Олег Ёлшин - Тейа

Потом они полдня – этого прекрасного солнечного дня – возились в саду, снова сажая какие-то растения. Малыш смотрел на небо, провожая эту планету, и радовался.

– Вот невинная, несмышленая душа! Не знает ничего и не может представить себе, что скоро всех ожидает, – думал он. А мальчик тянул кверху свои ручонки. Не мог сказать ничего и только радовался этому удивительному явлению. Какая-то пчела сидела на цветке рядом с ними и собирала пыльцу для своей семьи. Она перелетала с цветка на цветок, шевелила большими крыльями, крутила головой и летела дальше.

– И эта тоже ничего не знает и продолжает жить, и трудиться. Не чудо ли это? – подумал он.

– Чудо! – он снова вспомнил слова того священника. – Как просто, когда веришь в это чудо, и как тяжело, когда нет ее – этой веры… А может, просто нужно верить? – и он снова посмотрел на малыша и на пчелу. А может, это они знают все, просто сказать не могут, а ты остаешься в неведении со своими расчетами, науками, здравым смыслом! А эти живут себе, радуются жизни и знают больше тебя?

Вечером солнце начало заходить за горизонт на этой половинке Земли, прощаясь со всеми – завтра все здесь будет совсем по-другому.

– И чего только не придумают эти люди, – думало оно. – Чего им не хватает?

А с другой стороны начинала последнее свое восхождение планета Тейа, зарождался кроваво-красный рассвет. Планета была уже совсем близко, закрывая собой половину неба, и освещала ярким, огненным светом все вокруг.

До столкновения оставалось 5 часов.

Люди начали выходить из своих домов, заполняя улицы и площади. Многие заходили в Храмы, чтобы уже не покидать этих мест. Собирались на далеких горных стоянках, просто шли друг к другу и оставались вместе – сколько бы их там не находилось. И в пустынях, и на далеких ледниках они все шли и шли, объединяясь в караваны кочевников и группы полярников, зимующих здесь. Далекие племена первобытными стаями выходили на открытые поляны в лесах и становищах, туземцы на островах выбирались из соломенных домов и тоже шли друг к другу. Звери и птицы, хищники и млекопитающие, недавние враги и противники, такие разные, большие твари и малые, выползали из нор и берлог, тоже собираясь вместе. Не боялись, не трогали никого, не нападали, только смотрели туда, наверх и тоже были вместе.

А ночь – эта последняя ночь на Земле – вступала в свои права, и такой яркой ночи еще не было на этой планете. Раскаленный огненный шар повис в воздухе, скоро он должен будет войти в атмосферу…

До столкновения оставался один час.

Колокола на звонницах церквей, на площадях и улицах во всем мире начали свой католический и православный перезвон. С минаретов неслись молитвы на тысячи километров. Буддисты молились в своих восточных Храмах. Бубны шаманов дробью разрывали тишину этой ночи. Их идолы отсвечивали красными тенями, и никакие костры были не нужны – яркий свет Тейи красным заревом освещал каждый уголок этой планеты. Потом Тейа подошла совсем близко, нежно прикоснулась к самому краю атмосферы Земли и устремилась сюда, вниз, чтобы в безумном полете смести все на своем пути и разорвать этот мир в клочья, где будет властвовать только огонь, и кипящий котел лавы отбрасывать сверкающие отблески на миллионы световых лет.

И вдруг в голове каждого из стоящих, у миллиардов этих маленьких, беззащитных и ничтожных людей, словно молнией промелькнула одна единственная мысль! Одна короткая и простая фраза! Одна на всех!

"Будете вместе – будете верить – и случится чудо!"

И теперь уже не единицы одиноких песчинок, разбросанных по планете, а бесконечная сила – одна на всех, на мгновение объединила этих беззащитных людей. Она поднялась над их головами, неся несокрушимую мощь, и гигантским облаком понеслась навстречу огню и проклятию этой планеты. Их родной планеты, где они умирали, но все равно жили миллионы лет, а теперь снова боролись и снова жили. Люди замерли в этом божественном стоянии, чувствуя друг друга, и смотрели наверх, и миллиарды одиноких сердец теперь звучали в унисон! Огромное облако, серебряным призрачным шаром, объединяя каждую мысль и мечту, возвышенную и непобедимую, с безудержной силой и верой, недосягаемую тленом и разрушением жизни этой, неслось навстречу красной планете. Еще километры, еще мгновения, и словно огромное зеркало встало на ее пути. Оно явилось ниоткуда, оно не было создано великим гением человека, но было сотворено людьми, а потому не имело границ! Тейа с удивлением прикоснулась к этому зеркалу, замедлив свой полет, заглянула в свое отражение в последний раз и… начала исчезать. Она таяла на глазах, а миллиарды глаз были устремлены на нее. Миллиарды рук сплелись в едином рукопожатии, объединяя этих людей, их жизни и судьбы, их бесконечную и вселенскую любовь. И огромная красная планета, как медуза на жарком солнце, становясь прозрачной, растворялась в ночи, пока не сгинула совсем… Навеки… Навсегда… Тейа вернулась в свою жизнь и свое настоящее прошлое…

И Земля разорвалась уже не огненным взрывом, а вздохом этих людей. Первым вздохом на новой планете, и хор этих голосов разошелся на тысячи километров и был похож на крик новорожденного младенца, которому удалось снова родиться и жить, и сделать первый свой человеческий вздох. Этот младенец был в каждом из них – в маленьких, но таких сильных людях. И теперь он жил и дышал полной грудью…

– Оказывается, они могут не только умирать, – прошептал он, – но и жить вместе.

Малыш прижавшись, прикорнул у него на его руках. Было поздно, и он безмятежно уснул, пропустив самое главное.

– Вот видишь, – сказала она, – а ты так беспокоился, что даже сломал телевизор.

Его глаза округлились, он смотрел на нее и не знал, что ответить… Эта женщина – этот любимый его человечек… Оказывается, она знала все… Знала и молчала… И спокойно сажала цветы… А не знал ничего только он…

Громов молчал, Генри тоже не мог вымолвить ни слова. Они стояли как завороженные на маленькой лодочке посреди океана, смотрели в небо и на далекий горизонт. Край его уже освещался утренним солнцем, которое не забыло вновь появиться и начать новый день.

– Как на стадионе, – произнес писатель, приходя в себя. Он только что очнулся от этого божественного стояния, от транса или великого гипноза. Он видел все, ощущал, он все понимал, и был частицей этого чуда, впрочем, как и остальные в лодке. И теперь просто смотрел на небо и молчал.

– Что? – не понял Генри.

– Они сотворили чудо, – произнес Юрий. – Когда большая масса людей болеет за слабую команду, та побеждает…

– Люди создали своей волей мощное энергетическое поле, которое и спасло планету, – добавил Генри.