Сергей Пономаренко - Час Самайна

— Ты что, не соскучилась?! Я думал...

— Я и не думала прыгать к тебе в постель, — раздраженно ответила Зоряна, забыв о дипломатии. — Позвонила по делу.

— И поэтому так вырядилась? — с усмешкой спросил Ми­рослав.

— Это получилось случайно... Я была с Анной Алексеевной в Крыму.

— Кто такая Анна Алексеевна? Я слышал, что ты укатила в Крым, но считал и считаю, что с бойфрендом.

— Нет, я была с Анной Алексеевной. Старушкой, к которой мы ходили, чтобы отдать дневник. При случае расскажу все подробнее. Она там умерла.

— Почему?

— Возраст. Мне с трудом удалось поместить ее в морг в Сим­ферополе. Нужны деньги на перевозку тела сюда и похороны. Минимум пятьсот-шестьсот долларов. Если можешь, одолжи. Если не все, то хоть часть суммы.

— У меня таких денег нет.

— Эту квартиру ты ведь снял за деньги? А она стоит неде­шево. На нее нашлись?

— Больше ста баксов не могу. Честно. Если появятся еще, тогда... Возьми.

Он достал деньги и протянул ей. Вздохнув, Зоряна взяла их и направилась к двери.

— Ты куда? — спросил пораженный Мирослав.

— Искать недостающие деньги.

— А все это... Останется просто так? И у нас ничего не будет?

— Извини. Я только что взяла у тебя доллары, и если бы что-то было, то создалось бы ощущение, что это из-за денег. Я не продажная женщина!

— Ты так изменилась, совсем не похожа на себя.

— Возможно, так и есть. И я — Другая. Прощай! — И пока Мирослав приходил в себя, успела выскочить за дверь.

Набирая номер телефона Ильи, Зоряна внутренне ликовала, как будто только что кого-то победила. Встреча с Ильей тоже не принесла ни достаточной суммы денег, ни особого удоволь­ствия, и она решила пробраться в квартиру Анны Алексеевны.

Поздним вечером, вооружившись фонариком и ключом, доставшимся ей вместе с другими мелкими вещами, Зоряна отправилась на квартиру к Анне Алексеевне. Незамеченной войдя в парадное, она подошла к двери, чувствуя, как от вол­нения замирает сердце. Дверь открылась удивительно легко.. Войдя и прикрыв ее за собой, Зоряна остановилась, чтобы успокоиться.

«Чего мне бояться? Пустая квартира, где нет никого: ни живого, ни мертвого, — подумала она. — Боже мой! При чем здесь мертвого? Сама себя запугиваю! Анна Алексеевна лежит в морге за девятьсот километров отсюда. А душа покойной, думаю, меня простит — для ее же тела стараюсь!»

Поиски она начала со старинного буфета, но кроме про­стенькой посуды, пожелтевших газет и каких-то пузырьков подозрительного вида ничего там не обнаружила. Внизу тоже ничего не оказалось. Следующим был шкаф с одеждой, про­пахшей нафталином. Зоряне было неприятно рыться в чужих вещах, но она пересиливала себя и старалась искать как мож­но тщательнее. Наконец ей улыбнулась удача: в чистом, но очень старом постельном белье она обнаружила завязанный узелком платочек, а в нем пластиковую карточку и половинку серебряного амулета. Карточку оставила там же, без кода она была бесполезна, и продолжила поиски.

Но это было первое и последнее везение. Видно, для хране­ния сбережений покойная предпочла настоящий банк стек­лянным банкам.

Вдруг ее сердце оборвалось — Зоряна почувствовала, как что-то коснулось ее ноги. Она остолбенела, едва сдерживая крик, и при свете фонарика рассмотрела серого кота, который, выгнув дугой спину, жался к ее ноге.

— Маленький, ты, наверное, голодный? — спросила его пе­репуганная Зоряна, на что кот подтверждающе мяукнул. — Как же я тебя в прошлый раз не заметила? Сам виноват. Тогда не по­казался, а я откуда знаю, что ты здесь сидишь голодный!

Кот жалобно мяукнул, соглашаясь, и снова потерся о ногу Зоряны, раня ее сердце.

— Хорошо, — пообещала она коту, — как только закончу поиски, схожу в круглосуточный магазин и куплю тебе что- нибудь вкусненькое. — Но на кухне обнаружила на полу тарел­ку, полную еды, и разозлилась: — Жратвы полно, а ты истерику устраиваешь! Я чуть было все не бросила и не побежала тебя спасать! Брысь!

Кот обиделся, зашипел и до крови укусил ее за палец. Зо­ряна потратила еще час на безрезультатные поиски и вернулась домой. Родители не спали — смотрели бесконечный сериал, начало которого уже давно забыли.

«И что за интерес, запершись в треугольнике «работа — дом — телевизор», смотреть на чужую жизнь?» — с осужде­нием подумала она и решила попытать счастья.

— Мама, папа! — решительно сказала она, войдя в комнату и остановившись рядом с телевизором, где разыгрывалась очередная драма с обязательным счастливым концом. — Я присмотрела классную шубку, осчастливьте единственную дочку на пятьсот баксов.

Непринужденно произнеся эту фразу, Зоряна вдруг словно увидела себя со стороны и удивилась: какое отношение могут иметь к ней эти рано располневшие мужчина и женщина сред­них лет, уютно расположившиеся с кефиром и сухариками на двуспальной кровати? Почему она называет их «мама» и «папа»? Двойственность заключалась в том, что подсознательно, на уровне автоматизма, она вела себя как Зоряна, а на уровне сознания больше ощущала себя Женей.

«Кто я на самом деле?! — уколола предательская мысль. — Я есть я или Она?»

— Чудесно! — сказала мама. — Если шубка стоит того, папа не будет сопротивляться. Правда, папа?

Тот неопределенно хмыкнул, что можно было понять по- разному — от восторга по поводу покупки до глубокого сом­нения в ее целесообразности.

— Только, Зоряночка, я должна увидеть шубку до того, как ты за нее заплатишь.

— Без денег они шубу не дадут, и я не смогу ее показать, — ответила Зоряна, заранее чувствуя, что проиграла.

— Я пойду с тобой, а там посмотрим — стоит покупать или нет.

Девушка повторила неопределенное хмыканье мужчины, что все же указывало на их родство, и вышла из комнаты.

На следующее утро она попыталась продать половинку се­ребряного амулета, упирая на его древнее происхождение. Ее словам не верили и называли цену, равную стоимости лома. Зоряна кипятилась, доказывала ценность амулета, но ни с чем шла искать другого покупателя.

Возле городского ломбарда стояли несколько серых личнос­тей, пропускающих через себя, словно фильтр, всех владельцев благородного металла и антиквариата. Амулет сразу заинтере­совал «профессионалов», хотя они и сетовали на его ущерб­ность. Цены здесь были немного выше, но денег все равно бы не хватило, чтобы оплатить перевоз тела Анны Алексеевны и ее похороны. Зоряна уже решила искать других покупателей, ког­да только что подошедший черноволосый парень с бегающими глазами поинтересовался, что она хочет за свой «товар».

— Четыреста зеленых, — ответила Зоряна, готовясь потор­говаться. Но парень прежде попросил дать посмотреть амулет поближе. Зоряна благоразумно ответила, что даст фигурку в руки только в том случае, если будет держать ее стоимость в своих руках.