Наталья Степанова - Защитная книга на все случаи жизни

На похоронах дотроньтесь до холодной руки покойника и про себя скажите:

Из письма:

«Наталья Ивановна, я даже не знаю, с чего начать, знаю только, что нам очень нужна Ваша помощь. Дело в том, что у меня есть сын, который вот уже много лет доставляет нам, его родителям, много огорчений. Он ворует у нас деньги и уходит из дому. Сам он никогда не возвращается: мы его вынуждены разыскивать и возвращать домой. Нам мало того что стыдно за сына, мы по его милости уже все в долгах. Я не знаю, что делать!..»

В этом случае следует напоить ребенка заранее заговоренным киселем, а к нему подать на стол блины и вареные яйца. Короче говоря, угощение должно напоминать поминальное. Итак, когда будете разливать кисель по чашкам, над кружкой дочери или сына прочитайте следующий заговор:

Из письма:

«Подскажите, пожалуйста, как сделать так, чтобы ребенок больше не убегал из дому?»

Поистине велико горе матери, чей ребенок все время убегает из дому, ночует на вокзалах, бродит по улицам. А сколько несчастий случается с такими детьми, даже подумать страшно! Поэтому таких детей нужно немедленно отчитывать, иначе быть беде.

Дождитесь, когда ребенок заснет. После этого у голых пяток ручкой ножа начертите в воздухе кресты и скажите:

Из письма:

«Моему сыну скоро будет двадцать три года. И он до сих пор нигде не работает, не учится и говорит, что и не будет ничего делать. В армию его не возьмут: нейродермит. Вот он и спит целый день на диване, телевизор смотрит или играет, как дитя малое, в компьютерные игры. Руки у него золотые, все сделает, но будет ворчать. А если речь о работе заходит, его аж передергивает всего. Что делать?»

Вам можно посоветовать следующий заговор:

Из письма:

«Наталья Ивановна, я уже много лет борюсь с зависимостью от компьютерных игр. Меня затянул иллюзорный мир, где я могу быть кем угодно. Сейчас технологии развиваются стремительно, игры становятся все более сложными и реальными. Каждая из них уже превратилась в свой отдельный мир, попав в который ты хотя бы на час можешь ощутить себя храбрым и прекрасным рыцарем или могущественным императором. Со стороны это все, может быть, выглядит смешно, но поверьте, что очень много детей все свое время просиживают у компьютера, чтобы убивать (пусть и понарошку), грабить, завоевывать… При этом они портят себе глаза, запускают учебу, ссорятся с каждым, кто пытается отвлечь их от компьютера (в основном с родителями). Если же у ребенка появляются проблемы, то он, вместо того чтобы действовать и решать их, с головой уходит в виртуальный мир. Конечно, компьютерный мир намного ярче и интереснее реального… В общем, обо всем и не расскажешь. Только поверьте, Наталья Ивановна, сейчас очень много людей, в том числе и детей, страдают от этой зависимости».

В играх и желании на какое-то время забыть о реальности нет ничего плохого. Ведь раньше, когда не было компьютеров, дети играли в пиратов, ковбоев, рыцарей и драконов… И это тоже были игры, тоже была попытка уйти от реальности и погрузиться в мир фантазий. Да и взрослым порой необходимо отдохнуть от повседневных забот. Плохо, когда игра становится навязчивой идеей и человек отказывается от своей жизни, с головой погружаясь в ирреальный мир. В этом случае необходимо читать молитву, освобождающую от пагубных страстей. Слова ее такие:

Философом и чародеем был ты, святой Киприян, до просвещения своего. Ныне же со Христом царствуешь и наслаждаешься в раю, священномученик, вместе с Иустиной-девой, которая, Христа всем сердцем возлюбив, все чары бесовские, как паутину, разорвала. Услышьте нас, святой Киприян-священномученик со святой девой Иустиною, молящихся вам. Помогите нам и избавьте от злого очарования, творимого нечестивыми на пагубу нам. Освободите нас от омрачения страстями, из сетей похоти извлеките, оградящего добро и улавливающего на дьявола, чтобы в мире, покое и тишине прожить нам остаток жизни благодаря ежедневной молитве Господа Бога. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Из письма:

