Артем Лунин - Вечный - Кровь Леса (СИ)

   Проморгавшись, я понял, что туман мне не привиделся. Туман затоплял весь пол, струился по стенам мыльной пеной.

   Моё удивление разбудило Нан. Девушка подняла голову, проследила мой взгляд:

   Всё в порядке. Туман - это свойство заклинания, сохраняющего покинутое жильё от разрушительного действия времени, - она зевнула. И нахмурилась, глядя на меня: Что с тобой?

   Я объяснил. Нан полезла ко мне в память.

   Так... угу... здорово!.. теперь Лихолесье станет гораздо безопаснее.

   - Я бы на это не расчитывал особо, - ответил я вслух. - Твари-то, похоже, мутируют. Сколько лет этому архиву?

   Голова пухла, и я потянулся за волшебной чашей. Стали просыпаться остальные.

   После скудного завтрака мы тронулись в путь. Выбрались из-под коры Древа Агуали не в том месте, где вошли в древесные тоннели, попрощались и посулили вернуться. Воображение? Но мне показалось, что посёлок ответил нотами нетерпения и ожидания. Кто их знает, эти компьютеры древних биокомплексов...

   Когда вышли за границы бывшего посёлка, Архимаг предложила мне возглавить отряд, логично предположив, что я теперь знаю о Лихолесье больше чем все они вместе взятые - сама она скачанные архивы не просматривала, я же ухитрился заснуть с "открытой книгой".

   Это дало странный эффект. Лихолесье всё ещё казалось опасным, но стало знакомым. Я лавировал между опасностями, которых мои спутники вовсе не видели.

   Остановились задолго до заката. Во-первых, информация из архивов утверждала, что поздним вечером тропы и направления в Лихолесье обретают скверный характер - то есть ещё более скверный, чем обычно, и зачастую заводят путников в болота, в хищные рощи или попросту делают петли, заворачивая обратно и сводя на нет дни пути. Во-вторых, Валья хромала довольно бодро, но всё же ей требовался отдых.

   Нан, зевая, обвела стоянку магической защитой и упала на раскинутое мной одеяло. Я закончил свои заклинания и упал рядом. Йурас коротко взглянул в нашу сторону, отвернулся к Орле. Сегодня парень весь день держался рядом и помогал.

   Жасмин закончила свои заклинания, подошла к нам. Протянула Нан шкатулку с "горячими" семенами живой лозы.

   Нан выбрала один боб, потёрла пальцами, что-то шепча. Я тоже выбрал семечко, ощутил в кончиках пальцев магическую щекотку. Как там дальше? Поскрёб запястье левой руки, сорвав коросту с полученной недавно царапины, выдавил капельку крови и размазал по бобу.

   Сухой треск, семечко чуть не выскочило из пальцев. Чёрная кожура треснула пополам, проглядывало красное нутро.

   Биомеч Нан сунулся ей в ладонь, словно хотел обнюхать семечко. Девушка подставила палец, не поморщилась, когла острие кольнуло в подушечку. Размазала свою кровь по семечку, и оно громко треснуло.

   Нан пальцем продавила в земле ямку, бросила семечко, засыпала, ещё пошептала сверху и полила водой из чаши. Я последовал её примеру, уже ощущая какую-то странную связь между собой и лозой, живым оружием вэйри.

   Потом взяла Орла. Жасмин поколебалась, но всё же протянула шкатулку и сыну. Он явно стеснялся нашей ученицы и оттого выглядел вдвойне неуклюжим.

   Скоро на очищенном от травы участке земли появилась грядка из четырёх посадок. Ростки появились уже минут через двадцать. Зашевелилась земля, расталкиваемая магическим упорством зелёной жизни. Показались нежные зародыши листьев.

   Лоза росла удивительно быстро. Широкие листья развернулись, ярко-зелёные, с кровяными прожилками. Действительно, кровяные...

   Нан шептала что-то вроде "ути-моя-маленькая", осторожно поглаживая своё растение. Оно увивалось вокруг пальцев, как ласковый котёнок. На блестящих листьях играли красные отблески заката, похожие на пятна крови.

   Я тоже погладил своё растение, перепутать его с остальными было невозможно, я чувствовал свою кровь, своё нутряное заклинание. Крохотная живая лоза потрогала мои пальцы мохнатыми листьями, словно принюхивалась ко мне. Биотехнология? Магия?

   Как обычно в Лихолесье, сразу после захода спустилась ночь, закутала туманом кривые колонны деревьев.

   - Старый знакомый, - сказал Дайрим, почти улыбаясь. Ночной гость появился невесть откуда, запыхтел и закряхтел у магической черты, не торопясь соваться близко к заклинаниям двуногих прямоходящих.

   Первым сторожил Дайрим, он уселся под деревом и опустил веки, напустив на себя сонный вид. Но я чувствовал тончайшие нити заклинаний, окутывающие поляну.

