Андрей Посняков - Пропавшая ватага

– Очень хорошо, друг Ясавэй, – на ходу радостно балаболил Нойко. – Пока ты ловишь рыбу, я пробегусь по друзьям, разузнаю все городские новости…

– Соберешь все сплетни!

– Ну, можно и так сказать, – мальчишка ничуть не обиделся. – Именно это ведь и просил хозяин!

– Собирай, собирай, – хмыкнул Ясавэй. – Я где всегда буду – у омута.

Махнув ему рукой, Нойко свернул к храму веселого бога Хоронко-ерва и скрылся из глаз за раскидистою акацией.

Ясавэй погладил прихваченную с собой острогу – пусть хозяин и запретил строго-настрого использовать любое заклятье, но ведь он, Ясавэй, охотник – обойдется и без колдовства, без рыбы никто не останется. Это Нойко – безрукий, а уж Ясавэй… Северный охотник, это вам не городской бездельник, так-то!

Оба ученика колдуна, поначалу соперничающие едва ли не до открытой вражды, нынче были вполне довольны друг другом. Каждый занимался тем, что было ему ближе – Ясавэй тайно следил за теми, на кого указывал хозяин, а еще и охотился, и ловил рыбу, Нойко же ошивался среди гущи народа, ничего и никого не боясь и чувствуя себя как рыба в воде. Кому – что.

Вот и сейчас Дрянная Рука бежал на встречу с дружками едва ль не вприпрыжку. И последние сплетни узнать, и… заняться кое-каким – весьма приятным – делом. Если, правда, приятели не обманули. Нет, а с чего им врать-то? Мол, каждый вечер на дальнем мысу – целое сонмище дев! Ниоткуда купальщиц не видать – кусты, обереги, – а вот с крыши – запросто. Тем более с помощью волшебной трубы, той самой, что Нойко прихватил в остроге у белых людей, да что там говорить – у самого главного их вождя! Не то чтоб специально готовился выкрасть, просто как-то увидал – лежит себе труба на скамейке, поблескивает… ну и взял, а чего ж ей зря-то валяться?

Ох, какая труба! Все, что далеко, таким близким делает – все во всех подробностях видно!

Приятелей Дрянная Рука заметил еще издали – на углу, у рынка крутились – то ли замыслили что-то украсть, то ли его, Нойко, ждали, точнее, не столько самого Нойко, сколько его трубу. Все старые знакомцы, не то чтобы друзья, а так, вместе крутились. Лопоухий Илко, вечно сопливый Някоця, Ичша по прозвищу Рыбий Хвост. С ними еще какой-то незнакомый парень, длинный, худой.

– Хэй-гей, парни! Да пребудет с вами Хоронко-ерв.

– И тебя да не оставят заботами боги. Это вот, познакомься, Хавюр-та, почти из самой столицы!

– Как это – почти? – ухмыльнулся Нойко.

– Ну, деревня там у нас, рядом, – Хавюр-та смущенно моргнул.

– Так бы и сказал, что из деревни! – хохотнул Дрянная Рука. – Ну, что стоим? Когда вы говорите, девчонки на берегу собираются?

– Да как раз скоро. Второй день подряд! Да в великом множестве!

– Так уж и во множестве? – усомнился владелец волшебной трубы. – Небось одна-две, да и те уродки, смотреть не на что.

– Какое одна-две? Их там с дюжину!

– Тоже мне – «великое множество».

– Красивые, грудастые, титьки аж до пупа – во!

– Да откуда вы знаете-то? Без трубы-то там и хвоста нуерова не видно!

– Мы так думаем, друг наш Нойко, вот! – уверенно заявил Ичша. – Ты лучше скажи – дружку нашему новому Хавюр-те дашь посмотреть? А то он скромный, не спросит.

– Это смотря что он в обмен предложит. – Дрянная Рука оценивающе осмотрел новичка. – Вы – что-нибудь интересное расскажете, а он…

– А я – вот! – Хавюр-та разжал кулак, и на смуглой ладони его золотом блеснул браслетик.

– Ха! – разочарованно бросил Нойко. – Всего-то золотишка! Их у меня как грязи.

– И… вот еще, – новичок поспешно вытащил из-за пазухи небольшой обсидиановый нож.

– Ну, это еще куда ни шло. – Дрянная Рука с важным видом потрогал скол. – Острый!

– Смотри, не порежься.

– Ниче! Как-нибудь управлюсь. Ну, что стоим? Пошли, что ли?

Вскорости парни вольготно расположились на плоской крыше, была когда-то у не совсем бедных людей такая мода – плоские крыши устраивать, террасы на них ставить да спать. То-то веселуха соседям! Потому-то – по многочисленным жалобам на разврат – крыши такие лично Еркатко Докромак запретил, тоже еще, выискался высокоморальный цензор.

– Ну, где ваш бережок-то? – плотоядно подняв зрительную трубу к глазам, осведомился Нойко.

Някоця показал рукой:

– А вон!

– Ну-ну, – устраиваясь поудобнее, глубокомысленно изрек Дрянная Рука. – Поглядим. Ого!!!

