Константин Лишний - Космиты навсегда

— Какие, например? — серьезно спросил отец. — Инкассаторов грабить? Это не занятие для взрослого человека. Мне пора, а насчет лейтенанта подумай. Товарищ сержант!

Сержант вытянулся в струнку.

— До моего возвращения вы предаетесь в распоряжение в качестве усиления этому великовозрастному болвану. Выполняйте все его пожелания.

— Так точно!

Я вернулся в выделенную нам комнату, сопровождаемый сержантом, сержант остался у дверей, не то ожидать от меня инструкций, не то следить, чтобы я не натворил чего непотребного. Я влез в душевую, взбодрился контрастным душем и побрился…

Герда все еще безмятежно дрыхла. Я присел на край кровати и повертел в руках сорочку. Моя мать жива. Хоть я ее почти не помню, но я, по настоянию отца, должен ради нее обрядиться в эту цветастую рубаху из арсенала американских туристов. А почему бы и нет? Мать все-таки… она жива. Удивительные вещи… но все же Пронина я огорчу и к матери не поеду, незачем лишний раз ее тревожить; я тихонько вернусь в свой мир, словно меня здесь и не было никогда…

Я задумчиво поглядел на дивных контуров потрясающий Гердин живот. Я разглядывал эту радующую глаз картину и почему-то терзался не только эротическими прожектами, но и какой-то неуловимой навязчивой мыслью, что-то навеянное последними событиями бродило в голове, что-то важное… Дурацкое чувство! Что-то, связанное с Гердой, некая особая значимость, что-то о закономерностях…

Я вышел из номера.

— Когда арестовали Герду, с ней были личные вещи? — спросил я у сержанта.

— Не могу знать.

— Узнайте, и если были, то несите их сюда, несите все…

Сержант отправился выполнять мое высочайшее указание, а я опять уселся на кровать и углубился в созерцание. Скоро явился сержант и передал мне большую коробку. Я тут же вытряхнул ее содержимое на пол и, рассевшись возле этой кучи, стал ее изучать…

Чертова куча! Здесь был мой рюкзак, мои джинсы и моя куртка с футболкой, мой пистолет со сменным комплектом, сика-пуковский пистолет, фотокамера, лап-топ с вывернутым и разбитым винчестером, ворох документации, Гердин пистолет, Чебурашка, принадлежности для стрижки и укладки волос, мыло, шампунь, соль для ванн, полотенца, вазочка, глиняный горшочек и куча безделушек, явно спертых Гердой из квартиры Марфы. Бедный Иваныч! Представляю, что он пережил! В тот момент, когда за ними ехали комитетчики, когда счет шел на секунды, он должен был, скрипя зубами, дожидаться, пока фашистка запакует награбленное… Вот это выдержка! Что за человек! Кремень!

Я скинул нелепый лиловый костюм и облачился в гавайскую рубаху и свои родные шмотки. Так значительно лучше, словно возвратился домой после долгого отсутствия. Хорошо, что Герда прихватила мои вещички… Я вдруг подумал, что она забрала их с собой не потому, что она барахольщица, а потому, что она надеялась, что мы увидимся вновь и они мне пригодятся. Майн либен фройляйн…

Из россыпи документации я вытащил Гердину солдатскую книжку. Интересная вещица, раритет, за такую штуку на нумизматическом рынке можно кучу денег получить. Гауптштурмфюрер, Герда Магдалена фон Шлоссе…

— Ну, конечно! — Я хлопнул себя ладонью по лбу. — Шлоссе! Вот оно…

Я выскочил в коридор.

— Сержант! Отведите меня туда, где я смогу ознакомиться с материалами следствия по опознанию Герды Шлоссе.

— Прошу за мной…

Мы спустились на лифте в подземные недра этого небоскреба. Глубокие недра, глубже их — только ад… На выходе из лифта нас встретила охрана.

— Допуск, — тоном без интонаций произнес страшнейший охранник.

— Допуск — Ян2005, — сообщил сержант.

Боец охраны приподнял брови, удивленно посмотрел на меня и сделал жест рукой, позволяя нам пройти. Мы вошли в мрачный зал, нафаршированный зловещего вида электронной машинерией и стеллажами с документами. За железным столом корпели над бумажками два мозгляка академического вида.

— Товарищи, — сказал сержант, — требуется ваша помощь.

— И что вам нужно?

— Материал по Герде Шлоссе, — сказал я, — меня интересует, как и когда она погибла.

— Всего-то? — Мозгляк придвинул к себе клавиатуру и защелкал по клавишам. — Так-так… установлено… Герда Магдалена фон Шлоссе убита близ города Слуцк в Белоруссии во время боя с партизанами, дата: 20 декабря 1941 года. Все.

