Виктор Моключенко - Слияние Граней

- Простите, мне нужно готовиться к казни - неожиданно подал голос раввуни -  земля и небо пройдет, а ни одно из слов моих...

- Хватит - прервал исполин - давай без фанатизма. Ну распнут тебя, ну воскреснешь и что, много измениться, покуда миром будет вертеть Изгнанник? Присмотрись, ничего не напоминает?

Исполин наклонился к мессии и тот посмотрев в его лицо изумился.

- Нам надоело тебя ждать, и мы пришли сами. Все что ты задумал, свершилось. Очень непросто, через пень-колоду, но свершилось. Так что распятие отменяется, нам пора самим вершить свою судьбу. Эй, чего стали, любезные, тронулись.

Окрестности Иерусалима вымерли, всякий видевший молненный взблеск на Елеонской горе спешил спрятаться поглубже в глинобитные хибары, заслоняя лице руками и не видеть, как по узким пыльным улочкам шествует небесный огонь. Дворец первосвященника выглядел скромнее чем на реконструкции, но имел толстые стены, помешавшие видеть творившееся на горе. Огненный муж довольно скромно постучал в ворота, и услышав в ответ угрозы и ругань, ибо ждали совсем не их, взмахом руки вынес внутрь и расправил плечи оглядывая двор.

- Первым идет Каифа! Каифа, я сказал! Не идет? Ну мы люди не гордые, сами войдем. Дружинники, оцепить дворец и что бы ни одна собака не выскользнула и не вошла. Ферштейн? То-то мужички, это вам не юродивых брать.

Новообращенные стражники сияя диким фанатизмом в глазах, имея поддержку элоимов были готовы по первому приказу вырезать весь римский манипул и маму с папой в придачу. Пророки были правы - мессия явился во славе огненной и кивни сейчас, притащили бы и Каифу и прочих первосвященников. Явленое чудо, умноженное на силу, быстро меняет приоритеты и идеалы. Первосвященники народа иудейского успели сообразить, что-то пошло не так, поскольку ворота разметало на щепки с громким треском и не услышать это мог только глухой, увидев подсудимого побагровели от негодования, но едва шагнул огненный исполин тут же поблекли и бухнулся вместе со всеми ниц.

- Ты, Господи, садись на престол, ибо дана тебе всякая власть на земле и на небе, и над духами огненными.

Мессия нахмурился, он все еще был в ожидании смерти и не ждал такой разительной перемены сюжета, но сел, разглядывая трепещущих у ног первосвященников. Брама (ну а кто другой имел подобное неуважение к религиозности?) немного приглушил сияние Божьей Славы и зычным голосом приказал подняться.

- Сей, готовимый вами на заклание, есть Сын Божий, милосердный и непреклонный. Сердца ваши погрязли в распутстве и гордости, забыв заветы пророков, ну и так далее и тому подобное. Сделать им обрезание по самую шею, Господи?

Дрожащие первосвященники встали, они были предельно испуганы и видом измазанного в кровь преступника, неожиданно оказавшегося обещанным мессией, и тем более огненного элоима. Они ни разу не видели воплощение Божией силы, но улыбалось оно совсем недобро, заставляя сердце убегать в пятки и лихорадочно перебирать прегрешения и оправдания.

- Поступайте так, как хотите, что бы и с вами поступали. Усвойте это малое, и будите прощены и иметь награду на небесах.

Первосвященник Анна подобострастно закивал, проповеди мессии ему были в печенках, но сейчас могут снять голову, ждет их кара лютая и на этом свете, и тем более на том.

- Анна, Каифа, скоро Пасха Господня. Откройте утром храм и раздайте все что имеете беднякам и вдовам.

- Давно пора реформы вводить, развели шиш за грош, нищий и убогий для них как пес смердящий. Вам за это Бог подаст.

- Как Бог, если все что имеем отдадим, на что жить будем?

Брама махнул рукой и прямо перед Анной оказался туго набитый золотом кошель.

- Вопросы есть? Вопросов нет. Исполняйте, я стражу небесную приставлю, ибо искренность ваша под сомнением. Надеюсь, не надо напоминать, что вы принародно должны признать сего Иисуса из Назарета Сыном Божиим? Если забыли, то напомню.

Первосвященники гурьбой вывалились в двери, а нежданный мессия сидел в глубокой задумчивости.

- Не рано ли объявлять меня царем иудейским? Мне нужно пострадать за грехи людские и воскреснуть третьего дня.

- Господи, ты как и Лист с прибабахом. Тот тоже норовил пострадать. А знаешь сколько из-за тебя пострадало, из-за слов от имени твоего вкривь и вкось трактованных? Из слов простых и понятных, вышние, переплюнувшие в лицемерии даже Изгнанника, сделали ярмо для духа и сердца людского? Это преисполнило меру совести и нам пришлось призвать небо к ответу. Тех, кто им прикрывался пожиная жатву кровавую, пока в отчем доме не нашлись подобные тебе. Не помирать нужно, а совершать царствие божие тут и сейчас, не откладывая на потом. Ибо ты до вечери не знал, что Иуда предаст тебя, откуда же знать во что вывернут твою смерть для человечества вышние?

- Ну хорошо, что ты предлагаешь для спасения? Посадить силой на престол, а что от этого изменится? Да и вас только двое…

- Ты не смотри что нас двое, мы на Елеонской горе знаешь скольких вышних перещелкали, бесы которые. Что вышние духи, что нижние одним миром мазаны, одни других не лучше. От самого твоего вознесения они только и делали что ничего не делали, прикрывая бездействие по спасению человеков твоим повелением.

- Все так серьезно?

- Серьезнее чем – присев на краешек кресла растрепал взопревшие волосы элоим – давай знакомиться. То, что мы синхры ты уже понял. Меня прозывают Брамой. Я из двадцать первого века. Кстати, исчисление у нас пошло от даты твоего рождения. Хотя никто не знает, когда именно ты родился.

- Если от моего рождества пошло даже исчисление, то не имеет смысла себя называть.

- Ну, ты вроде как всеведущ, но, наверное, только после вознесения вместе с телом к престолу, с этим еще успеем. Одевайся.

Он помог приладить вспыхнувший подобно молнии уник и одобрительно кивнул.

- Вот это видно – царь. Мне вообще-то говорили, что ты сам Господь Бог, но смотрю ты куда больше человек.

- Брама это часом не индусское?

- А ты что в Индии бывал, а то нам напридумали что ты вроде в Тибетах обучался.

- Да какие Тибеты, вкалывал от зари до зари, у плотника работы навалом, а тут еще и миссия на голову.

- За Марию можешь не волноваться, за ней присматривают, да и учеников твоих обратно собрали, Петр тот сам пришел.

- Спасибо тебе.  Вижу проповедовал не зря, совесть осталась жива и до ваших дней. Но может лучше распятье?

- Мы не ищем легких путей. Нам к прокуратору пора. Пилат мужик вроде хороший, да работа чиновничья заела, ночью его жене сон снился чтобы не трогал он тебя. Хотя тебя сейчас фиг тронешь. Только уговор – с избранничеством одного народа пора завязывать, на этом твои потомки создали целый культ, совсем забыв о совести и милосердии кое ты проповедал. Им главное гешефт, выгода, а совесть и честность вызывает смех.