Галина Гончарова - Средневековая история. Домашняя работа

Да не столь уж и тяжелая работа.

Доехать до Иртона, устроить несчастный случай одной женщине и одной девчонке, и тихонько исчезнуть.

Правда, могут вспомнить, что наемники расспрашивали про Иртон… Ну так то когда еще будет? И будет ли вообще? Кому оно надо – расспрашивать всякое быдло?

Да и имени своего Ройс предусмотрительно не называл. Получит денежку за заказ, а там свищи ветра в поле.

Кстати, можно заказчика и кинуть. Сказать, что заказ выполнен, почему нет? И смыться.

Но это надо сначала посмотреть на Иртон.

Барон Донтер мрачно пил вино. Прихлебатели старались не лезть под руку. Понимали, что можно и плеткой огрести. Наконец барон налакался и свалился под стол. Чтобы утром выползти мрачным и недовольным.

Но уже не таким бешеным. И теперь с ним можно было говорить.

– Что случилось, Клив? Чего ты такой смурной?

– В Иртоне королевский представитель. И мой партнер захвачен в плен.

Расспрошенная служанка (Кальма) сказала, что в плен попал капитан корабля. Но имени она не помнила, да и кто бы ей сказал… то ли Джим, то ли Джек, то ли Дик…

– И?

– Болван! – вспылил Клив. – Он теперь все королевскому представителю выложит.

Приятель присвистнул.

– И что тогда?

Что-что… работорговля в Ативерне не приветствовалась. Мягко говоря. Грубо говоря – будь ты хоть пять раз барон, быть тебе битым плетьми и посаженным в тюрьму. А то и что похуже придумают.

– Ничего хорошего. Надо разобраться с этим делом.

– Как?

Вместо ответа барон выругался. Длинно и затейливо.

– Надо подумать. Не хотелось бы, чтобы кто-то узнал о моих делах.

Эдоард посмотрел на даму.

М-да.

Высокая, некрасивая, худая как жердь. Светлые жидкие волосы, наглое лицо и гадючий язык. Это краткий портрет Алисии Иртон, в девичестве Уикской. При дворе ее, мягко говоря, не любят. Но и возмущаться никто не рискует. Ибо его величество вдовствующей графине покровительствует.

– Проходите, госпожа графиня.

Алисия покорно прошла в кабинет, сделала реверанс:

– Ваше величество…

– Я хочу, чтобы вы написали своей невестке.

– Ваше величество?

Вопрос был искренне удивленным.

– Да, я знаю, что вы не особо общаетесь с сыном и невесткой. Садитесь, Алисия.

Алисия опустилась на край стула с высокой спинкой.

– Ваше величество…

– Алисия, мы давно друг друга знаем. И я знаю, что вы умны.

– Ваше величество…

– Я попросил бы вас съездить в Иртон, но не вижу в этом смысла. Поэтому я хочу, чтобы вы написали невестке. Передали ей еще раз мое приглашение ко двору весной. А когда она приедет, взяли под свое покровительство.

– Но…

– Алисия, в Иртоне происходит что-то странное. Джес сейчас отправлен с посольством. А я не хочу тянуть с разборками.

– Я ни разу не была в Иртоне, ваше величество.

– Я знаю. Не забывайте, Джайс был моим другом. Алисия. Вы умны. И умеете хранить молчание. Я хочу, чтобы вы составили свое мнение о Лилиан Иртон. Станьте ей другом.

– Я повинуюсь, ваше величество.

– Она недавно потеряла ребенка, выгнала докторуса, и тот весьма нелестного мнения о вашей невестке. Но я полагаю, там все не так просто.

– Ваше величество…

– Я понимаю, что это не доставит вам удовольствия. Но я не останусь в долгу. Обещаю.

Алисия поднялась и склонилась в реверансе:

– Ваше величество, я повинуюсь любому вашему слову с радостью.

Эдоард долго смотрел вслед даме.

Алисия, Алисия….

Тогда было четверо посвященных в нашу с Джесси тайну. В живых остались мы с тобой. И ты умеешь хранить секреты. Ты стерва, гадина, сука, но далеко не дура.

Если с твоей невесткой что-то не так, ты разберешься быстрее. Мне она никогда не откроется. Джес далеко. И раньше осени им с Риком не вернуться. Ее отец пристрастен – для него ребенок самый лучший. А женщина поймет женщину намного быстрее.

На тебя можно положиться, Алисия, хоть ты и редкостная дрянь.

А теперь…

Эдоард взял в руки перо. Еще раз повертел. И быстро вывел на пергаменте несколько слов.

«Ганц!

Передай графине мое приглашение ко двору. Весной. Официальную бумагу я направлю, но птица быстрее. Подробно о состоянии дел доложишь по прибытии. Если считаешь, что надо задержаться, не торопись. Обрати внимание на Лилиан Иртон. Что это за человек? Как относится к Миранде Иртон? Как ведет дом? Жду подробного доклада».

