Треск Цепей I: Отражение (СИ) - Тихий Даниил

Стрела вылетела из ночной тьмы беззвучно, ударила точно в лоб ковыляющему по щиколотку в грязи человеку, и опрокинула его наземь. Тупой наконечник подобных стрел был создан специально для таких случаев. Чтобы оглушить, сбить с ног, но не убить.

Путник выглядел богато. Меч на поясе украшенный серебром, золотые перстни и одежда из дорогой ткани. Что он делает ночью, посреди тракта без охраны и даже лошади… оставалось загадкой.

Мар, зверолюд из дома Мягкой Лапы, остался сидеть на ветке. Достал новую стрелу и тихонько свистнул. Его единокровные братья двумя тенями скользнули из леса к оглушённому человеку. Чтобы связать того, обобрать, а затем допросить. Ибо внешний вид упавшего в грязь путника кричал о том, что за него можно получить богатый выкуп.

Тонкий, едва ощутимый запах гнили коснулся чувствительного носа Мара, в тот момент, когда его братья были уже в шаге от добычи. Они тоже почуяли запах, но не придали ему значения. Гнойная рана? Болезнь? Какая разница, ведь зверолюду невозможно заразиться от человека …

Это стало их первой и смертельной ошибкой. Неподвижно лежащий в грязи путник рванул к себе склонившегося над ним зверолюда и вцепился ему зубами в лицо. В воздухе повис пронзительный крик боли.

Удары изогнутого ножа шесть раз пробили себе путь к телу незнакомца через его богатые одежды, но тот даже не вздрогнул. Лишь сжал свою хватку ещё сильнее, ломая кости попавшей в его руки добычи.

Второй разбойник впал в ступор, когда кости его брата с хрустом сломались, а в его морду плеснуло кровью. Он несколько секунд стоял неподвижно, наблюдая как с земли, неуклюже поднимается человек, способный голыми руками сломать хребет зверолюду из его помёта.

Ошеломлённого бандита попытался спасти Мар. С глухим звуком стрела прибила руку незнакомца к его же груди. Вторая ударила в щеку навылет, выбила зубы и разорвала плоть. Но даже такие раны не остановили путника.

Зашипев, разбойник пришёл в себя, и вместо бегства крутанул в кисти ухватистый боевой топор. Нанёс им быстрый, тяжёлый удар, разрубивший рёбра и проникший до самого позвоночника врага. После такого, не мог выжить никто.

Никто, кроме существа, с которым столкнулись бандиты.

Чудовище свободной рукой схватило зверолюда, и над кронами деревьев зазвенел ещё один крик. Хватка твари оказалась убийственной, под её пальцами лопалась кожа и плоть, ломались кости. Кроме того каждое прикосновение этого существа вытягивало из своей жертвы силы. Заставляя её слабеть и всё глубже проваливаться в омут обморока.

Мар прикладывал для спасения брата все силы. Он спрыгнул с дерева и медленно шёл вперёд, на каждом шаге посылая во врага очередную стрелу. Восемь раз легонько хлопнула тетива, восемь новеньких стрел торчали из спины человека, а тот их даже не замечал.

С треском, с которым обычно рвётся мокрая ткань, в сторону была отброшена оторванная лапа второго бандита, а его окровавленный труп с искусанной мордой и разорванным кошачьим ухом упал под ноги «человека».

Для Мара всё произошедшее стало кошмаром, навсегда запечатлённым в памяти. Шерсть на его загривке встала дыбом, хвост резко дёргался из стороны в сторону, а уши оказались плотно прижаты к голове.

Зверолюд и раньше слышал страшные сказки о живых мертвецах, но ни знал никого, кто хоть раз встречался с чем-то подобным. А то, что повернулось к нему и уставилось тупым взглядом голодных «рыбьих» глаз, не чем иным как ожившим трупом быть не могло. Утыканный стрелами, с торчащим из груди топором, мертвец медленно и будто нехотя заковылял к Мару беззвучно разевая окровавленную пасть.

Мар, не мог сбежать. Только не после гибели двоих братьев из своего помёта.

