Виталий Вавикин - Добро пожаловать в будущее

– Пошла вон, – тихо говорит Бирс.

– Что, простите?

– Ты больше не моя помощница, – Бирс указывает на дверь.

Брина хмурится, пытается спорить, но Бирс уже не слушает ее. Он сбрасывает со стола ненужный хлам, разбирает свою походную сумку. Брина все еще спорит. Он открывает окна, изучает старые печатные станки. Брина ходит за ним следом, спорит.

– Ну хватит с меня! – теряет терпение Бирс.

Он берет Брину за руку, выводит из типографии и закрывает дверь. Она стучится и требует позволить ей войти, затем стучится и просит, потом просто просит и наконец смолкает. Бирс слушает, как удаляются ее шаги. Каблуки стучат по каменным ступеням. Ноги стройные и длинные. Юбка выше колен. Под блузкой нет бюстгальтера и хорошо видна полная грудь. Бирс смотрит на машину для снятия отпечатков сознания, качает головой.

– Лучше бы выделили мне уборщицу, – бормочет он, тратит более часа, чтобы разобраться, как работает старый печатный станок, слышит стук в дверь и незнакомый мужской голос.

На пороге стоит судья Амал. За его спиной Брина. Судья пожимает Бирсу руку, проходит в типографию, оглядывается.

– Я пришлю пару уборщиков, – обещает он.

– Я сама могу все убрать здесь, – говорит Брина.

– Что скажете? – спрашивает судья Бирса. Бирс пожимает плечами. – Она умнее, чем кажется, – заверяет его судья.

Бирс снова пожимает плечами. Судья подходит к машине для снятия отпечатков сознания.

– Могу я спросить вас? – его колючий взгляд устремляется к Бирсу. – Почему вы боитесь процедуры обмена воспоминаниями? У вас был неудачный опыт?

– В молодости.

– Когда вы работали военным корреспондентом?

– Нужно было знать много нюансов, а времени было слишком мало, поэтому мне предложили изучить отпечаток сознания одного из бывших фотокорреспондентов.

– Вам не понравилось то, что вы увидели?

– В тот момент мне казалось, что я сойду с ума.

– С тех пор система считывания отпечатков сознания сильно изменилась. Ведь тогда это был военный проект, не так ли? А сейчас это повсеместная практика. Больше нет никаких побочных эффектов. К тому же… – судья поворачивается к Брине. – Я не прошу вас сделать ее своей помощницей. Это приказ.

– Так она работает на вас?

– Да.

– Тогда зачем вам я?

– Вы честный. У вас хорошая репутация. Люди будут верить вам. По крайней мере, какое-то время будут верить. А Брина… Относитесь к этому как к неизбежному злу. К тому же здесь у вас будет много работы и одному вам не справиться. Ведь так?

– Отчасти.

– Значит, договорились, – судья Амал улыбается. У него тонкие руки и хрупкое тело, но крепкое рукопожатие. – Вам нужна помощь в поисках жилья в этом городе? – спрашивает он перед тем, как уйти. – Брина может показать вам несколько домов, которые сдаются за умеренную плату во внутреннем городе.

– Я не особенно требователен.

– Это хорошо. – Судья смотрит на машину для снятия отпечатков сознания. – И сделайте одолжение, не откладывайте эту процедуру. К тому же Брина никогда не была военным корреспондентом. В ее молодой голове нет ничего такого, что может поразить вас.

Вечер. Дом внутреннего города. Второй этаж. Брина договаривается с хозяйкой квартиры об аренде. Бирс стоит у окна. Комната просторная и чистая. Пахнет цветами.

– Здесь должна жить ты, а не я, – говорит Бирс, когда Брина спрашивает его мнение о квартире.

– Хочешь посмотреть что-нибудь другое? – она косится на настенные часы. – Уже вечер, а судья велел сделать отпечаток сознания сегодня…

– Хотите, чтобы я оставила вас одних? – спрашивает хозяйка квартиры и хитро подмигивает Бирсу.

– Кажется, она подумала, что мы пара, – смеется Брина, когда хозяйка уходит. Бирс молчит. – Так ты останешься здесь?

– Нет.

– Тогда пошли ко мне. Уже поздно, а судья сказал, чтобы мы сегодня сняли отпечатки сознания…

Она еще что-то говорит, но Бирс уже спускается по лестнице. Брина семенит следом, извиняется перед хозяйкой.

Они идут по лучевидным улицам города. Замок лорда Бондье остается далеко позади. Брина рассказывает о своих подругах, с которыми может познакомить Бирса, рассказывает о скандалах и сплетнях, рассказывает о снах.

– А ты тоже видишь сны? – спрашивает она.

– Все видят сны. – Бирс останавливается возле небольшого серого дома с бледно-зелеными окнами и крышей кирпичного цвета. Брина пытливо заглядывает ему в глаза, спрашивает, нравится ли ему ее дом. – Ты живешь здесь одна?

– Когда как, – она снова улыбается, открывает дверь, включает свет.

Бирс снимает куртку, проходит в гостиную. В центре стоит кожаный диван. Рабочий стол возле окна. На стенах пара старых картин: неизвестных, но настоящих, написанных людьми. Ковров на полу нет. Нет и плюшевой женственности, которая была в предыдущей квартире, где предлагала Брина остановиться Бирсу. Все лаконично.

– Выпьешь что-нибудь? – предлагает Брина. Бирс не отказывается.

– Мне нравится твоя квартира, – говорит он, подходит к окну, смотрит на улицу.

По мостовой бегут люди, катят пневмоповозки. За его спиной Брина достает машину для снятия отпечатков сознания, устанавливает на стол. Последний раз эта процедура заняла у Бирса более трех часов. Он смотрит на часы и думает, что если ничего не изменилось, то он уйдет отсюда почти в полночь. Но уйдет куда?

– Позже я постелю тебе на диване, – говорит Брина, словно читая его мысли. Бирс кивает, садится в кресло рядом с диваном.

Брина закрепляет электроды на его висках, впрыскивает ему и себе в глаза специальные капли, устанавливает зажимы на веки. Теперь Бирс не может моргать. Они сидят с Бриной друг напротив друга. Машина для снятия отпечатков сознания считывает их воспоминания. Зеленый луч ослепляет глаза. Зеленый цвет затопляет мир. Бирс пытается не сопротивляться, принять неизбежность. Он знает, что через мгновение состоится перенос, обмен воспоминаниями, чувствами. Знает, но продолжает вглядываться в лицо Брины. Она сейчас для него единственная реальность в этом осыпающемся, словно во снах, мире, где он занимает место в длинной очереди на прозрачной глади голубого неба. Люди ждут своей судьбы, своего приговора. Мир ждет. Бирс ждет. Но ожидание превращается в вечность. Еще мгновение – и небо даст трещину, рухнет. Но вместо звона Бирс слышит женский смех.

Чужие мелочи заполняют сознание. Моменты жизни, страхи, желания, потребности – все сливается воедино, затем делится и снова сливается. Бирс чувствует тошноту. Видит то, чего не хочет видеть. Чувствует то, чего не хочет чувствовать. Так же было и в первый раз. Но тогда он проживал воспоминания, принадлежавшие мужчине. Теперь это женщина. Но Бирс не знает, что вызывает в нем больше отвращения. Особенно нервируют странные, непонятные мысли, которые на это короткое мгновение начинают принадлежать ему. Словно он сошел с ума и его собственная личность перестала существовать. А голос Брины все звенит и звенит в ушах.