Дуглас Престон - Богохульство

Взгляд Гэлдона остановился на Локвуде.

– Кто одним из первых почуял, что грядет беда? Вы, Локвуд. Человек дальновидный и мудрый, вы вместе с президентом заранее приняли все возможные меры. Остальные благополучно дремали – конгресс, ФБР, Министерство энергетики, я, Роджер… Все. Вы же постоянно были в курсе дел. Прозорливый, чуткий, близкий друг погибших ученых… Без вашего активного участия мы не смогли бы так быстро решить эту проблему.

– Гордон, – произнес президент пасмурным тоном, – по нашей вине взорвалась целая гора.

– Да, но с каким блеском вы устранили последствия аварии! – воскликнул Гэлдон. – Это вам, джентльмены, не «Катрина»! Та история затянулась на несколько недель! В данном же случае вы, мистер президент, и вы, Локвуд, арестовали злоумышленников и восстановили порядок за единственную ночь! Гору обезопасила команда Национальной гвардии…

– Обезопасила? – переспросил президент. – Да Ред Меса теперь все равно что обратная сторона Луны, и…

– Именно обезопасила, – заявил Гэлдон, заглушая главу государства. – И все благодаря вашему грамотному руководству и бесценной помощи вашего надежного и незаменимого консультанта по науке. То есть доктора Стэнтона Локвуда. – Его взгляд вновь остановился на Локвуде. – Вот каким должен быть, джентльмены, наш рассказ. Главное – не забыть его. – Он чуть наклонил голову набок, и на его жирной шее образовались новые складки. – Готовы вы, Стэн, к подобному заданию?

Локвуд осознал, что теперь увяз по уши. И стал совершенно таким, как все они.

– Конечно, – ответил он, улыбаясь.

Около полудня Форд и все остальные выехали из зарослей можжевельника и пересекли небольшое пастбище маленькой фермы навахо. После десятичасовой езды верхом Уайман совершенно выбился из сил. В его сломанных ребрах пульсировала боль, в голове стучало. Опухший глаз совсем закрылся, а уголки верхних передних зубов были отколоты.

Жилище сестры Бегея окутывали спокойствие и волшебная благодать. Живописный бревенчатый домик с красными шторками на окнах окружала густая тополиная роща, через нее бежал широкий ручей. За домом на возвышении стоял побитый песчаными ветрами и обесцвеченный солнцем трейлер. В загоне блеяли овцы, в конюшне тихо ржала и постукивала копытами единственная лошадь. Вокруг двух кукурузных полей тянулись заборы из колючей проволоки. Ветряная мельница, весело поскрипывая на свежем ветру, накачивала воду в огромный бак. К площадке у стенки бака вели расшатанные деревянные ступеньки. В тени дремали два пикапа. Из окон домика звучала музыка в стиле кантри.

Измученные и молчаливые, ученые принялись расседлывать лошадей. Из трейлера вышла стройная черноволосая женщина в джинсах. Подбежав к Бегею, она сердечно обняла его.

– Это моя сестра Регина, – сказал он, представляя ее остальным.

Регина помогла гостям с лошадьми.

– Вам надо бы помыться. Вода в баке. Сначала женщины, потом мужчины. Как только Нельсон позвонил, я сразу нашла для вас чистую одежду. Она в трейлере. Если кому не подойдет – уж не обессудьте. Говорят, в Кау-Спрингз расставили посты. Так что мы с Нельсоном отвезем вас в Флагстафф, только когда сядет солнце. – Она оглядела компанию так, будто в жизни не видывала людей более жалких. Вероятно, так оно и было. – Еда будет готова примерно через час.

К пылающей горе и от нее с раннего утра летали военные вертолеты. Один тарахтел сейчас аккурат над их головами. Регина, щурясь, взглянула на небо.

– Где они были раньше, когда еще могли помочь вам?

После еды Форд и Кейт расположились за конюшней в тени тополей. Голодные и смертельно уставшие лошади щипали траву на заднем выгоне. По каменистому дну, лениво журча, бежал прозрачный ручей. Солнце висело низко над землей. На южном горизонте стоял гигантский, чуть наклоненный столб дыма. От него громадными перьями расходились в обе стороны коричневатые разводы.

Форд и Кейт долгое время молчали. Наедине им довелось остаться впервые с того вечера, когда они ездили навестить Бегея. Уайман обнял ее.

– Как ты?

Кейт без слов покачала головой и вытерла глаза концом повязанного вокруг головы чистого платка. Снова последовало продолжительное молчание. Над полями жужжали пчелы. Остальные ученые сидели в доме и непрерывно слушали по радио новости, в которых целый день говорили об аризонской трагедии. Размеренный голос репортера ясно звучал в умиротворенном воздухе.

– Столь популярных мертвецов, как мы, Америка, по-моему, еще не знавала, – сказал Форд. – Может, следовало, не раздумывая, сдаться Национальной гвардии?

– Им нельзя доверять, ты же знаешь, – возразила Кейт. – Доберемся до Флагстаффа – и расскажем миру чистую правду. – Она взглянула на Форда, снова вытерла глаза и достала из кармана свернутые распечатки. – Люди непременно должны об этом узнать.

Уайман изумленно уставился на листы.

– Откуда ты их взяла?

– Забрала у Грегори, когда обняла его. – Кейт развернула бумаги и стала разглаживать их на коленях. – Ведь это послания Бога.

Форд не знал, как начать с ней разговор, к которому он готовился несколько часов подряд.

– Как ты планируешь поступить? – спросил он.

– Надо передать эти слова всему свету. Люди имеют право знать правду. Когда приедем в Флагстафф, организуем пресс-конференцию и сделаем сенсационное заявление. По радио говорят, что нас считают погибшими. Всеобщее внимание приковано к тому, что случилось на горе Ред Меса. Только представь себе, как народ отреагирует на наше выступление. – Ее прекрасное изможденное лицо никогда в жизни не казалось настолько живым.

– Заявление… Но о чем мы заявим?

Кейт уставилась на Форда так, будто он сошел с ума.

– Как это о чем? О том, что произошло. О том, что мы научным путем обнаружили… – Она секунду-другую поколебалась, но договорила с большим убеждением: – Бога.

Уайман проглотил слюну.

– Кейт…

– Что?

– Я обязан кое о чем тебе рассказать. Перед тем, как ты… начнешь действовать.

– О чем рассказать?

– Вся эта история… – Форд замолчал. Какие следовало подобрать слова?

– Ну, что же? Что?

Он смотрел на подругу в нерешительности.

– Ты ведь с нами, я правильно понимаю? – спросила Кейт.

Уайман задумался о том, хватит ли ему духа рассказать ей правду. Но попробовать непременно стоило. В противном случае он никогда себе не простит. Или?.. Лицо Кейт светилось верой и убежденностью в своей правоте. Раньше она была потеряна, а теперь будто обрела себя. Тем не менее, Форд должен был рассказать ей все, о чем знал.

– Это обман, – выпалил он.

Кейт прищурилась.