Сергей Николаев - Записки ангела
Помощь проекту
Записки ангела читать книгу онлайн
— Да, Сонечка, — сказал я, ликуя от внутреннего восторга, — вы правы, вы бесконечно правы… Так я и сделаю…
— Вот и хорошо, Костенька, — молвила Соня, — вот и умница. Я так счастлива…
Она обхватила ладошкой мою шею, притянула к себе и нежно поцеловала. У меня голова и вовсе пошла крýгом. А Сонечка все шептала:
— Сейчас, когда они позовут тебя, ты соглашайся и лети, а после, когда вернешься, прилетай ко мне, сегодня же утром прилетай, я буду держать окно открытым, и завтра же мы уедем, завтра же, милый… Ты понял?
— Понял, конечно, Сонечка, — шептал я, чувствуя, как ее ладонь выскальзывает из моей.
— А теперь я уйду, — удалялась она, — жду тебя, Костенька…
Едва слышимый шорох и шуршание шагов уловил я, и Сонечка исчезла, словно сквозь стену прошла.
— Сонечка, Соня… — звал я, но никто не откликался на мои слова.
Вместо ответа открылась дверь, ослепив меня ворвавшимися в темницу лучами от люстр. Антоний Петрович стоял у порога и, по-лакейски склонившись, красноречивым жестом приглашал в залу.
— Прошу, Константин Иннокентьевич…
Я робко вошел. Теперь я уже думал о другом: а вдруг они не согласятся, вдруг покажется им сумма велика, что тогда? Уменьшить сумму, лететь все равно, но хватит ли в таком случае нам с Сонечкой на квартиру, на устройство, ох, как бы они не передумали. Из-за волнения я не смог разглядеть их внимательно, и потому не помню выражения их лиц, помню лишь, что тишина стояла в комнате, напряженная тишина, и еще помню, они сидели на стульях уже не за столом, а вдоль стен, вокруг меня, черные пятна на светлом фоне, а кто где, не различали мои глаза. Антоний Петрович подвел меня к столу. Стол был уже чист, ни чашек, ни подноса на нем, только свежая белая скатерть и еще — я заметил — носовой платок, прикрывающий какой-то предмет.
— Итак, Константин Иннокентьевич, — начал Антоний Петрович низким голосом, — прошу слушать меня внимательно… — Он на секунду умолк. Искры посыпались из его одинокого страшного глаза. Потом заговорил снова, отрывисто и чуть ли не грубо: — Мы согласны на ваши условия. Мы гарантируем вам эту сумму. Половина сейчас. — При этих словах Антоний Петрович поднял носовой платок, под которым оказались нетронутые пачки красных купюр в банковских упаковках, двенадцать пачек, лежащие на столе, как колоды карт. — А половину утром по возвращении… — Антоний Петрович протянул мне какую-то бумагу. — Вот расписка, заверенная у нотариуса. (Когда они все это смогли обделать, ума не приложу.) Ознакомьтесь…
Я коротко взглянул на письмо и, хотя волновался, все же различил там печать, подпись Антония Петровича и нотариуса и сумму прочитал, написанную прописью: тринадцать тысяч… Мне было обидно, что они все-таки не половину давали сейчас, а меньше на полтысячи, но я решил с ними не спорить, не дразнить их по пустякам.
— Вас эта форма обязательства устраивает? — спросил Антоний Петрович.
— Да… — робко ответил я, никак не умея прийти в себя.
— В таком случае вы тоже должны дать нам некоторые гарантии… — Голос его стал строже, приняв угрожающие окраски.
— Какие? — изо всех сил стараясь выглядеть уверенным, промямлил я.
— Вот, подпишите… — Антоний Петрович подсунул еще одну бумагу. Я взглянул на нее, Я смутно помню ее содержание, потому что толком и не разобрал его, только понял, что сие обязует меня вернуться к утру. В противном случае будет заявлено в суд… О каком суде шла речь, о каком правопорядке, когда дело было воровским и тайным, не разумею, дядюшка. Но так как я и сам норовил воротиться к утру, то и здесь не стал возражать и подписал договор.
— Ну вот, — Антоний Петрович взял бумагу со стола, свернул ее и запихнул в карман, — теперь забирайте деньги и — в путь… Вот адрес, куда надо доставить пакет… И чтобы сегодня же назад, с актом от Ивана Иваныча!
Я подошел к столу и сначала спокойно, но после все торопливее и торопливее стал засовывать деньги в карманы пиджака. Руки мои тряслись, ноги ослабли, я, кажется, даже вспотел и, наверное, выглядел со стороны весьма жалко и дрянненько, но ничего не мог поделать с собой. Деньги, деньги, деньги — они гипнотизировали меня. Наконец последняя пачка купюр исчезла в моем кармане, затем и пакет последовал за ней, затем и адрес, на который я даже не взглянул. Когда все было собрано, я подошел к окну. Только сейчас заметил я, что оно закрыто.
— Я готов…
— Но запомни, — Антоний Петрович вдруг перешел на «ты», — если задумаешь слинять со всем пакетом, тебе не жить! Мы тебя из-под земли выкопаем, в Африке найдем… Понял?
— Да, — коротко ответил я. — Не волнуйтесь. К утру я буду.
— Ну, давай, — уже дружелюбнее сказал Антоний Петрович и щелкнул шпингалетом, открывая окно. — Пошел…
— Пока… — кивнул я ему и, оттолкнувшись от подоконника, взмахнул руками и полетел…
Катастрофа
Но не в блещущие звездами небеса ринулся я, мой дядюшка, а вниз, на грешную землю, короче, я просто грохнулся на клумбу. Ничего не понимая и едва пересиливая боль в подвернутой ноге, я поднялся и, думая, что просто не успел как следует взмахнуть крылами, вновь взглянул в небо и попытался взлететь. Но бесполезно…
— Ну ты чего там? — глядели на меня из окон мафиози. — Чего застопорился?
— Сейчас, сейчас, — успокоил я их и снова затрепетал руками. Однако с тем же успехом. Я был похож на петуха с обрезанными крыльями. Я был похож на сумасшедшего. Я был похож…
О, дядюшка, я был в отчаянии. А деловые люди, почуяв, видно, неладное, исчезли из окон, но вскоре явились во дворе, выбежали беспокойным гуртом, окружили меня.
— Ну, лети! — кричал Антоний Петрович; тараща суровый глаз. — Лети, ядрена мать! Некогда!
— Сейчас, — уже ощущая и сам, что пора бы взлететь, кричал я, — не волнуйтесь!..
И снова взмахивал руками. Но только ветер холодил мне кисти, ноги же не отрывались от земли.
Тут и Сонечка выглянула из окна, лицо ее было перекошено.
— Лети! Ну-ка! Тебе говорят! — суровым голосом, напоминающим интонации Антония Петровича, кричала она. — Я кому сказала!
С удесятеренным тщанием, не желая обмануть надежд любимой, я снова взмахнул руками, снова подпрыгнул, но, как и в прошлый раз, остался на земле.
— Да он разыгрывает нас! — вскричал сумасшедшим голосом Любопытнов. — Издевается, сука! Да он просто денег побольше выманить хочет! Так знай же! — рванулся Юрочка ко мне, и никто не остановил его. — Знай, гад! — схватил он меня за грудки и затряс, как куклу. — Мы ни копейки не прибавим! Лети или несдобровать тебе, падла! — Он оттолкнул меня яростно. — Считаю до трех…