«Здравствуйте, дорогая, уважаемая Наталья Ивановна! В мае, 21-го числа 1983 года родилась моя ненаглядная старшая доченька Наташа, в этом году ей было бы двадцать девять лет. В тот год очень рано пришла весна, цвели пионы, и люди уже в это время купались в реке, все последующие годы в нашей местности такого раннего лета не было. Воды отошли у меня ночью, но мы с мужем, по молодости лет, сразу в роддом не обратились, где-то к обеду следующего дня. Свекровь (мы тогда жили у нее, и она была, Царство ей Небесное, прекрасной матерью и для меня) спросила, что за переполох был у нас ночью, отругала и скорее отправила в роддом. Но роды не наступали (видимо, из-за моей детской травмы позвоночника), их стали вызывать уколами, капельницами, и через два дня, наконец, рано утром родилась наша девочка, весом четыре килограмма. Все работники больницы приходили смотреть, какая красивая девочка, да, видно, глаз бывает разный, хорошо, что сейчас детки сразу с мамочками лежат, а тогда — идут толпами и ахают. Я, как посторонняя, в дальней палате и только краем уха от кого-то узнала, что за столпотворение. Правду говорят — не родись красивой, а родись счастливой.

Росла моя дочка такой умницей, быстрой на реакцию и с огромным желанием помочь маме. В школу пошла с шести лет, лучше всех тесты сдала, эксперимент делали первый раз у нас, только лишний год проучилась, детство раньше отняли. Никогда не сидела за уроками, все налету схватывала, письменно делала на переменах, а устно — достаточно было выслушать учителя и перед уроком на переменке прочесть.

Лет в пятнадцать говорила: „Я, мам, как встречу парня, тебе его приведу, если одобришь, буду встречаться“. Но потом все изменилось, лет с семнадцати стала очень упрямая. После окончания учебы получила профессию воспитателя детского сада, но пошла работать в том же городе, что и училась, барменом — туда ее устроила сестра моего мужа. Парни как-то не задерживались — то боялись подойти, то ей не о чем было с ними говорить.

Когда она уже жила с нами в поселке, на беду встретился ей один командировочный из Белгородской области. Был не раз женат, первая жена якобы ничего не умела, вторая умерла в девятнадцать лет от аневризмы мозговой артерии. Старше он ее на восемь лет, за душой ни дома, ни машины, ведь если такой хороший, то куда деньги девал, ясно — пропивал, и по лицу его это было видно. Понятное дело, что мы противились, как только могли: и уговорами, и слезами, и по-хорошему, и по-плохому, но она уперлась — он мне самый родной, я такого еще не встречала. Потом, видимо, жаль ей стало меня, сказала, что жить будут в нашем поселке. Ну, раз так, думаю, ладно, все-таки на глазах, если что, можно и развестись. Но зять увез-таки ее к себе, стали они жить на квартире в городе. Родился сын Никита, стало сложнее, и они перебрались в деревню к его маме, туда часто приезжала его сестра из Курска и жила у них практически постоянно, отношения у них сразу не заладились. Наташа на огороде двадцать соток обрабатывала — и все плохая. Сестра зятя еще на свадьбе странно так себя повела, словно мы мою доченьку навязали им, и с такой ревностью буквально все рвала и кидала, что мы были в шоке. Странные отношения были у зятя с его сестрой, будто у них до моей дочери были интимные отношения, и, видя их поведение, другие мысли в голову не шли. Еще тогда меня ужасное предчувствие охватило, когда я только перешагнула порог этого страшного дома, но дочь уговаривала: „Просто вы за меня волнуетесь“. Я, видя ее счастливое лицо, подумала, что погорячилась, не стоит с дочкой ругаться из-за собственного эгоизма.