Глянув в трубу, мальчишка не удержался от изумления: приятели его вовсе не обманули, девки на берегу были, да какие! Числом около дюжины, одна другой красивше! Явились они, как видно, только что – пришли из Дома девичества – кто в набедренной повязке, кто в оленьих штанах, а кто и в длинных льняных платьях с широкими лямками, открывавшими левую грудь. Да груди у них у всех вскоре открылись, у всех этих девок-купальщиц! Расположившись на бережку, девы тотчас же принялись скидывать с себя одежку, бегать, дурачиться, смеяться – потом побежали в воду, верещали, брызгались. Нойко аж рот раскрыл! Там одна, пышногрудая, ему очень понравилась. И вон та, с коричневыми сосками – тоже ничего… и вот эта, толстопопая, с лоном, как… Отрок так и представил – вот, протянет сейчас руку, и упрется прямо в мягкую грудь… нет, лучше – в твердую грудь, тугую. Вот сейчас… вот…

– Что, интересно?

– Еще бы!

– Другим-то дай посмотреть… Волшебную трубу вдруг властно потянули.

– Эй-эй! – встрепенулся Нойко. – Вы чего? Забыли, как договаривались? Сперва я смотрю, а уж потом только вы. Ну че?! Трубу-то отдайте, нуеры… Ой!!!

Тут только парнишка заметил, что друзей-приятелей вокруг-то и нет! А есть дюжина суровых молодых воинов во главе с каким-то сутулым дядькой и… и еще новенький… как его, Хавюр-та, кажется…

– Я так рад видеть тебя, славный Нойко Дрянная Рука, – разведя в стороны руки, сутулый улыбнулся мальчишке, словно лучшему другу. – Ну, идем же наконец ко мне в гости, идем.

– Не хочу я ни в какие гости! – встрепенувшийся было парнишка тут же увял, получив затрещину от стоявшего рядом воина.

Такую увесистую, что в голове загудело, а мысли спутались, и уж ни о чем не хотелось думать – ни о толстопопых девках, ни о чем другом, столь же красивом и приятном. Вообще – ни о чем.

Хасх-Веря спустился в стойло дракона сразу же следом за старым Еркатко. Зверь, спеленутый особым заклинаньем, почуяв запах людей, дернулся и зашипел, словно огромная змея. Впрочем, не такой уж он был и огромный – ростом всего лишь раза в два побольше Нойко и длиной локтей семь – от полосатого хвоста до узкой, почти крокодильей морды с небольшим кожистым выступом – рогом.

Дрянная Рука испуганно пятился – это, конечно, не могучий двуног со скалу размером, но все же опасный хищник, разорвет на куски запросто, вон когти какие на передних лапах, а зубищи-то, зубищи – брр!

Обликом обитавший в подземелье мужского храма дракон походил на двунога, только раз в пять меньше – мощные задние лапы и небольшие передние, длинный хвост, массивная голова на короткой шее, пахло от ящера кровью и требухой и еще какой-то гнилью, скорее всего, зверюга не брезговала и падалью или просто жрала все, чем ее тут кормили.

Чем именно кормили дракона, Нойко все же увидел – под желтоватым брюхом дракона, на старой соломе, валялась недогрызенная человеческая рука, откусанная по локоть. Изящная такая рука, белокожая, девичья, с узеньким золотым браслетиком на запястье.

– Видишь ли, юный друг мой, сей дракон ест людей по частям, – сутулясь, с любезной улыбкой пояснил посланник. – Пасть у него слишком уж узкая, да и вообще – маловат, целиком тебя не заглотит. Сначала руки откусит, потом – ноги или выдернет когтями кишки. А голову – уж напоследок, любит он, когда жертва еще живая, трепещет! Ну, парни, – без всякой паузы колдун обернулся к воинам. – Давайте его на корм.

Схватив Нойко за шею и за руки, воины проворно потащили его к дракону. Ящер обрадованно встрепенулся, забил длинным хвостом и, мигнув желтым злым глазом, плотоядно щелкнул пастью.

– Ай! – испуганно дернулся мальчик. – Подождите… Не надо-о-о-о!!!

Ясавэй явился один, Нойко не пришел и ночью, и к утру. Напрасно Сертако выглядывала на улицу, да утром Енко и Ясавэй напрасно прошлись по рынку, обшарили все берега, расспросили прохожих – никто ничего.

– А так не может быть! – вернувшись в хижину, молодой колдун нервно потер ладони. – Не столь уж многолюден Хойнеярг, кто-нибудь да видел бы Нойко, сказали бы. Ну а раз не сказали, значит – что?

– Значит, кто-то парня прикрыл, – Сертако невесело усмехнулась. – Завесил колдовской пеленою.

– Да-да, – задумчиво покивал Енко Малныче. – Я тоже чувствую здесь какое-то колдовство. И это не тупые чары Докромака! Нет, тут все куда изящнее, тоньше. Не столичный ли это нуер постарался?

Сертако вскинула голову:

– А ему-то это зачем?

– Не знаю! Мальчишка – ни к чему, точно. Быть может, высокий гость почуял меня? Что ж, тогда поборемся, померяемся силой, а?! – Енко азартно выдохнул и расхохотался.