Владимир Венгловский - Хардкор

Анна сидела за столом, ее волосы были цвета радуги. На ней была все та же футболка с изображенным синим солнцем, которое я видел над пустыней лунного города. Когда я вошел, Анна с испугом вскочила, едва не уронив кресло.

– Здравствуй, Джонни, – сказал я. – Или мне называть тебя Черным Хакером?

– Нет, – ответила девушка. – Я не он. Вернее, не совсем он.

Она села обратно в кресло и спрятала лицо в ладонях. Я подошел и погладил ее по разноцветным волосам.

– Можешь рассказать в двух словах?

– Там, – кивнула она на компьютер.

«Квантум» был старый, с одним нейроинтерфейсным выходом. Голографический экран с нечетким изображением демонстрировал над компьютером его рабочую область. В ней была запущена программа под названием «Black Hacker Emulation»[2].

– Я создала его, – тихо сказала Анна, не отрывая лицо от ладоней. – Долгое время изучала пространство Чендлера, наблюдая, как оно делает слепки с наших виртуалов. Возвращалась вновь и вновь, рискуя остаться в нем навсегда. И писала программы. Как я работала! Думала, что даже на второй год в десятом оставят. Это меня, для которой вся школьная математика была детским лепетом! А потом я смогла оставить своего виртуала в пространстве Чендлера, и он жил, существовал, действовал без меня. Когда я вернулась к нему, он позвал меня по имени. Я испугалась и стерла его. Потом ревела, как корова, и работала вновь.

Она посмотрела на меня и вытерла покрасневшие глаза.

– Внученька, у тебя все в порядке? – обратилась из кухни к ней старушка.

– Да, бабуль, все хорошо! Это по работе пришли.

– Если что-нибудь понадобится, дашь знать. Я вам сейчас чай приготовлю.

– Хорошо, бабуль, – ответила Аня и продолжила рассказывать мне впопыхах, словно слишком долго держала в себе информацию, которой не с кем было поделиться.

– У меня получилось. Я смогла скопировать свое сознание, оставляя его жить в пространстве Чендлера. А потом я решила создать новую личность. Пусть на основе своего виртуала, но – новую. Так появился Вот, слишком самостоятельный, но имеющий мои черты. Я видела в нем саму себя. Я жалела его.

– Кто решил, что его можно поселить в реальном теле человека, ты?

Анна промолчала.

– Как отделить от него сознание Ежика? Дай доступ, – кивнул я на компьютер (дипломатия плюс интеллект).

Анна молча ввела пароль. Я погрузил ладонь в голографический экран, реагирующий на мои движения. Сосредоточился и убирал все лишнее, оставив лишь схематическое изображение программы. Вот он – Черный Хакер, его информационные блоки данных. Большая часть уходит в квантовое пространство, соединяясь в нем с другими массивами информации. А вот и внутренние связи с подчиненным блоком хранимых в пространстве Чендлера данных – сознанием Ежика. Я могу их разорвать, освобождая мальчишку. Пусть я не программер, зато хорошо вижу сеть.

– У тебя получилось, – прошептала Анна.

Осталась одна программа-эмулятор Черного Хакера, освобожденная от связей с Ежиком. Из выпадающего меню я вызвал команду «Delete» – удалить. Появился вопрос: «Вы точно желаете удалить программу? Да/Нет». Я задержал палец над виртуальной кнопкой «Да».

– Пожалуйста, не надо, – тихо сказала Аня.

Зазвонил мой мобильный телефон. В тишине его звонок прозвучал слишком громко, заставив вздрогнуть от неожиданности. Я поднял трубку – звонил Олег.

– Ежик вернулся! Ежик! Игорь, спасибо тебе! Я рассчитаюсь! Спасибо.

Я нажал на отбой и посмотрел на Аню.

– Не надо, – повторила она, с надеждой глядя мне в глаза.

За окном снова шел дождь. Тяжелые капли сбегали по стеклу, стекали ручейками по жестяному отливу вниз, где вливались в бегущие по тротуару и проезжей части потоки. В моем городе всегда плохо обстояли дела с водоотводом. Стоило зарядить дождю, как улицы переполняли лужи – ни пройти, ни проехать.

Хорошо сидеть дома – не нужно спешить, как тот молодой человек в деловом костюме с кожаной папкой под мышкой и зонтом в руке. Торопиться, впопыхах совершая неудачные прыжки и разбрызгивая воду, – его брюки мокры почти до колен. Но он этого не замечает, разговаривая по миниатюрному квантовому компьютеру. Пока эти устройства слишком дороги, но вскоре все люди смогут носить квантовую сеть с собой. Вслед за молодым человеком идет девчонка, не замечая дождя и беззаботно шлепая по лужам. В ее руке красная роза – скромная и одинокая, но как мало кому-то нужно для счастья.

Захотелось посмотреть на мир по-особому, чтобы превратить его в живую картинку, разложить на элементарные составляющие, но я не стал этого делать. Да и не думаю, что получилось бы – с момента возвращения из сети прошли несколько недель. За это время мои принесенные из игры умения обычно теряются. Хотя, скорее всего, это лишь постигровой синдром, который по-разному проявляется у людей после виртуальных игр.

Не так давно я встречал Олега и Машку с Ежиком. Машка поцеловала меня в щеку, а Олег смутился, начал болтать что-то по поводу перечисленных денег. Я развернулся и ушел домой, в собственную квартиру, где можно находиться в одиночестве, отгородившись от мира оконным стеклом, между стеклами которого все так же лежит дохлая муха.

Мелочи дарят нам спокойствие. Мелочи создают картину мира, защищают от ненужных мыслей и вопросов. Комната, ковер на полу, кресло и плед, окно, за которым может идти дождь или светить солнце – мой маленький уютный мир, дающий отдых в перерывах между работой. Я знаю, что полностью спрятаться не удастся – тревоги и опасности скоро вновь найдут меня в виде телефонных звонков, писем и просьб о помощи. Я это чувствую.

Зазвонил мобильный телефон. На его экране высветился номер Маньяка. Я вздохнул и поднял трубку. В ней вместо привычного голоса зазвучал скрежещущий голос: «До скорой встречи, Игорь Ламберт», за которым последовал шум падающих камней. Звонок прервался.

Я тут же перезвонил Маньяку.

– Ты только что звонил?

– Нет, но ты читаешь мои мысли – как раз собирался с тобой связаться. Ты меня хорошо слышишь? Акции «Масмолпрома» выросли на три процента, ждать или продавать?

– Продавай!

– Сколько?

– Сколько хочешь, – ответил я и нажал на отбой.

Затем подошел к окну и уперся лбом в холодное стекло. Мне показалось, либо я все еще в игре? По очереди закатал рукава на обеих руках, но татуировки с моим именем нигде не было. Тогда я выключил мобильный телефон и сел к своему «квантуму», нацепив на голову нейроинтерфейс.