с нами, — с расстановкой сказал Стрелок. — Будешь вести себя послушно и тихо, не задавая вопросов и не делая резких движений. Вздумаешь фокусничать, раздену, перережу сухожилия и брошу в тайге. Первыми тебя найдут волки и это будет большая удача, потому что если нарвешься на медведя, он живьем выест тебе потроха, эти медведи, знаешь ли, такие затейники. Понял?

— Понял, — едва слышно буркнул Рудольф, решив полностью подчиняться пока не подвернется счастливый случай бежать. Пусть поверят, что сломили меня. Бандитов осталось мало, а это увеличивает шансы. Мне бы оружие, хотя бы нож.

— Тогда бери, — Стрелок указал на огромный рюкзак.

Рудольф попытался поднять баул и едва не сломался. Ничего себе рюкзачок, килограммов пятьдесят, а то и больше. Стрелок, поддержал сзади пока Руди продевал руки в лямки. Застегнул пряжку на поясе, колени дрожжали и подгибались, но жить, вроде, можно. Нашли осла вьючного! Сами терры нагрузились не меньше.

— Попрыгали! — по — немецки приказал Стрелок и бандиты начали подпрыгивать на месте как заводные игрушки. Руди с трудом подавил глупую ухмылку. Какой — то идиотский, варварский ритуал. На дворе двадцать первый век, люди покоряют океаны и космос, а эти скачут едва не впадая в экстаз.

— Тебя тоже касается, — ожег быстрым взглядом Стрелок.

Руди спохватился и неуклюже запрыгал как раненый в задницу кузнечик. В рюкзаке зазвенело.

— Хватит, — остановил Стрелок и принялся копаться в Рудином рюкзаке, перекладывая груз. — Еще раз.

Пристыженный Штольке прыгнул. Звяканье прекратилось. Вот зачем они скачут, никакой это не ритуал, вернее ритуал, но как оказалось совсем не варварский, а насквозь прагматичный и необходимый для выживания.

Стрелок удовлетворенно крякнул и пошел к пологому склону оврага. За ним Тихон с пулеметом и Руди на привязи как непутевая собачонка, следом молодой парень, и замыкающим молчун, с азиатскими чертами лица.

Сейчас часов пять, — прикинул Рудольф. — Желтое солнце клонилось к закату, мелькая среди зубчатого частокола огромных елей. Как сейчас дома? Хоть кто то переживает из — за пропавшего мусорщика? Это вряд ли, все стоят на ушах после разгрома колонны, стягивают войска, начальство готовится к нагоняям и потере должностей, тела везут в морг, обрываются телефоны, кипит электронная почта, в Кенсдорфе собирают следственную комиссию. Дня через три обнаружат, что среди мертвецов отсутствует унтертан Рудольф Штольке, птичка самого невысокого полета. Искать никто не подумает. Напишут «пропал без вести» и закроют дело. Надеяться теперь можно лишь на себя и на улыбку проказницы фортуны.

Группа выбралась из оврага и нырнула в тайгу. Лес всегда внушал Руди суеверный ужас, а сейчас он оказался со своим страхом один на один. Вокруг сомкнулось царство вечного полумрака, где неба почти не видно, и свет запутывается и теряет силу в густых вершинах темных стволов. Больше всего Штольке поразила здесь тишина. В этом месте все прячутся: птицы, животные, люди. Все подчинены единым законам сурового края. Кто теряет бдительность — умирает. Тайга не прощает слабость и глупость. Ты в вакууме, только ветер играет над головой и надсадно скрипят деревья, копируя крики вымерших давным-давно тварей, что процветали в этих краях много тысячилетий назад. Все пропитано ароматами прелых листьев, гниющей древесины и болота. Этот тяжелый запах впитывается в кожу, проникает внутрь, от него уже не избавится. Лес проглатывает тебя.

Солнце по левую руку, значит группа идет на север. Интересно, а куда вообще мы идем? Так и подмывало спросить. Руди, чтобы немного отвлечься, стал следить за дистанцией и веревкой. Пару раз переборщил, наступая Тихону на пятки. Тот предостерегающе зарычал, даже не обернувшись. Стрелок опустился на колено и поднял левую руку с раскрытой ладонью. Терры последовали примеру и замерли, разобрав сектора. В нос ударил резкий, противоестественный в лесу, запах ацетона, бензина и химии. Штольке обернулся. Азиат, идущий последним, достал большую пластиковую бутыль и обильно полил землю позади себя. Завоняло совсем гадостно. От собак, к гадалке не ходи.

Стрелок повел маленький отряд дальше, выбирая самые непролазные дебри. Острый сук вспорол Руди бок до крови, оставив в почти новом комбезе большую дыру. Нет бы тропу какую нашел. Еловая лапа пребольно хлестнула Штольке по морде. Донерветтер. Под ногами пружинил мягкий ковер из толстого слоя влажного мха. Навстречу, из полутьмы поднимались огромные выворотни, похожие на сказочных чудовищ, вытягивая лапы-корни и щерясь беззубыми ртами черных провалов. Сосны, пихты и ели кружили дикий, уныло-безжизненный хоровод.

Они прошли краем огромного выгоревшего пространства, устремленного к небу черными пиками обгоревших стволов. Пожар отбушевал в прошлом году, сквозь мертвую землю пробились первые, изумрудно-зеленые всходы. Солнце неожиданно оказалось теперь за спиной. Маршрут незаметно сменился, терры шли на восток. За последующие пару часов направление меняли трижды, каждый раз настороженно слушая лес и поливая следы дурно пахнущей жидкостью. Руди, намеревавшийся запомнить дорогу, признал поражение. Без навигатора тут как без рук. Ориентиров нет, кругом однообразная, темная чаща где глазу не за что зацепится, одни и те же покрытые лишайником стволы, замшелый бурелом, скользкие корни, чахлая трава, жмущаяся к полянкам. Бескрайнее, зеленое море. Как Стрелок умудряется находить путь, уму непостижимо, из оборудования у него один старенький компас, закрепленный на левом плече. Он словно хищник, это его мир, его стихия.