Ведьмой быть не запретишь... (СИ) - Солнцева Велена

Наконец все было готово, ровно к заходу солнца успела. И надев на голое тело дело рук своих, мы пошли к реке. Любава предлагала на метле полететь, но я категорически отказалась. Зачем местных пугать? Уже на подходе к реке было слышно девичье пение:

Любава радостно взвигнула:

— Ой, началось.

Уже хотела помчаться, как я ее одернула:

— А ты венок уже сплела?

Она замотала головой.

— И куда спешишь тогда?

Начали по дороге срывать цветы и травы, выплетая из них венки, да такие чтобы попышнее были, чтобы загулявший суженный сразу запреметил. Мне мой не к чему, просто украшение, а вот Любава свой по реке пускать будет.

Венки получились действительно пышными, и водрузив сие произведение искусства на голову, мы пошли к остальным.

Праздник был в самом разгаре, уже и костры разожгли, через которые потом прыгать будут. Девчат было вполовину больше чем парней, потому те с особым тщанием выбирали будущую зазнобу, скрупулёзно запоминая какой стог сена она себе на голову нахлобучила, а выбрать было из кого, девушки у нас все красивые, кровь с молоком.

Вот только стоило нам появиться, как Иван увидавший свою нареченную на радостях завопил:

— Любавушка. — а потом недоуменно помолчав, добавил. — А что это за девица рядом с нею?

Ну да, местным было меня не узнать. Я же всегда в образе перед людьми появляюсь. Дело в том, что внешностью я в папеньку пошла, а оттого совсем на ведьму не похожа. Волосы русые, глаза серые, кожа белая и никаких тебе зеленых колдовских очей, рыжих или на худой конец черных волос, выбеленной кожи и тому подобного, оттого в деревне я всегда появлялась в образе. Одевала платье что попроще, добавляла себе годочков десять зачернив волосы и навесив иллюзию, отчего и глаза положенного цвета были, и кожа как мукой обмазанная становилась.

Приподнявшись на цыпочках, ибо Любава почти на голову выше меня была, прошептала той на ухо:

— Всем говори, что я твоя дольняя родственница, из города приехала.

Она понятливо закивала, и покачивая бедрами поплыла в сторону Ивана, возле которого уже собралась группка парней и все с интересом посматривали в нашу сторону. Не дойдя шагов пять, Любава проговорила:

— Это Василиса, моя родственница, из самой столицы прибыла.

Интерес появился в глазах не только парней, но и девушек. Всем хотелось новостей.

— Доброй ночи.

Голос от волнения слегка дрожал, все же я не привыкла к подобным мероприятиям. На меня смотрели как на птицу заморскую. Вот только Любава присекла любые поползновения в мою сторону емким:

— У нее жених имеется, при самом царе служит.

Я едва зубами не заскрипела, а оказалось что она все правильно сделала. Парни ко мне тут же охладели, а из глаз девушек пропало ревнивое внимание. Их тоже понять можно, им самим женихов не хватает, чужачки совсем не к чему.

Праздник пошел своим чередом. Мне давно так весело не было, и слегка расслабившись как-то пропустила момент когда парни покинули девчат, а сами переправились на другой берег реки, где им положено было венки девичьи ловить.

Подойдя со всеми к реке, любовалась мерцанием свечей пущенных с венками, и заслушавшись песнями не сразу среагировала, когда Любава сдернув венок с моей головы кинула его в воду со словами:

— Может и ты своего суженого найдешь.

Едва не взвыв от досады, оттого что для людей не наделенных магией забава, для нас особый смысл имеет, все же успокоилась. Мой венок без свечи, глядишь и течением его унесет. Ехидно подумала: “Ряженый мой суженый, на голову простуженый”. Да даже если кто-то поймает мой венок, как узнает чей он, от невесты стремглав помчится.

Внезапно на том берегу тихо стало, до этого весело смеющиеся парни притихли и с благоговением взирали на темную фигуру, которая стояла у самой кромки воды. “Мне конец” — подумала я, когда князь наш, носком начищеного сапога поддел мой венок, а потом наклонился и взял его в руки.