А теперь надо отдать секретарю. Пусть перепишет и отправит с голубем. Ганц – хороший представитель. Он разберется с любой проблемой.

Алисия тем временем в своих покоях писала письмо Лилиан Иртон. Просьба короля равняется приказу и подлежит незамедлительному выполнению его подданными.

«Дорогая невестка.

Прослышав о твоих бедах, я решила написать тебе.

Как твои дела? Как здоровье?

Докторус Крейби рассказал, что ты потеряла ребенка. Напиши, не нужно ли тебе чего? Возможно, прислать другого докторуса? Или что-то еще? Чем я могу тебе помочь?

Пока мой сын в отъезде, я могу предложить тебе свою помощь и свой кров. Его величество пожелал, чтобы ты весной прибыла ко двору. Полагаю, ты можешь остановиться у меня. Также я могу помочь тебе с портным и мастером причесок. Впрочем, об этом мы еще посплетничаем, когда ты приедешь. Буду ждать твоего ответа.

Теперь запечатать письмо. И отправить с гонцом.

Но что могло заинтересовать его величество в этой клушке, ее невестке? Алисия видела ее один раз, на свадьбе, и не была в восторге от выбора покойного супруга.

Да, верфи. Да, деньги. Но не такая нужна была Джесу. Нет, вовсе не такая.

Алисия не любила «своих» детей. Но их благополучие было ее благополучием. Джайс оставил ей более чем достаточно, чтобы она могла роскошествовать при дворе. Ну и Джес помогал. Душевной близости между ними не было. И все же, все же…

Суррогат материнства?

Может быть.

Алисия не тяготилась своей тайной. Она срослась с ней за столько лет. Ей нравилась придворная жизнь… В принципе она была не самым худшим человеком. И даже испытывала благодарность и к Джайсу, и к Эдоарду. Она получила все что хотела за незначительную, в сущности, услугу. И любой приказ короля будет ею исполнен.

Гусиное перо скользило по пергаменту. Скоро это письмо будет отправлено с голубем.

«Корову надо убрать. Вместе с малявкой. Это должно быть несчастным случаем.

Постарайся управиться до весны. Жду».

Мужчина свернул клочок пергамента, привязал его к лапке голубя и, не доверяя никому, выпустил птицу в окно.

Вот так.

Королевский двор – клоака сплетен. Но в любом случае живая Лилиан Иртон ему ни к чему, да и Миранда тоже.

Лиля обняла Миранду и потянула одеяло повыше.

– Не простудись.

Замок уже начали топить торфом, но женщине все равно казалось, что везде холодно. Или это замок так действовал?

– Не простужусь. Лиля, а у меня свой конь будет?

– Обязательно будет. Если хочешь, мы скрестим Лидарха с симпатичной кобылкой, и жеребенок будет твоим. Или закажем Али аварского жеребенка. Хочешь?

– Хочу!

– Тогда надо будет поговорить с конюхами. Только пообещай мне, что будешь осторожна.

– Буду.

Верилось с трудом, поэтому Лиля оговорила:

– Пока не вырастешь, только мужское седло. Сопровождение. Никаких барьеров. И если хочешь жеребенка, ухаживать за ним будешь сама. Обещаешь?

– Да, да, да!

Судя по голосу, девочка бы и луну с неба пообещала.

Лиля обняла ее покрепче, поцеловала в макушку.

– Будет тебе жеребенок. Как тебе новые товарищи по играм?

– Они смешные.

– А еще многое умеют. Мири, я хочу, чтобы мы с тобой поучились метать ножи в цель.

– Зачем?

– А помнишь, как ко мне убийца залез? Так бы мы смогли себя защитить.

Миранда кивнула:

– Я тоже буду учиться.

– Я попрошу Эрика, узнаем, кто из его людей лучше это умеет.

– И будем вместе учиться?

– Обязательно.

– А мы с тобой куда-нибудь съездим?

– Когда настанет весна – обещаю. Сейчас уже не та погода, чтобы возить мелких графинь по городам.

Миранда уткнулась носом в шею женщины.

– Ты хорошая… Я думала, ты вредная. А ты добрая.

– Я вредная.

– Ты замечательная.

Мири бормотала все тише и тише и наконец уткнулась Лиле в плечо, покрепче обхватила за шею и уснула.

А Лиля лежала, смотрела в окно и размышляла.

Что ж. В конце лета ты осознала себя в этом мире.

Одинокая, несчастная, умирающая. Какой же ты стала теперь?

Мири пошевелилась во сне. Лиля погладила ее по голове. Коснулась губами челки девочки.

За что ты меня любишь? Я чужая, злая, я стараюсь выжить, я и тебя воспринимала, как средство воздействия на мужа. Ты меня любишь. И я тебя тоже люблю. Я уже не одинока в этом мире.