Роберт Стайн - Переключенные

Я помогу тебе, Николь, — пообещал Кент негромко. — Не волнуйся, я помогу.

Он подвинул ко мне диванную подушку стал гладить по плечу, пока я не перестала плакать.

— Спасибо, Кент, — пробормотала я, вытирая слезы обеими руками. — Спасибо.

— Принесу тебе попить, — сказал он. — Не вставай, ладно? Оставайся здесь.

— Ладно, — ответила я и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Оставайся здесь, — повторил Кент и скрылся на кухне.

Через несколько мгновений я услышала его голос.

С кем это он разговаривает?

Я поднялась на ноги и двинулась к нему на дрожащих ногах. Вскоре его голос стал совсем отчётливым. Я поняла, что парень разговаривает по телефону.

— Всё в порядке, офицер, — говорил он. — Я поймал её. Но вам лучше поторопиться. Она может попытаться удрать.

Я просто опешила.

Все поплыло перед глазами. Пол стал уходить из-под ног и, чтобы не упасть, мне пришлось схватиться за край стола.

Он меня предал! Так вероломно предал!

Почему Кент позвонил в полицию? Значит он не поверил мне?

И думает, что я убила Крамеров?

Я услышала, как парень повесил трубку. Потом подошел к мойке и открыл кран, чтобы налить мне обещанной воды.

А я по-прежнему стояла, держась за край стола.

Что же мне делать?

Не ждать же, пока приедет полиция. Ведь я в теле Люси.

И пока я в нём, мне никто не поверит.

Кент ведь не поверил. Он называл меня Николь, чтобы усыпить мою бдительность. И тут же позвонил в полицию.

Я услышала, как Кент закрыл кран. Потом открыл холодильник и бросил в стакан ледяные кубики.

Я сделала шаг назад. Затем еще. Попятилась обратно в гостиную.

Нужно было выбираться. Не оставаться же здесь.

Кент предал меня, неизвестно почему. А я-то всегда считала его классным парнем! Добрым и заботливым.

Теперь же я возненавидела его. Ведь он пытался обмануть меня, заманить в ловушку, и при этом пытаясь казаться моим другом.

Я повернулась и кинулась бежать. Комната закачалась перед глазами, будто бы стремясь меня удержать.

И всё же я заставила себя выскочить на улицу.

— Николь, постой! Николь! — раздалось у меня за спиной.

Но я уже была на улице. Перескочила через три ступеньки и бросилась прочь.

— Николь, погоди! Вернись!

Кинется ли он за мной?

Я перебежала улицу и оказалась в чьем-то двору. Проломилась через живую изгородь. Сердце бешено колотилось, перед глазами снова встали кровавые лужи.

Лишь пробежав три или четыре двора, я обернулась Кента не было видно. Значит, он не погнался за мной.

— Что с тобой случилось, Кент? — спросила я вслух. — Что с тобой случилось? Почему ты так поступил со мной? Ведь Люси твоя подружка, а ты хотел сдать ее полиции?

Я прислушалась, ожидая услышать звук сирены.

Но ничего не услышала. Лишь где-то вдалеке разговаривали двое детей.

От их невинных голосов у меня перехватило горло. Мне вдруг захотелось снова вернуться в детство. Я не желала больше быть Люси. Вообще не хотела оставаться семнадцатилетней. А главное, не знать о том, что где-то лежат два искромсанных тела.

Я двинулась по улице осторожно, стараясь не попасться на глаза полиции. И всем, кто захочет меня преследовать. Меня настораживал каждый неожиданный звук.

Мне нужно было во что бы то ни стало отыскать Люси и сообщить ей ужасные новости.

Не отдавая себе отчета, я вновь вернулась к своему дому. Прошла по дорожке и прильнула к старому дереву.

Оно было моим давним другом. Сколько часов я провела, читая в его тени или играя с соседскими ребятами!

Сейчас, опершись о ствол, я стала наблюдать.

Но дом оказался таким же темным и пустым.

Люси, где же ты? Как мне тебя не хватает!

Я потёрла коленку и увидела, что чулки окончательно порвались. Смахнула волосы со лба. Он был мокрым и горячим.

Какой еж у меня, должно быть, ужасный вид!

Раздались чьи-то голоса, потом кто-то показался из соседнего дома. Я прижалась к дереву, стараясь спрятаться.

Здесь нельзя было оставаться.

Но в голове у меня была полная неразбериха. Я сжала руками виски, пытаясь привести мысли в порядок.

Наверное, нужно вернуться к дому Люси.

Кто-то из соседей завел машину, и я невольно подпрыгнула. Потом еще крепче прижалась к старому доброму дереву и стала ждать, пока машина уедет.

Фары пробежали по нашему двору, осветив дерево. Интересно, заметили ли меня?

Но машина не остановилась и двинулась прочь по улице.

Да, надо возвращаться к дому Люси. Переодеться в чистое и причесаться. Словом, принять обычный вид.

Только нужно держаться подальше от гостиной. Мне совсем не хотелось вновь увидеть трупы на полу. Они и так стояли у меня перед глазами.

Когда я приведу себя в порядок, мне, может быть, полегчает. А потом я позвоню к себе домой. И не опущу трубку до тех пор, пока не услышу голос Люси.

Правда, мне совсем не хотелось говорить ей по телефону о том, что произошло в ее доме. Это было бы слишком жестоко. Я не могла с ней так поступить.

Я попрошу ее о встрече в лесу. Объясню, что нам необходимо совершить обратный обмен. И только после того, как мы это сделаем, расскажу ей обо всем.

А потом постараюсь ей помочь, чем смогу. Останусь с ней.

Ведь и она всегда была со мной в трудную минуту.

Придумав хоть что-то, я слегка успокоилась. Сердце по-прежнему бухало, но земля больше не качалась.

Свернув на Каньонную улицу, я услышала вой сирен. Где-то вдалеке. Остановилась и прислушалась. Откуда он доносился?

Но вскоре этот звук затих, сменившись шепотом листьев.

Я пробежала остаток пути и решила пройти черным ходом, чтобы снова не попасть в гостиную.

Оказавшись в кухне, я включила свет и огляделась. Здесь все было нормально. Никаких признаков убийства.

Содрогнувшись при воспоминании о нем, я направилась в комнату Люси. Она находилась в конце короткого коридора на первом этаже.

Кругом было темно. Я пошарила по стене, но так и не нашла выключатель. Наткнулась в темноте на что-то твердое, и лишь потом сообразила, что это корзина для белья.

Наконец, потирая колено, я открыла дверь в комнату Люси. Подождала, пока глаза привыкнут к полумраку. Потом зажгла небольшую настольную лампу.

Мои глаза стали шарить по комнате в поисках одежды. Ведь именно за ней я пришла сюда.

Скользящая дверца шкафа никак не открывалась. Мне пришлось двигать ее обеими руками.

— Ой! — невольно вырвалось у меня.

Шкаф оказался пустым.

Никакой одежды.