Любава тихо взвизгнула и спряталась позади меня. Вот только князь смотрел не на нее, а на меня. Причем глаз ни на миг не отводил, я первая сдалась. Отвернувшись от реки, быстро, что есть сил побежала к лесу. Ох, плохо дело, он же маг, а венок я сама сплела. Да еще и по всем правилам, нужные травки туда вплела, вот он, чтоб ему пусто было и нашел подходящую пару для ведьмы. В сердцах, прямо на бегу, сплюнула на землю и даже не заметила деревце, словно из под земли передо мною появившееся. Громко стукнувшись лбом упала, но голова у меня крепкая, а потому потирая наливающуюся шишку пробормотала:

— И какой идиот догадался здесь дерево посадить? — и ничего что деревьев этих целый лес насажено, да только до сих пор ни в одно не врезалась.

С трудом встав, уже приготовилась бежать дальше, как что-то белое мелькнуло в траве. Подходя все ближе рассмотрела длинные белые волосы, и уже решила что девушку кто-то обидел да здесь бросил, как увидела абсолютно голого мужика, и прикрывало его только это покрывало волос. А еще на теле его виднелись раны. Тихонько подобравшись к нему, наклонилась чтобы услышать дыхание, и услышала тихий стон:

— Помоги.

Ведьмы в помощи не отказывают. Это про нас плохое только говорят, а за помощью всегда идут. И не могла я бросить его помирать, да и жалко было. Все же красивый мужчина, наверняка чье-то счастье. Благо до домика моего совсем недалеко оставалось, и я свиснув что есть мочи позвала метлу и Кузьмича, он на зов всегда приходит, и на этот раз не подвел. И минуты не прошло как рядом раздалось недовольное:

— Чего хотела?

Потом увидев обнаженную фигуру сам присвистнул от удивления.

— Василисушка, ты себе мужика нашла?

— Кузьмич, давай не будем, а не то Любаву позову. — маленький мужичок потер свою куцую бороденку да призадумался. — Видишь как ему плохо, помоги поднять.

Домовой без усилий поднял далеко не маленького мужчину и закинул на метлу. Метла недовольно прогнулась, но под моим грозным взглядом приняла прежнюю форму.

— То-то же, нечего мне тут забастовки устраивать. К избе его вези.

И метла потащила, натужно скрепя всеми ветками, я шла следом зорко наблюдая чтобы не сбросила. Домовой уже отбыл, наверное дома нас встречать будет, он у меня жуть какой хозяйственный.

Едва подлетев к двери моей избенки, метла все же стряхнула с себя явно ей неприятную ношу, и с независимым видом стала рядом со мной. Оглядев дело рук, ну или палок нечеловеческих, спросила:

— И что ты предлагаешь мне его дальше самой тащить?

В ответ естественно раздалась тишина. Открыв дверь закричала:

— Занеси гостя.

А сама пошла к кадушке, что рядом с домом стояла. Сняв с себя сорочку, прыгнула туда с головой, вода оказалась студеная, несмотря на то что день стояла прогревалась. Быстро выскочив, отряхнулась как собака, холодные капли с кожи испаряя да и схватив сорочку в дом побежала, ибо преследовало меня странное ощущение чужого взгляда. Домочадцев своих я не стеснялась, гость без сознания, а домовой, он же как мать родная, и привыкаем мы к ним так, что часто не замечаем. Вот и сейчас, Кузьмича видно не было, а теплый удобный халат лежал аккуратно на скамеечке, и чаек в чашку налит и рядом булочка на тарелочке.

— Тетка моя тебе передала. Знаю что княжна все съела. Девка хуже саранчи будет.

Улыбнувшись, принялась уминать вкусную сдобу.

— Да ладно тебе, хорошая она девушка.

— А разве я говорил что она плохая? Просто без царя в голове, что она, что Ванька.

И в сердцах сплюнув ушел за печку. Но потом выглянул и строго приказал:

— Ты это смотри, осторожно с гостем своим. Если что, зови сразу.

Посмотрев на бесчувственное тело лежащее на полу, кивнула. Мне еще предстоит ему раны обработать, а так спать хочется. Хорошо хоть домовой догадался простыню его прикрыть, и хоть я не раз залечивала раны мужчин, но пока стеснялась обнаженного тела.