— Сержант, отправьте кого-нибудь, пускай протрезвят Герду и выяснят у нее, когда погиб Генрих Шлоссе, ее брат, какого числа это произошло и где?

Сержант взял трубку внутренней связи и повторил мои пожелания неведомому абоненту. В ожидании ответа я нервно бродил взад-вперед по залу. Если все сойдется, то я выведу ЗАКОНОМЕРНОСТЬ…

Зазвонил телефон.

— 20 декабря 1941 года, — сказал сержант, — Белоруссия.

Я щелкнул пальцами. Герда и Генрих Шлоссе убиты в один и тот же день белорусскими партизанами. Моя мать не погибла в клинике — в этот день доктор-гинеколог отправил на тот свет кого-то другого… так-так-так…

— А есть у вас информация по серийным убийцам, по убийствам с целью обогащения, по убийствам на бытовой почве и все такое прочее? — спросил я.

— Архив МВД? Конечно, есть.

Мозгляк подвел меня к электронной базе, очень смахивающей на ту, которую я видел в Главпочтамте.

— Пожалуйста, — сказал он, — навигация крайне проста. Занимайтесь.

Я уселся на стул и начал поиск… По роду своих занятий я всегда интересовался криминальной хроникой, особенно раскрытыми преступлениями и моими «коллегами по цеху», не проявившими должного мастерства и оказавшимися за решеткой. Это бесценный чужой опыт из рубрики «как не надо делать». Среди этих неудачников немало убийц…

Я рыскал по базе в поисках фамилий известных мне убийц и их жертв. Очень скоро оформилась ЗАКОНОМЕРНОСТЬ: в этом мире известные мне убийства в большинстве случаев не произошли, здесь были убийства, мне не известные, однако, если случалось совпадение, то оно всегда датировалось одним и тем же числом, и убийца всегда был один и тот же, а его жертва всегда была другой.

Следуя этой логике можно точно установить, кто убил меня в этом мире — это «щенок капитан». Надо сообщить Пронину… Я решил не дожидаться окончания противостояния КГБ и СМЕРШа и попросил сержанта отвести меня к художникам для составления фоторобота прямо сейчас, и мы опять поднялись на лифте куда-то поближе к облакам…

Художник, угрюмого вида вдумчивый типок, оказался высококвалифицированным спецом, ловко елозил мышью по коврику, и скоро цветной фоторобот высокого качества оказался готов. Художник распечатал полученное изображение и передал мне листок, не задавая каких-либо вопросов…

Я вернулся в кабинет Пронина. Сержант на этот раз не остался стоять за дверью, а зашел вместе со мной, уселся на стул и налился решимостью пресечь все возможные нехорошие действия с моей стороны. Все правильно — как-никак это ведь киевский кабинет шефа СМЕРШа…

Испытывая терпение сержанта, я уселся на удобнейшее черное кресло и закинул ноги, обутые в кеды на пронинский стол. Сержант побледнел, но остался сидеть недвижимо…

— Ой! — воскликнул я, хватая со стола пачку полароидных фотографий. — Это же мое!

Потом я открыл верхний выдвижной шкафчик стола, — отлично зная привычки отца, я надеялся обнаружить там полбутылки великолепного коньяка и не ошибся. Я отвертел крышку и внюхался — дивный аромат!

Сержант побледнел еще сильнее и что-то пробурчал в переговорник, прикрепленный на запястье.

Я размышлял над извечной славянской проблемой «пить или не пить» и высматривал, где тут хранятся бокалы, когда в кабинет вошел Константин.

— Но это уж слишком, — сказал он, — выпьешь хоть глоток этого коньяка, и отец тебя пристрелит собственной рукой, посягательство на его личный коньяк многолетней выдержки он не простит никому.

— Да… папа у нас свиреп сверх всякой меры. А зачем ему фотки из сауны?

— Пригодились, — сказал майор, уселся рядом и взял одну фотку в руки, — на ней — крупный чин украинского МВД, этот дядя не вовремя выдвинул версию о мистификации убийства Пронина и собирался предоставить доказательства, а мы, в ответ, показали эти фотографии по телевидению и в Интернет их выложили. Теперь этому толстяку не до разоблачений — его жена подала на развод и пытается отсудить у него огромную сумму, а он деньги любит больше родины, он уже на грани инфаркта, так что из «игры» его выбили…

— Я тоже деньги люблю, — сказал я.

— Ну, так давай к нам. Знаешь, какая зарплата у лейтенанта СМЕРШа? — Майор склонился ко мне и прошептал цифру.

— Сколько?! — Я чуть с кресла не упал. — При ваших-то смешных ценах?! Это чертовски заманчиво… Я подумаю, основательно подумаю…

Константин взял со стола фоторобот капитана.

— Хм, зачем тебе фоторобот генерала Корниенко?