Глеб Исаев - Классик (Городское фэнтези)

— Руки. — Норовя ошеломить, заорал-взвыл нападающий.

Удар кованым ботинком в колено подрубил ногу, а второй уже с боку снес Алексея в сторону колышущейся на морозном ветру, занавеске.

— Лежать, сука, мозги вынесу. — В голову уперся срез ствола.

И для пущего эффекта выпустил короткую, на три выстрела, очередь почти у самого виска задержанного. Лицо обожгло вонючей гарью. Леха непроизвольно зажмурился, и тут же получил крепкий удар в печень. Расслабляющий, как обозначают его ментовские методички.

В себя пришел, когда на завернутых за спину руках защелкнулись тугие кольца наручников.

— Уйти хотел? Не вышло. — Пробормотал наряженный в камуфляжную метелицу гоблин.

Рука, затянутая в беспалую, с толстыми накладками перчатку рванула его за ворот.

— Сюда смотреть. Допрыгался? Из самой Москвы киллера впервые видеть приходится. — Ну, шагай на свет, душегуб.

Двое бойцов подхватили его под руки, и жестко фиксируя выволокли в кухню.

Леха неловко выгнул голову и увидел лежащего возле печи старика. От головы, растекалась по коричневому, глянцеватому полу натекла небольшая лужица крови.

— Ох, @ля. — Вырвалось у конвоира. — Серый, кажись дедок кони двинул.

Ты ему дверью так приварил, что он, похоже, виском об печку и пришел.

Чего я? — Пробормотал из-под вязаной маски глухой голос. — Приказано было брать жестко. Злодей мог оказать вооруженное сопротивление. А этот не открывал. Оказывал сопротивление. — Привычно процитировал гоблин слова приказа. Это, как его, эксцесс исполнителя.

Прокурорские тебе покажут, эксцесс. — Отозвался один из гоблинов, блокирующих периметр.

— Надо-же, что натворил, злодей. Хозяина мочканул. — Мгновенно сориентировался старший группы захвата. — Ну-ка, мужики, вон ту кочергу, ему в руку суньте. Он ею деда и завалил. Одно слово мокрушник.

Гоблин аккуратно подхватил вымазанную в крови старика кочергу и попытался вложить в завернутую за спину Лехину руку.

— Здоровый, падла. — Выдохнул он. Не разжимает.

Удар в голову погрузил Леху в беспамятство. Вспыхнули в глазах искры, и все исчезло.

В себя пришел от болезненных толчков. Слабо пошевелился, пытаясь осознать, где он. Голову пробивало резкой, дергающей болью. Лицо ощутило ребристую поверхность.

— Тихо. — Рявкнул сверху глухой голос. На шею опустилась ребристая подошва. — Лежать.

"Собачник. — Сообразил наконец Алексей. Попробовал собраться с мыслями, но не сумел и закрыл глаза, отдаваясь странной, дергающей полголовы, Боли.

"Попал. Это, что называется, влип, как муха в паутину. — Понимая, сколько всего могут на него повесить, Леха вовсе не обольщался перспективами. Да собственно, вариантов как таковых и не просматривалось.

И хотя, судя по всему, выводить его за скобки пока не собираются. Будь у ребят такая команда, лежать бы уже ему на том крашеном полу. Скорее, будут лепить из него форменного монстра. Солоника местного разлива.

Понятна и сверхзадача. Так сказать наш ответ Чемберлену со стороны коррумпированных подельников местного олигарха. Вымажут в дегте, да так, что и Манделла позавидует, а после в перья. А уж на всеобщее обозрение выставят с полной колодой признательных показаний и улик. Как говориться, вот вам господа ваш посол Нужен, забирайте, и сами от него томазывайтесь. И как вывод, резюме: Кто к нам с мечом придет от статьи и погибнет.

Рассуждения вовсе не мешали Алексею осторожно восстанавливать кровообращение в затянутых браслетами руках, и пытаться отыскать хоть маленький но шанс на освобождение.

Когда машина, переваливаясь на обледенелых кочках, свернула со слабо освещенной улицы в темный проезд, план уже созрел.

"Выход, даже два, имеется всегда. — Сумел усмехнуться Алексей плоской шутке. — В моем случае. Рывком, и на удачу. Потому как иного варианта нет. Стоит попасть в камеру, и все.

Надежда только на межведомственную несообразность.

Отдавать висящее на конкретном бойце имущество вместе с задержанным злодеем сопровождающий, скорее всего, не станет. Ежели так, никаких наручников не напасешься. Потому должны перетегнуть. А уж там, как повезет.

Хлопнула дверца, до слуха донесся скрип снега под тяжелыми ботинками. Сопровождающий ослабил нажим и перевел ствол на открывающуюся дверцу.

"А молодцы все-же. — Не мог не признать Леха качество подготовки местечковых спецов. — Ведь точно знает, свой, а сторожиться.

"Трудненько придется, и, скорее всего без выигрыша. — Подумал Леха с некоторой грустью. Что говорить, после стольких приключений, понимать, что сейчас, может через минуту, другую взорвется в теле раскаленный свинец, и поплывет в голове туман, погружая в небытие…

— Тьфу. — Расстроился Леха. — Что-за дела? Совсем сдурел? С таким настроем — работать?

Вдохнул, задерживая дыхание и нагоняя в кровь адреналин.

Чуть приоткрыл глаз, ожидая увидеть затянутую в серый камуфляж фигуру с коротким автоматом в руках.

Однако в дверном проеме стоял вовсе не боец ОМОНа. На фоне блестящего в ночном небе диска луны, стоял наряженный в цивильный костюм здоровяк, однако в руках у пиджачного господина все же был именно автомат. Простой, знакомый наверное каждому первому, Калашников.

Встречающий направил ствол в лицо скрюченному на железном полу арестанту. — Этот?

— Эй, вылазь, тварина. — Добродушно предложил штатский Алексею. — Ладно, не хочешь сам, придется помочь.

— Буди. — Распорядился человек молчаливому надзирателю.

Толчок рифленой подошвы вызвал некоторое недоумение.

Как то не соответствовало правилам обращения с задержанными этакое поведение.

"Рановато, пожалуй. А спецу как-то и не пристало. Одно дело захват, когда стиль диктуется жизненной необходимостью другое- вертухайские обязанности. А самое главное… Не похож этот гражданский на принимающего, ну вот ни как.

Выходит, что? Ряженые? — Очумело захлопал глазами Леха. — Да ну? Не может того…

Вспыхнула боль в ребрах. Он дернулся, вываливаясь на заиндевелый снег, ткнулся лицом в жесткий наст, и тут же вновь ощутил боль в запястьях.

Конвоиру надоело уговаривать клиента, и он без особых сантиментов ухватился за перемычку браслетов и поволок тело за собой.

Вывернутые руки дернуло так, словно получил удар электрическим током.

"Это кто угодно, но не власти. — Мысль его, впрочем, вовсе не обрадовала. — Теперь возможностей для побега стало еще меньше. Кое-как, отталкиваясь от льдистого снега ногами, сумел ослабить натяжение.