Константин Мелихан - Правдивые истории сивой кобылы

И потом. Когда муж и днем, и ночью, как на цепи, ходит вокруг супруги, - это, конечно, каждой женщине приятно. Но только первые двое суток. А на третьи начинаешь об него спотыкаться.

И в гости с ним не пойдешь, и не потанцуешь. Ну, танцевать он, вообще-то, мог, но только один, и только "яблочко", и стоя на тарелочке.

И на работу его никуда не берут. Даже трубочистом. Стала жена тосковать по мужу с большими размерами. Муж, он ведь - как опыт: лучше большой, которым делишься с другими, чем маленький, которого и себе не хватает.

Стала она письма писать в разные учебные заведения. Дескать, помогите мужа сделать мужчиной.

Взять его к себе согласилась только Кунсткамера. "Мы, - говорят, наклеим на вашего мужа ярлык: "Муж недоразвитый". И посадим его в банку со спиртом. Если только он даст слово, что не будет спирт из нее кушать".

Обиделась на них жена и пошла опять к соседке за советом. А соседка ей опять к колдуну посоветовала сбегать.

- А пока, - говорит, - ты бегаешь, я с твоим мужем посижу. Чтобы он не баловал.

Вот побежала жена опять к колдуну. Колдун ей то же самое лекарство дает, чтобы она тоже уменьшилась.

- А остатками, - говорит, - протрите мебель, чтобы и мебель стала поменьше.

- Остатками мужа? - говорит жена.

- Нет. Лекарства, - говорит колдун. - Тут два грамма. В этой бутыли.

Жена говорит:

- А нет ли у вас такого лекарства, чтобы у моего мужа все стало побольше?

- Есть, - говорит колдун. - Но и цена за него будет соответственно.

Вот пришла жена утром домой. От колдуна чертова. Вынула из сумочки лекарство и мужа.

- Давай, - говорит ему, - лечись.

Ну, муж - ам! - и все таблетки заглотил. Жена как испугается:

- Ты что?! Он же сказал: три раза в день вместо еды!

И быстрей - на улицу, залегла в канаве, ждет, чего будет.

Потом набралась храбрости в ресторане первом попавшемся и пошла домой. Открывает квартиру - а там лежит огромный мужик. Голова - на кухне. Руки в туалете. Ноги - в прихожей. И весь - мохнатый, как кокосовый орех.

Для детей, конечно, места не осталось. И для кошки - тоже.

И что интересно, все у него увеличивается: и достоинства, и недостатки.

Ночью муж выбил пятками дверь и въехал в квартиру соседки.

Жене, конечно, обидно, что у нее теперь только одна половина мужа. Причем - не самая лучшая.

И главное - ничего ему сказать нельзя: от каждого замечания он только надувается.

Побежала тогда жена к колдуну в третий раз. Дал он ей последнее лекарство. И теперь муж у нее обычных размеров, любит поесть, выпить и к женщинам имеет устойчивый интерес - в общем, идеальный муж.

Парад

На трибуне появляются министр обороны, маршалы, генералы. Начинается военный парад. На площадь выруливают танки.

Министр, перегнувшись, кричит:

- Здравствуйте, товарищи танкисты!

- Дыг-дыг-дыг-дыг-дыг-дыг-дыг... - отвечают они.

В небе появляются самолеты.

Министр задирает вверх голову:

- Здравствуйте, товарищи летчики!

Летчики молчат.

- Плохие летчики! - обижается министр.

- У них уши закрыты наушниками, - поясняет ему маршал авиации. - Музыку слушают. Надо помахать чем-нибудь.

- У-лю-лю! - машет им министр фуражкой маршала.

На площадь, разбрызгивая воду, выруливают поливальные машины.

- Здравствуйте, товарищи подводники! - кричит министр и идет сушиться.

На площади появляются межконтинентальные ракеты. Их тащат упряжки лошадей.

- Кого приветствовать? - обращается министр к своему заместителю. Ракетчиков или кавалеристов?

- Межконтинентальную кавалерию, - советует заместитель.

- А как они их запускают, если не секрет?

- Секрет. Но я расскажу. Они их вообще не запускают.

- Почему? Хорошие же ракеты!

- Вот именно! Такие хорошие ракеты - и кому-то бесплатно посылать!

- Значит, они пошлют только в ту страну, которая им хорошо заплатит?

- Совершенно верно. Тягачи они уже отослали.

На площади никого нет.

Министр - шепотом:

- Здравствуйте, товарищи разведчики!

- Здравствуйте, товарищ министр, - отвечают ему шепотом за его же спиной.

На площади появляются еще какие-то войска.

- Здравствуйте, товарищи пехотинцы! - кричит министр.

- Ваше здоровичко! - отвечают пехотинцы и салютуют министру из автоматов.

Министр успевает пригнуться. Несколько пуль попадают в голову одного из генералов. Но отскакивают. Стройными рядами, выбрасывая вперед твердые ладони и голые пятки, движутся десантники.

