Игорь Алмазов - Навстречу звездам

— К третьему.

— А не ко второму?

— Нет, для меня главной ценностью была великая идея. Я был предан этой идее до конца.

— Идея мондиализма?

— Называй как хочешь. Идея формирования единого планетарного пространства… Я боролся скорее не за то, чтобы насладиться самому, а за то, чтобы наслаждались те, кто этого достоин. Почему — я уже сказал. А сам я в быту был намного более скромен, чем мой предшественник…

— Конечно, горнолыжная экипировка стоимостью в десять тысяч долларов более скромна, чем крытый теннисный корт на карельской вилле… Но антикоммунисты третьего типа были не менее опасны для общества — они выступали за истребление большинства населения. И их фанатичная убежденность в преимуществах «закона джунглей» ни на чем не основана. На самом деле более оптимальной является именно солидарная система. Пусть и не сразу, но в перспективе — безусловно… Действительно, поначалу может возникнуть опасность временного ухудшения положения людей, обусловленная трудностью перехода. Могут возникнуть острые дискуссии и сомнения — насчет соотношения плюсов и минусов. Но это рано или поздно надо было бы начинать — с развитием процесса минусов становилось бы меньше, а плюсов больше. А в конце переходного периода состояние неизбежно резко улучшилось бы по сравнению с тем, что было до преобразований… А что касается трудностей временного переходного периода — так ведь вы, дорвавшись до власти, целенаправленно сломали все, что только можно. И это не было «переходным периодом» — то, что вы устроили народу, и было новым порядком. Установившимся порядком.

— Каждый выполнял адекватную его востребованности роль… И вообще — я что, был плохим президентом? Я обеспечивал стабильность в обществе…

— Стабильность? Кладбище тоже вполне стабильная структура. Вы преградили путь к развитию большинству народа, вы обрекли десятки миллионов людей на тяжкие мучения и превратили их жизнь в кромешный ад — одно дело, когда страна находится в состоянии разрухи, устроенной отнюдь не коммунистами; а другое дело — когда экономика уже стала способной обеспечивать каждого гражданина всем необходимым, давать образование, предоставлять возможность максимально реализовывать личный потенциал на общее благо, защищать в равной степени от всяческих страданий и невзгод. Вы же все это сломали и тем самым насильственно прекратили восхождение народа по пути прогресса, начали заталкивать его обратно в ту инфернальную черную бездну, из которой он ценой неимоверных жертв поднимался на протяжении долгих десятилетий… Вы понимаете, что вы сознательно совершили тягчайшие преступления против человечности? Вы сознаете, что если бы не вы, то наша страна была бы самой сильной, богатой и счастливой?

— Ты уверен в этом?

— Я уверен, что мы к началу двадцать первого века оставили бы Америку далеко позади во всех сферах научно-технического прогресса — в микроэлектронике, в космосе. Более того — мы бы оставили Америку позади даже в области личного потребления граждан.

— Насчет микроэлектроники — это, мягко говоря, преувеличение…

— Именно в нашей стране — еще в двадцатом веке — впервые в мире были разработаны рентгенооптические технологии изготовления микросхем, позволившие резко увеличить плотность печати элементов. У нас впервые в мире был разработан полноценный оптоэлектронный микропроцессор. В нашей стране, в Новосибирске, были найдены новые принципы построения архитектуры компьютеров, позволившие на обычной для России элементной базе получать те же результаты, что и на лучших западных ЭВМ. Наши ученые создали лучший на тот момент процессор для суперкомпьютера — «Эльбрус Е-2К».

— Но ведь эти разработки были реализованы уже при нашей власти.

— А вы хоть как-то поддержали их начинание? Это как раз свидетельствует о том, что при власти коммунистов было бы сделано еще больше.

— Да неужели? Вы тоже не были замечены во всемерной поддержке микроэлектроники.

— Тогда она только зарождалась, а когда невиданный мировой прогресс этой отрасли стал бы очевиден, то нашей микроэлектронике непременно была бы оказана вся необходимая поддержка — такая же, как и космосу. Хотя бы из соображений сохранения политического престижа и интересов стратегической безопасности…

— Но тогда налицо были не победы и достижения, а усугублявшиеся с каждым годом проблемы, с которыми власть справлялась все хуже и хуже.

— Я уже сказал, откуда эти проблемы взялись, кто за ними стоял и кому они были выгодны. И тем не менее, в стране было достаточно сил, способных преодолеть накопившиеся нелепости и недостатки, и они бы обязательно их преодолели — а вы формировали для большинства населения жуткий концлагерный режим осознанно и целенаправленно… У скольких людей вы стали непреодолимой преградой на пути к собственному совершенствованию и развитию — у людей, которые в иной системе принесли бы огромную пользу всем? Сколько талантов вы загубили?.. Вы отняли у людей самое главное — настоящую цель в жизни, вы отняли у них перспективы развития и смысл самого существования на этой земле.

— Я выполнял глобальную миссию.

— Я это уже понял. Вы выполняли губительную миссию. Вы, всячески препятствовав восстановлению народной власти, обрекали на страдания не только сотни миллионов, но и миллиарды — те миллиарды, которые оказались беззащитными перед лицом мирового рэкета.

Наступило молчание…

— Что, больше нет аргументов в защиту? Разве что личные мотивы? спросил, наконец, Генеральный секретарь.

— Нет — как я сказал, я был идейным, а не меркантильным.

— Еще неизвестно, что хуже…

— Но ведь та система не только функционировала вполне динамично — она, как видишь, была способна побеждать. Так что я защищал отнюдь не падаль.

— Да, капитализм работал — но социализм работал бы гораздо эффективнее.

— В тех конкретно-исторических условиях — при существовавших на тот момент внешних и внутренних факторах — или вообще?

— Условия надо было менять.

— Что же не поменяли их до прихода Горбачева?

— Упущение, обусловленное трудностями роста. Но в перспективе мы бы преодолели все.

— Значит, в перспективе… Ну, допустим…

— Ладно… Давайте, что ли, поговорим о роли личности в истории — то есть о вас.

— Помнишь обещание? Мне тоже хочется о тебе знать.

— Конечно, конечно — я даже рад возможности сравнить… Ведь вы, именно вы управляли всеми процессами в стране?

— Да, разумеется — а кто же еще? Зачем на самом ответственном этапе развития рыночной экономики приводить к власти какого-нибудь недееспособного инвалида?