Фриц Лейбер - Серебряные яйцеглавы

— Ах, это! — няня Бишоп задумчиво нахмурилась. — Я вот что скажу. Я просто решила отделаться от них. Они были слишком сексуальными.

— Как это смело! — Мисс Блашес задрожала. — Я, конечно, слышала об амазонках, но какой решительный шаг! У вас гораздо больше смелости, чем у меня. Я даже побоялась покраситься в черное, когда умер святой Вилли. В глубине своих схем я всегда была трусихой. Няня, вы так отважны, скажите мне, неужели женщина, жертвуя ради прихоти возлюбленного честью, благопристойностью и невинностью, при этом аж кипит от злости?

— Эге, да это главный вопрос, — усмехнулась няня Бишоп. — Ну да, чувствуешь, будто каждый квадратный дюйм твоего тела нашпигован бешеной злобой. Вы это хотели узнать?

Тем временем в фойе толстый руководитель лиги, проглотив мороженое, снова решительно подбирался к Флэксмену и Джо. Последний, довольно долго почесывавший затылок, неожиданно сказал:

— Я забыл вас спросить, мистер Флэксмен, когда это Клэнси Гольдфарб начал работать на правительство?

— Этот старый пират? Этот книжный червь? Ты рехнулся, Джо.

— Нет, не рехнулся, мистер Флэксмен. Ребята Клэнси перемешались с правительственными людьми, бегали за ними повсюду и помогали искать и рубить. А потом они вроде как слиняли.

Зейн Горт, все еще нося с собой Полпинты, спустился по вновь выведенному из строя эскалатору.

— Мне очень жаль, — доложил он, — но добрых сорок процентов недопоставленных книг увели. Секс-эпосы вычистили напрочь.

Флэксмен вздрогнул и качнулся назад.

Толстый предводитель детской лиги, показав на двух мальчиков, которые держали позади него большую черную коробку, приготовился разразиться речью.

— Дорогой сэр… — твердо начал он.

— Ну чего вы тут стоите? — заорал Флэксмен на Зейна. — Несите это яйцо назад в Инкубатор и запрягайте его в диктописец! Гаспар, тащи те тридцать рулонов к яйцеглавам! Я переношу дату окончания романов на послезавтра! Больше никаких каникул! Первого, кто позволит себя похитить, я уволю! Меня это тоже касается. Няня Бишоп! Нечего бездельничать там на балконе, спускайтесь вниз! Я хочу, чтобы вы пошли в Инкубатор и очень мило поговорили с мозгами по поводу завершения нашего проекта. Приготовьте адреналин и все, что нужно для оживления Каллингема, когда мы доставим его сюда. Мисс Блашес!

Издатель запнулся, подыскивая, что еще можно приказать. В наступившей тишине раздался голос Полпинты:

— Не много ли вы на себя берете, мистер Флэксмен, пытаясь командовать созданием великих произведений искусства да еще назначая какие-то сроки?

— Заткнись, ты, жестяное ничтожество! — От ярости Флэксмен затопал ногами.

— Думай, что говоришь, — спокойно ответил яйцеглав, — или я стану являться в твои сны.

Рассудив, что наконец наступил подходящий момент, юный луноболист снова с пафосом заявил:

— Дорогой сэр, мы — фаны и преданные любители вашего сериала «Внешние игры и Космические новички». Наша команда по луноболу выбрана президиумом фанов, чтобы преподнести Рокет Хауз в качестве признания вашего вклада ко внеземной спорт и космические игры высшую награду, которую властен присудить наш президиум. — Он поднял руку, и два мальчика позади него открыли коробку. — Вы награждены…

Тут предводитель луноболистов повернулся, порылся в коробке и неожиданно запустил во Флэксмена большим сверкающим шаром, который хотя и сиял поярче, но по размеру был точной копией яйцеглава.

Крик Флэксмена замер на вздохе. Шар ударился об его грудь с легким «памм» и под углом отскочил.

— …серебряным луномячом! — закончил юный фан, когда Флэксмен без чувств брякнулся на пол.

Рокет Хауз прихорашивался, готовясь к финишу Писательского Дерби серебряных яйцеглавов. Во всяком случае, Гаспар повесил плакат с этими четырьмя словами в большом кабинете, Охранник Джо втащил складные стулья и протянул несколько ниток с серебряными флажками, от Энгстренда доставили прохладительное, а эскалатор в очередной раз отремонтировали, и тот вновь весело вертелся.

Дверь с электрозамком также отремонтировали, хотя, к ужасу Флэксмена, она стала теперь периодически открываться без какого-либо постороннего вмешательства. Однако с помощью сильных ударов Охранник Джо, кажется, устранил и эту неполадку.

Компаньоны поделили чтение произведений поровну, на каждого пришлось по пятнадцать выбранных наугад с соблюдением полной анонимности рукописей Оба они приняли таблетки «Престиссимо», что увеличило скорость чтения приблизительно в десять раз, и бесконечные листы из диктописцев мелькали на их машинах для чтения с нервирующей частотой.

Каллингем задерживался над каждой стопкой дольше, но у него они были потолще. Никаких признаков истощения после сорока восьми часов, проведенных со знойной женщиной из плоти и крови, белокурый издательский директор не обнаруживал и уже явно опережал в работе Флэксмена. Гаспар, заключивший небольшое пари с Зейном, с досадой отметил, что ни один из них не халтурил, скрупулезно прочитывая каждую страницу.

Все доверенные лица Рокет Хауз были налицо; ни один из них не пропустил возможности увидеть компаньонов за какой-нибудь реальной работой. Затаив дыхание, они сидели бок о бок: Гаспар с няней Бишоп, Зейн с мисс Блашес, а чуть поодаль братья Зенгвеллы. Поп был свежевымыт и очень бледен. Он сидел достаточно тихо, лишь судорожно наматывая бороду на руку и изредка окидывая опасливым взглядом запретный конец стола, где стояли напитки.

Вначале были, правда, опасения, особенно у Гаспара, что Элоиза Ибсен внесет некую сумятицу в работу. Однако, как приличествующая издательскому директору леди, она появилась одетой по последней моде с очень низким вырезом, была чрезвычайно мила и предупредительна, а сейчас скромно сидела одна, сдержанно улыбаясь Каллингему, когда тот отрывал голову от очередной страницы рукописи.

Присутствовала даже мисс Уиллоу. Выяснилось, что у Каллингема был с ней договор еще на три дня. Впрочем, чтобы женокен не беспокоил Флэксмена, ее в последний момент закрыли белой простыней, хотя Гаспар и сомневался, что от этого у издателя будет меньше бегать мурашек по телу.

Из молчаливого уважения к слабости Флэксмена было также решено, что при чтении рукописей яйцеглавов не будет, но между конторой и Инкубатором все же установили двустороннюю телесвязь. К несчастью, из-за дефекта огромный телеэкран временами чернел или изображение растворялось в помехах. Тем не менее в описываемый момент он четко показывал мисс Джексон в окружении батареи маленьких телеглаз. Несмотря на ранее высказанное безразличие и постоянную демонстрацию одинокого интеллектуального величия, все яйцеглавы проявили значительную заинтересованность в обсуждении выданных точно в срок литературных шедевров. Даже Полпинты после возвращения в Инкубатор писал с максимальной скоростью и справился с творческим заданием.