Джеймс Дашнер - Исцеление смертью

Когда Бренда обняла Томаса, словно какая-то мощная волна прошла по всему его телу. Сейчас он вспоминал тот телепатический разговор, что они вели, пока он сидел в белой камере. Как ей это удалось? Она предупредила его тогда, она предупреждала его и сейчас. Значит, она всё-таки на его стороне? Или нет?

К Томасу приблизилась Тереза, которая всё это время держалась на заднем плане.

– Что она здесь делает? – прошептала она с плохо скрытой неприязнью. – Я думала, она хряск!

Чтобы ни говорила или ни делала Тереза, не вызывало у Томаса ничего, кроме раздражения.

– Почём я знаю, – буркнул он. – Может, это очередная Варианта.

В его сознании вспыхнуло воспоминание об их с Брендой путешествии по разрушенному городу. Странно, но он тосковал по тем временам. Ему хотелось снова вернуться туда, снова оказаться наедине с Брендой…

– Ты думаешь, её специально послали в Топку, чтобы устроить там спектакль?

– Кто знает…

Томасу стало больно. То, что Бренда с самого начала была ставленником ПОРОКа, было весьма похоже на правду. Но тогда, получается, она лгала ему, лгала всё время! Ему страшно хотелось как-то оправдать её, поверить, что она не такая…

– Не нравится она мне, – сказала Тереза. – Лицемерка!

Томас еле сдержался, чтобы не высказать Терезе в недвусмысленных выражениях, что он о ней думает, но овладел собой и спокойно ответил:

– Иди-иди, пусть поиграются с твоим мозгом.

Ему пришло в голову: раз Тереза так против Бренды, то это верный признак того, что Бренда достойна доверия.

Тереза метнула в него колючий взгляд:

– Думай что хочешь. Я делаю то, что считаю правильным.

Она отошла от Томаса и принялась ожидать инструкций Крысюка.

Пока Янсон распределял пациентов по койкам, Томас, Ньют и Минхо держались в стороне, наблюдая за происходящим. Томас бросил взгляд на дверь, прикидывая, не пора ли делать ноги. Он только собрался осторожно поддеть Минхо локтем, как заговорил Крысюк – словно прочёл Томасовы мысли.

– Вы, трое бунтовщиков! Помните – за вами наблюдают. Даже не думайте устраивать шум. Сюда вот в этот самый момент уже направляется вооружённая охрана.

У Томаса зародилось неприятное подозрение, что его мысли действительно прочитали. Они же наблюдают за какими-то там мозговыми паттернами! А не могут ли они по этим паттернам понять, о чём он думает?

– Наверняка плюк собачий! – прошептал ему Минхо, когда Янсон перенёс своё внимание на пациентов. – Я считаю, мы должны попробовать, и гори оно всё!

Томас не ответил – вместо этого он взглянул на Бренду. Та смотрела в пол, видимо, погрузившись в раздумья. Юноша вдруг понял, что ужасно тоскует по ней. Между ними существовала некая связь, природы которой он до конца не понимал. Всё, чего ему надо – это поговорить с ней с глазу на глаз. И не только чтобы обсудить, как им поступать в отношении ПОРОКа…

Из коридора донёсся торопливый топот нескольких пар ног, и в то же мгновение в палату ввалились трое мужчин и две женщины – все в чёрном, обвешанные амуницией и всякими приспособлениями. В руках каждый держал какое-то большое, массивное оружие. Томас прикипел взглядом к этим необычным устройствам: он никак не мог отделаться от мысли, что они ему знакомы, просто дырявая память подводит его; однако, с другой стороны, ему казалось, что он никогда не видел их раньше. Средняя часть необычного оружия была сработана из прозрачного материала, сквозь который посверкивал ряд небольших металлических гранат; мерцало голубоватое пламя, слышалось жужжание и потрескивание электричества. Охранники наставили стволы своих чуднЫх устройств на Томаса и двух его друзей.

– Чёрт, мы ждали слишком долго! – тихо процедил Ньют.

Томас, однако, знал, что следующая возможность не заставит себя ждать.

– Они бы всё равно захватили нас в коридоре, – прошептал он, едва шевеля губами. – Ничего, подождём…

Янсон подошёл к охранникам и указал на одно из устройств:

– Видите эти гранатомёты? Попробуйте только дёрнуться – и охрана не замедлит воспользоваться ими. Нет, эти штуки вас не убьют, зато обеспечат пять самых ужасных минут в вашей жизни, уж можете мне поверить.

– Что происходит? – спросил Томас. Юноша сам себе дивился – он, фактически, почти не испытывал страха. – Ты только что уверял, что выбор за нами. И на тебе – целую армию притащил? Зачем?

– Потому что я вам не доверяю. – Янсон помолчал – кажется, он скрупулёзно подбирал слова. – Мы полагали, что как только вы восстановите память, то согласитесь помогать нам добровольно – просто так было бы гораздо лучше для всех. Но я никогда не утверждал, что мы в вас больше не нуждаемся.

– Вот это сюрприз так сюрприз! – презрительно скривился Минхо. – Снова наврал!

– Я не сказал ни слова неправды. Вы сделали ваш выбор, теперь пожинайте его плоды.

И, указав на дверь, скомандовал:

– Охрана, препроводите-ка этих молодых людей в отведённые им помещения – пусть посидят до завтрашних утренних тестов, пораскинут мозгами. Может, дойдёт, какую крупную ошибку они совершают. Даю вам полную свободу действий.

Обе женщины-охранницы ещё выше подняли свои лончеры, уставив их широкие раструбы прямо на троих юношей.

– Ведите себя примерно, чтобы нам не пришлось пользоваться оружием, – предупредила одна из охранниц. – Права на ошибку у вас нет. Одно лишнее движение – и я нажимаю на курок.

Охраники-мужчины забросили лончеры на плечо и надвинулись на непослушных приютелей – каждый взял на себя одного из ребят. Томасом владело всё то же необъяснимое спокойствие – наверно, оно происходило от его глубочайшей решимости бороться до конца. К тому же – надо же, чтобы справиться с тремя пацанами, потребовалось пятеро вооружённых взрослых! Мысль грела.

Охранник, вцепившийся в плечо Томаса – раза в два больше юноши, этакий силач-качок – выволок его через дверь в коридор. Томас вывернул шею и увидел, как другой охранник тянет за собой Минхо, а следом упирается и отбивается от третьего охранника Ньют, но всё без толку.

Ребят тащили по бесконечным коридорам в полном молчании, если не считать шума, производимого Минхо – тот без конца орал и многоэтажно ругался. Томас пытался урезонить его, убедить, чтобы прекратил, иначе, чего доброго, получит заряд из лончера. Но Минхо никого не слушал и продолжал свою яростную и бесполезную борьбу, пока вся группа не остановилась у какой-то двери.

Одна из охранниц открыла её карточкой-ключом. За дверью оказалась маленькая комната с двумя двухэтажными койками, один угол в ней занимала кухонька со столом стульями. Ну что ж, не так уж плохо. А то Томас уже себе вообразил, что их засунут в какой-нибудь застенок типа Кутузки в Приюте, где всей обстановки – лишь грязный пол да колченогий табурет.