Брайан Герберт - Дюна: орден сестер

В первые две ночи своего служения в роли наложницы Ангелина его не разочаровала. Совсем не разочаровала.

Хотя длинное платье закрывало ее с головы до ног, Ангелина демонстрировала исключительную гибкость, и император находил ее танец весьма соблазнительным. Каждое ее движение напоминало Сальвадору другие, которые она совершала в уединении спальни, заставив императора совсем забыть о Табрине.

Для проформы он пригласил и Табрину посмотреть на танец, но императрица отказалась. В последние недели их отношения оставались ровными, без споров и страсти – и вообще без чего бы то ни было. Они словно не были женаты и жили на разных планетах. Сальвадор вспомнил отца: не последовать ли его примеру, позволив наложницам родить ему детей, а потом определить права наследования?

До того как он узнал о коварном плане Преподобной Матери Ракеллы лишить его потомства, Сальвадор не думал о детях, о том, чтобы вырастить сыновей и дочерей, – но теперь это стало казаться ему делом чести. Если императрица откажется выполнять свои обязанности, подойдет любая из этих женщин.

Сальвадор откинулся на спинку трона. Он не понимал слов, которые пела Ангелина, но ему было все равно. Ее гортанный голос заставлял вспоминать былые времена и места, которые он видел в фильмокнигах. Хотя он сам попросил ее станцевать, чтобы взбодриться, в конце концов он взмахом руки приказал ей прекратить. Отличное развлечение, но у него слишком много забот. Она быстро улыбнулась, покорно поклонилась и пошла к выходу.

Ну хоть Ангелина его слушается. Может, сегодня вечером он снова навестит ее. Она ему определенно нравится, но у императора еще восемь наложниц, а еще незачем, чтобы сестра Доротея переоценивала свое влияние. Сейчас Доротея стояла рядом с троном, очень серьезная, сама преданность, но он заметил на ее лице гордость. Несомненно, она была довольна тем, что император одобрил ее выбор наложницы.

Войска Сальвадора закончили выселять с Россака всех сестер прежнего ордена. Преподобная Мать Ракелла и те, кого не одобрила Доротея, покинули планету джунглей, взяв с собой только одежду, которая была на них. Император надеялся, что Родерик поступил правильно, задумав поставить некоторых из этих необычных сестер на службу империи, и ему хотелось понять, как Доротея и ее избранные последовательницы смогут ему служить. За ними будут внимательно наблюдать.

Принц Родерик тоже стоял у трона, готовый выполнить приказы брата. Через открытую дверь император видел людей, толпящихся в ожидании аудиенции. Над головой висели огромные люстры, а стены покрывали фрески героического содержания, созданные лучшими художниками империи.

Но сейчас ничто из этих украшений его не интересовало. Весь день он страдал от сильной головной боли, которая его очень тревожила из-за отсутствия у него личного врача. Император Жюль страдал регулярными мигренями, пока у него не диагностировали опухоль мозга.

Когда привлекательная наложница вышла, Родерик перешел к делам.

– Восемь человек ждут аудиенции, сир, среди них доктор Ваддиз из школы Сукк, представитель «Венпорт холдингз» и красивая женщина, которая хочет взять у тебя интервью.

– Зови первым Ваддиза. Хочу поговорить с ним о моей головной боли.

Без помощи квалифицированных врачей император чувствовал себя в западне, они требовались ему, хотя он не доверял им безоговорочно. Во дворце жили еще три врача школы Сукк, но император приказал им не выходить из своих покоев до особого распоряжения: он не был уверен, что обратится к ним.

Доктор Ваддиз оказался высоким представительным мужчиной с темным загаром. Новый главный администратор школы Сукк прекрасно знал, что Зома снята с должности, но был достаточно разумен, чтобы не расспрашивать о ее участи.

Он поклонился перед троном.

– Сир, позвольте принести самые искренние извинения за то, что услуги доктора Зомы оказались неудовлетворительными. Во многих отношениях она была чрезвычайно скрытна и действовала на свой страх и риск. Теперь, анализируя документы, мы видим большие финансовые нарушения. Заверяю, что мы очень тщательно расследуем их. – Ваддиз говорил нервно и торопливо. Он знал из новостей, что Сальвадор сделал с сестрами на Россаке, и решил, что доктор Зома участвовала в похожем заговоре. – Пожалуйста, пусть этот неприятный инцидент не отразится на репутации нашего академического института.

– Да, да. – Сальвадор потер виски. – Репутация вашей школы серьезно пострадала.

Голова болела. Он был уверен, что в ней растет опухоль, давит на глаза, разрастается под черепом. Как ему выжить без знающего врача?

Ваддиз выпрямил спину, не поднимая, однако, головы.

– Под моим руководством будет сделано все возможное, чтобы восстановить наше положение – и новая школа на Парментьере будет работать в тесном взаимодействии с недавно созданным Комитетом правоверия. Мы клянемся работать в рамках тех указаний, которые вы нам дадите, ваше величество.

Сальвадор разглядывал его недовольно и скептически.

– Лучший способ восстановить ваше положение – поручиться за верность врача, назначенного к моей императорской особе. Зома была самым высокопоставленным врачом в вашей школе. Если ее уличили в попытках навредить мне, как я могу доверять другим врачам, которых вы мне пришлете? Как я могу быть уверен?

Ваддиз сложил руки и снова поклонился.

– Мы изучали эту проблему, сир, и поняли, что она затрагивает не только особу императора. Многие важные персоны опасаются заговоров и убийц, а пациент особенно уязвим в процессе лечения. Наш психологический отдел разрабатывает условия подготовки, при которых врач не способен причинить вред определенному пациенту.

Вмешался стоявший у трона Родерик.

– Условия подготовки? Вы имеете в виду программирование, как у машины? Кимеки добавляли программируемые структуры, чтобы помешать Омниусу причинить им вред.

Сравнение встревожило Ваддиза.

– Нет… не так. Я говорю об особой ментальной подготовке, дорогостоящей и интенсивной, предназначенной для защиты такой важной особы, как ваша, сир.

– Я не просто важная особа, я император.

– Вам, сир, будет обеспечен высочайший уровень безопасности. Имперская ментальная подготовка. Программы создания безусловной и непоколебимой верности; проникая в глубину пирэтического сознания, они создают запрет, который нельзя снять никакими усилиями. Мы сейчас на стадии испытаний, но результаты многообещающие.

Родерик что-то шепотом посоветовал на ухо императору. Сальвадор повернулся к стоявшей у трона Преподобной Матери.

– Сестра Доротея, вы проявили острое чутье, отделяя правду от лжи. Правдоподобными ли вам кажутся планы доктора? Насколько вы можете судить, он говорит правду?