Он отскочил от мертвеца раз, второй, третий. Тот был сильным, способным на короткие рывки, но медленным и неуклюжим. Так и не смог освободить приколоченную стрелой к телу конечность. Махал одной рукой, пытался схватить и тянул скрюченные пальцы, постоянно щёлкая пастью и разбрызгивая вокруг гнилую, вонючую кровь. А ещё он был туп словно полено. Не пользовался клинком, не пытался подловить, просто бездумно пёр вперёд снедаемый ненавистью.

Зверолюд уже знал, что попасть в хватку этих пальцев это всё равно, что обмазаться специями и засунуть голову в берлогу к медведю. Он наматывал круги вокруг мертвеца, водил его за собой внимательно изучая, и слушал ночь.

Спустя почти сотню ударов сердца, убрав лук в чехол и взяв в руки катары, Мар бросился в первую, пробную атаку. Стальные когти ударили в вытянутую руку, изрубили скрученные пальцы, изувечили кисть мертвеца. Зверолюд проскользнул мимо, ударил второй лапой в лицо монстра, снося начисто его нижнюю челюсть и заставляя язык болтаться вдоль горла короткой мясной лентой.

С треском сломалась стрела, удерживающая вторую руку мертвеца, но зверолюд уже вышел из опасной зоны, разорвал дистанцию, спасая собственную жизнь.

Затем началась новая атака и ещё одна, и ещё. Через минуту руки умертвия были изрублены и больше не поднимались, голова завалилась в бок, одна из ног постоянно подводила его и заставляла падать на колено. Но даже в таком жалком состоянии этот кусок мяса продолжал преследовать Мара. А его отрубленные пальцы шевелились в грязи, даже не думая успокаиваться.

Мар не желал отступать несмотря на то, что грудь его ритмично вздымалась, а бока под одеждой были покрыты липким потом. Но судьба распорядилась иначе. Чувствительные звериные уши уловили посторонние звуки, Мар отскочил, развернулся, и увидел, как один за другим поднимаются его братья. А за их спинами, до самого поворота тракта сокрытого деревьями, были видны разрозненные, шатающиеся фигуры людей.

Увиденное заставило зверолюда зашипеть, а затем броситься прочь, в лес.

На ходу убирая оружие и расстёгивая застёжки на ремнях одежды, Мар упал на четыре лапы и углубился в чащу. Ему нужно было предупредить дом Мягкой Лапы до того как у его порога встанут мертвецы. Это было важнее мести за братьев…

Три года спустя

Обломки моста…

Мутная река…

Грязь…

Здесь было спокойно. Из шума лишь журчание неспокойной реки и скрип уродливых, кривых деревьев. Берег землистый, размытый до состояния вязкой жижи и крутой. Наступи на такой, и высока вероятность, что улетишь в не менее грязную реку.

Над всем этим «великолепием» простёрся кусок выложенного из грубых камней моста. Остальное давно кануло в воду, но зубастый, обломанный по краю сегмент всё ещё торчал над рекой, отбрасывая тень на её мутные воды.

— Кр-р-р-ак!!!

Относительная тишина этого места была разрушена в мгновение ока. Сначала затрещал сам воздух, разбрасывая просачивающиеся лучи света и электрические искры. Реальность вспучивалась мыльным пузырём, камень становился похож на жидкий, кипящий пластилин, иззубренный край моста начал плавиться и утекать в реку.

Если бы то, что произошло следом, видели имперские священники, они бы без сомнения подумали, что им явился святой. Ведь кем ещё может быть существо, что вываливается из рваной дыры в пространстве, ярко сверкающее белоснежным светом посреди бури энергий и искажений пространства?

Ну а то что «святой» ругается русским матом и блюёт в ореоле гаснущего сияния… ну кого волнуют подобные мелочи?

Как только проход схлопнулся, а ревущая энергия перестала плавить окружающую реальность, я утёр губы и поднялся. С памятью было всё в порядке. Я помнил кто я, и каким образом оказался в этой реальности. Не было ни шока, ни особого удивления. Три года кровавых стычек и игры в кошки-мышки со смертью, местами неплохо закаляют психику, главное избегать срывов.

Я Александр Грачёв, известный в мире Первоисточнике под позывным «Найд». Бионик, искусственно созданный организм проекта «Фантом» считающий себя больше человеком, чем искусственным созданием. Память о прошлой жизни, о детстве, о взрослении… всё это было ненастоящим за исключением трёх последних лет проведённых мной на руинах родного мира.