Гоар Маркосян-Каспер - Вторая Гаммы

В абсолютном несоответствии с собственными словами он представил себе очередной вариант спасения, вольно или невольно он прокручивал их в голове без передышки. Блок отремонтирован, астролет взлетает и садится… ведь один взлет у них в запасе все-таки остался, а с посадкой как-нибудь разберутся там, у Новой Глеллы… садится прямо перед «цирком шапито», перепуганные стражники разбегаются кто куда, народ и придворные подают ниц, и Маран вызволяет его из заточения… Ага! А если они не разбегутся и не попадают? Ну хорошо, есть еще станнеры, ну уложат Маран и Эвальд шестнадцать человек — по заряду, поменять обойму целых двадцать секунд, так что больше вряд ли — а дальше? Да и не может Эвальд никого укладывать, он пилот и по уставу не имеет права покидать корабль ни в какой ситуации, кроме гибели или угрозы гибели этого самого корабля, что в общем и целом правильно, да и заставлять его рисковать жизнью Маран не станет, собственно, и не может заставить, Эвальд же не разведчик, хоть и водит машину Разведки… Словом, чушь все это и ерунда. Не нужен ему тут Маран во плоти.

— Маран, ты слышал, что я тебе сказал? — спросил он настойчиво. — Чтобы никаких попыток…

— Слышал, — отозвался Маран насмешливо. — Скажи-ка мне, друг мой Дан, а кто у нас тут командир? Я или ты?

— Ты! — буркнул Дан сердито. — Ты, черт бы тебя побрал!

Бетлоан разглядывал Дана внимательно и долго, словно видел впервые, изучал его высокую, на голову выше любого из туземцев, фигуру, коротко стриженные, по здешним меркам, конечно, волосы и безбородое — хотя за прошедшие дни щеки и подбородок Дана успели покрыться щетиной, лицо, его светло-серые спортивные брюки и рубашку, рабочий костюм или, если угодно, форму разведчика, а точнее, ее часть. Наконец он оторвался от созерцания пленника, неожиданно поднялся со своего «трона» — он принял Дана, сидя на возвышении в том самом зале, где они встретились в первый раз, подошел и остановился в каком-нибудь полуметре от Дана, пристально глядя ему в глаза. Придворные, если их можно так назвать, окружили их, Паомес со своими мальчиками занял место в первом ряду, а рядов образовалось немало, народу было много, целая толпа.

— Говорят, — начал Бетлоан, Дан понимал его напрямую, но, по крайней мере, в начале разговора, не выскакивал, давая Паомесу работать, — будто ты приехал к нам из-за дальних гор. Я хотел бы знать, что тебя привело на наши земли. Тебя и твоих соплеменников.

— Мы просто хотели посмотреть, каков мир за пределами наших владений, — сказал Дан. — Посмотреть и ничего больше. Но по дороге у нас сломалась повозка, и нам пришлось остановиться, чтобы ее починить.

— Вранье! — победоносно заявил стоявший рядом с Бетлоаном противный тип со злыми глазами. — У них нет каотов. Это не повозка, а дом. Они поставили дом на нашей земле.

— У нас не обычная повозка, — возразил Дан. — Она… она… — Он не знал, видели ли туземцы их кораблик в полете, подумал, что вряд ли, поскольку в словаре Паомеса термин «летать» отсутствовал. — Она ездит без каотов.

По толпе присутствующих прокатилась волна смешков и ропота, одних его заявление развеселило, других возмутило. Бетлоан унял их движением руки.

— Мы знаем, что бывают повозки, которые ездят без каотов. Луки, которые стреляют без стрел. Мечи, которые разят на расстоянии, — проговорил он медленно и размеренно.

Дан вытаращил на него глаза. Мечи, которые… Великий Создатель, как сказал бы Маран! Откуда эти полудикари могут знать про луки, стреляющие без стрел, или повозки, способные ездить без коней? Вот так история!

— Могу ли я верить, что вы проникли к нам без враждебных намерений? — сурово спросил Бетлоан, игонорируя его удивление.

Что ему сказать? Дать честное слово? А есть ли у них подобное понятие? Даже если есть, самого-то слова нет…

— Если б у нас были враждебные намерения, разве стали бы мы ездить по вашим землям открыто? — ответил он вопросом на вопрос.

— Вы не ездили открыто, — оборвал его Бетлоан. — Мы обнаружили вас в месте, где нечасто бывают наши воины, у холодного озера высоко в холмах… Неважно. Я склонен тебе верить. И я хочу предложить твоему племени союз. Наши владения далеко друг от друга, нам нечего делить. Если вы поможете нам сейчас, позже мы окажем помощь вам. А ты получишь свободу, если будешь нам полезен.

— Чем же я могу быть вам полезен? — спросил Дан.

— Мне нужно оружие, — сказал Бетлоан негромко, но твердо. — Хорошее оружие. Мне нужны луки, стреляющие без стрел, и мечи, разящие на расстоянии.

— У нас нет ничего такого, — возразил было Дан, но Бетлоан остановил его движением руки.

— Не лги. Разве не ты приехал на повозке, в которую не надо впрягать каотов?

Что ж, определенная логика в его словах есть, подумал Дан. Но не вручать же ему бластер, которого, впрочем, и нет. Ни у него, ни у Марана. А что, кстати, Маран? Он тянул паузу, надеясь, что Маран подкинет какую-нибудь идею, но тот помалкивал, хотел, наверно, посмотреть, как его друг и подчиненный, бестолковый олух, каким он всегда был и, как видно, остался, будет выкарабкиваться из очередной неудобной ситуации, в которую угодил по собственной вине?.. Ну смотри, смотри!..

— Чтобы заключить союз, нужны переговоры, — сказал он не очень решительно.

Бетлоан кивнул.

— Я мог бы отправиться… — он увидел на лице правителя ироническую усмешку и скорректировал уже готовую фразу, вместо «домой» сказал: — к повозке. В сопровождении твоих воинов. И передать твои предложения.

Он сразу представил, как приближается к астролету, пусть и под конвоем, что стоит прямо из люка одним движением станнера этот конвой обезвредить, если даже его самого заденет, не страшно…

— Ты останешься здесь, — прервал Бетлоан его грезы. — К повозке отправятся мои посланные.

— Мои товарищи могут им не поверить. Если меня с посланными не будет, они решат, что я убит, — возразил Дан, но у правителя все было продумано.

— Поверят. Ты передашь моим воинам… — его взгляд остановился на телекамере, — хотя бы этот амулет. Ну и несколько слов, которые убедят твоих товарищей, что ты жив и ждешь их решения.

Он умолк, вопросительно глядя на Дана. И тут наконец объявился Маран.

— Скажи, что тебе надо подумать, — велел он.

Невелика премудрость! Дан надеялся на большее, но поскольку ему и самому ничего особенно умного в голову не приходило… Собственно, в подобных ситуациях действительно вернее всего не рубить сплеча…

— Я должен обдумать твои слова, — заявил он торжественно. — Мне нужно время.

— Хорошо, — согласился Бетлоан. — Думай. Даю тебе… — он помедлил, — день. Иди.