- З-здравствуйте... - запинаясь, говорит министр и поворачивается к маршалу десантных войск. - Как вы их так чудно обучаете?

- Это - не проблема, - отвечает маршал. - Проблема - как их остановить.

После прохода десантников толпа зрителей заметно редеет.

- В другой раз, - говорит министр, - следом за десантниками пустим военных медиков.

По площади идет солдат с пузырьком.

- Да здравствуют химические войска! - кричит министр.

От его крика солдат вздрагивает и роняет пузырек.

- И хим с ним! - говорит министру маршал химии и надевает на себя противогаз. - У нас еще один есть.

- Что, пузырек?

- Нет, солдат.

По площади идет шеренга солдат, ударяя перед собой кнутами.

- Да здравствуют бактериологические войска! - кричит министр после того, как догадался, кто это, и смотрит в театральный бинокль на то, что ползет перед солдатами.

- Нно-о, милые! - охаживают солдаты кнутами бактерии.

Последними идут пьяные в обнимку с бабами.

- Да здравствуют военные строители! - кричит министр.

- Пошел на хрен! - дружно отвечают военные строители.

Министр уходит в указанном направлении. А маршалы и генералы присоединяются к военным строителям.

Телефонная ошибка

Они познакомились по телефону. Он ошибся номером. Голос у нее был красивый, женственный. А у него - деловой, мужской. Договорились о встрече. У метро, где обычно встречается полгорода.

На всякий случай он не купил ей цветы. Так и сказал:

- Вы меня легко узнаете - у меня ничего не будет в руках.

Когда встретились, сразу подумал: "Хорошо, что цветы не купил".

А она: "С такой внешностью мог бы что-нибудь и купить".

Спросила для приличия:

- Куда пойдем?

"Еще куда-то хочет идти, зараза!" - подумал он и сказал:

- Ну, можно - в кафе.

"Лучше уж в кафе, чем ко мне домой, а то ее из дома потом не выгонишь!"

Зашли в кафе, и она подумала: "Хоть поем".

- Чайку? - спросил он и подумал: "Сейчас глотнем по чашечке и разбежимся".

"Жмот!" - подумала она и сказала:

- Нет, кофейку. И ликерчику!

"Грабят! - подумал он. - Прямо на людях!"

Из кафе вышли уже врагами.

Когда довел ее до дома, она из приличия предложила ему зайти, надеясь, что он из приличия откажется.

"Ну, дура! - подумал он. - Еще час слушать ее бредни!" Но согласился.

"Вот раздолбай! - подумала она. - Теперь ко мне попрется!"

Поднялись к ней.

Часа через три она подумала: "Как же этого борова выгнать?!" - и, взглянув на часы, сказала:

- Уже баиньки пора!

"Если положит рядом, это будет фильм ужасов!" - с тоской подумал он и сказал:

- Да, да! Спать! Только спать - и ничего больше!

Она застелила себе большую кровать, а ему - маленький диван: "Пусть на диване, гад, мучается!"

"Куда же ложиться? - подумал он. - Кровать - большая, значит, для меня. А если эта корова ко мне залезет, от нее можно будет хоть в стенку вжаться!"

"Вот кобель! - подумала она. - Улегся именно туда, куда я чистое белье постелила!"

Утром, идя от нее и плюясь во все урны, он думал: "Дай бог, чтобы после этой ночки у меня не было никаких последствий!"

Через девять, примерно, месяцев у них появился ребенок, и они вынуждены были жениться и прожить вместе целую жизнь, изменяя друг другу и проклиная ту минуту, когда он ошибся номером телефона.

Надежда

Тогда ангелы на бриллиантовых ножках особенно часто ходили по его спине. Они возникали мгновенно: из-за черных лучей ресниц незнакомки, из-за какой-нибудь стихотворной строчки и просто беспричинно, бывает такое вдохновение - непонятно, к чему, - такое юношеское опьянение весенним воздухом, щенячий восторг, когда любой ветер - попутный.

Сердце его порхало меж пролетающими с разными скоростями стрел в попытках зацепить хоть одну.

Ему было двадцать, а ей двадцать три. Но разница между ними была гораздо больше. Между ними была целая жизнь.

Он был еще птенцом, не пробившим скорлупу. А она была уже женщина, уже мать, хотя и легкомысленная, вся в дочь.

Он влюбился в ее лицо. Кроме лиц, тогда ничего не видел. Ни души. Ни тела.

Она была легкая. Маленькая голова, слабая шея, мелкие глазки к вискам, как будто все время щурится.

А нижняя половина была от кого-то другого. И тот другой, видно, долго занимался прыжками вверх: ноги сильные, параллельные друг дружке. А может, потому и прыгала, что такие ноги. Хотя туфельки опять маленькие. Инфузории.

Робкая грудь. Она незаметно для него прижимала локти к своим ребрам, чтобы грудь выросла на несколько минут. Это такой прием. А у кого она низкая, те руки за голову кладут. За свою, конечно. Как бы задумались. И грудь воспрянула. А вместе с ней и сидящий напротив.