   Я незаметно задремал и вдруг ощутил, как трепещут листья моей растущей лозы. Открыл глаза, сбросив полудрёму.

   Нан рядом лежала расслабленно. Дайрим спал, его заклинания подтягивались к нему, хотели рассказать хозяину о происходящем вокруг - и исчезали, невостребованные. Пульсировала тёмная нить Жасмин, шелестел ветвями нашептанный Йурасом куст, хрустнула ветка, брошенная Вальей поперёк тропы, тревожно возилась на ветке огненная птица Орлы.

   Все спали, и никто не обращал на это внимания!..

   Нан шевельнулась, веки её дрогнули. Она посмотрела на меня ещё затуманенными со сна глазами, потом глянула во тьму, жёлтые зрачки сверкнули. Даже сейчас она видела в темноте лучше меня.

   Орла завозилась, открыла глаза. Нан повела взглядом на её птицу, сидевшую над нашими головами. Орла непонимающе заморгала, потом согласно опустила веки.

   Из тьмы раздался знакомый ритм-бубнёж, захотелось опустить голову и заснуть.

   - Давай! - завизжала Нан.

   Птица раскинула крылья. На поляне словно ударила молния - в одном световом импульсе выбросила всю вложенную в неё энергию. Я успел зажмуриться, но за сомкнутыми веками всё равно полыхнули круги и полосы. Вэйри подскакивали, орали от неожиданности, потирая светочувствительные глаза.

   Но тем, за кругом пришлось ещё горше. Их гипнотическое бормотание прервалось разноголосым тонким воплем. Потом раздался низкий грозный рык.

   Смаргивая слёзы, я увидел, как по ту сторону защитного круга вертится клубок сплетённых мохнатых тел. Одно, гигантское, весьма напоминало оборотня из какого-то ужастика. Огромная сутулая фигура, ушастая морда, на ней горящие глаза. Широкие плечи и длинные передние лапы, которыми тварь раздавала хорошие оплеухи.

   Ночного гостя атаковали наши старые знакомые - лемуры-бормотуны. Они бросались на плечи чудовищу, кусали его и визжали так, что уши закладывало.

   Все вскочили, мгновенно сбросив магическую дрёму, вскинули стрелкомёты и зажгли заклинания. От визга прогибался защитный круг, звук стоял в воздухе, как пелена, валил с ног. Но магия лемуров была направлена мимо нас, они целились в большое чудовище.

   Тому от этого не было ни жарко ни холодно. Он ревел и пригоршнями разбрасывал агрессивных мохнатиков. Спина и чёрные бока твари были покрыты дюжиной мелких царапин, кровь отблёскивала в магическом свете, но пока монстр уверенно вёл в счетё против чебурашек.

   Одним движением сломав шею одному, он сорвал другого с загривка и щёлкнул страшной пастью, отхватив мелкому противнику полморды, швырнул прочь. В руку вцепился ещё один, большой с раздражённым рыком отмахнулся, и лемур полетел в нашу сторону.

   - Бере!..

   Лемур врезался в щит, раздался звон бьющегося стекла. Нан выставила вперёд остриё биомеча, и лемур насадился на него, пронзительно заверещал.

   - ...гись!.. - закончила Жасмин, девушка повернула оружие, визг оборвался. Тряхнула биомечом, освобождая, и маленькое тельце мягко шлёпнулось оземь.

   Чудовище повернуло морду в нашу сторону, налитые кровью глаза уставились прямо в меня. Зарычав, чудовище снова широко взмахнуло лапой.

   Заклинания круга ухнули, когда сразу двое лемуров пролетело через них. Отшагнув вбок, я подставил лезвие, и одна тушка распалась надвое. Вторую Жасмин стегнула своей лозой, отбросив в сторону, швырнув о ствол дерева. Раздался хруст маленьких костей.

   Несколько покемонов вцепились в ноги Ночному Гостю. Тот отпинывался, потерял равновесие и упал, огромная туша почти скрылась под покровом шевелящихся маленьких тел. Мелькали большие лапы - оборотнеподобный отрывал от себя врагов и бил их о круг наших заклинаний. Обожжённые, они с воем отлетали в ночь, разбрасывая искры с горящей шерсти.

   Одна из тварей снова одолела щит, её перехватила лоза Жасмин. Тварь покатилась к моим ногам, извивалась и хрипела, маленькие ладошки, почти кукольные, тщились вырвать лист из тела. Кажется, я взвизгнул, как девчонка, забыв об оружии, пнул, и тельце подкатилось к нашей "грядке". Ростки, достигшие уже почти метрового роста, прижали покемона к земле, сдавили, листья резали на части. Я отвернулся. Когда посмотрел в следующий раз, от покемона остались белые кости и клочки окровавленной шерсти.