Сычев К. В. - Дмитрий Красивый

Сам же князь не брезговал ежедневно принимать приготовленные Тешаной настойки и чувствовал себя прекрасно. Он боялся за свою любимую женщину и не хотел ею рисковать, зная о том, с какой ненавистью относятся к ней горожане, какие слухи и сплетни, распространяемые в церквях и на площадях, носятся по городу. – У тебя не хватит сил, Тешанушка, – говорил ей князь, – чтобы напоить весь город целебным зельем! Да и горожане не примут твою помощь! Я говорил своим боярам, чтобы они взяли твое славное зелье. Но даже они не захотели! Только крестятся и произносят страшные молитвы! Что уже говорить о «черном люде»? Мы их только озлобим! Вот и я сижу в нашей крепости и не оказываю никакой помощи своим людям! Стыд и позор – сидеть в такое время без дела! Я хотел бы выехать в город на боевом коне и приободрить «черный люд» своим видом!

– А ты поезжай, княже, в город без опасений, – ответила на это, улыбаясь, Тешана, – и поддержи своих горожан! Пусть все видят, что ты не прячешься за дубовыми стенами и сочувствуешь их горю! Лютая болезнь не коснется тебя, благодаря моему зелью, и я уберегу твое здоровье в это тяжелое время!

Успокоенный князь в тот же день выехал из крепости в сопровождении дружины и, в первую очередь, посетил Красную площадь. К тому времени на улицах уже не валялись трупы умерших от заразы, и «тяжкий дух» едва ощущался. На площади, где обычно толпилось множество народа, князь увидел лишь небольшие группы горожан, стоявших то тут, то там и возбужденно между собой говоривших. Увидев князя, люди заулыбались и замахали руками. – Слава Дмитрию, брянскому князю! – закричали они. – Долгих тебе лет и здоровья, наш славный князь!

Неожиданно от одной из людских кучек отбежал рослый, здоровенный бородач и, приблизившись к остановившему своего коня князю, упал перед ним на колени. – Наш славный князь и заступник! – заорал он. – Спаси наш город от моровой язвы и укрепи нашу православную веру! Мы знаем о причине этой страшной болезни! Разве ты не наш защитник и последняя надежда?!

– Говори же, как мне следует поступить, чтобы спасти город и укрепить веру! – приказал суровым голосом князь, глядя вниз на лежавшего в грязи мужика.

– Убери от себя поганую ведьму и колдунью, могучий князь! – зарыдал во весь голос мужик. Он поднял голову, и князь встретился с выпученными, красными от ярости и безумия глазами. – Все наши беды пошли от той злобной Тешаны! Она опоила тебя колдовским зельем и лишила княжеской силы! Лучше бы ты казнил ее, ту опасную колдунью, и бросил ее в жаркий огонь!

– Зачем ты врешь, подлый смерд?! – возмутился князь Дмитрий. – Разве ты не знаешь, что ту заразу принести к нам смоленские купцы? Тешана не виновата! И она не готовит никаких колдовских зелий!

– Как это не готовит?! – вскричал озлобленный горожанин. – Разве не она опоила тебя в прошлом году колдовским зельем, когда ты заболел от укуса клеща?! Та ведьма помешала людям святой церкви! Не позволила им тебя вылечить! Об этом не раз говорил нам покойный отец Петр! Вот и он умер от «черной смерти» по воле злой колдуньи! Опомнись, княже! Неужели тебе не жалко своих верных людей?!

– Ах ты, пес! – вскипел, багровея лицом, князь, хватаясь за рукоять свисавшей с его золоченого пояса плети. – Ты будешь судить своего князя?!

– Славный князь! – вскричал сидевший рядом с ним в седле своего могучего серого коня воевода Супоня Борисович. – Не трогай этого вздорного смерда! Этот дурак потерял голову от страха и горя! Зачем его наказывать? Разве ты не видишь его воспаленных глаз?

– Это правда! – буркнул князь, опуская руку с плетью и натягивая повод. Конь медленно пошел вперед. – Я вижу на его лице все признаки безумия! – И он со своей свитой поскакал дальше, не обращая внимания на крики озлобленных горожан, требовавших расправы над красавицей Тешаной.

Так князь объехал весь город, побывав даже на самых отдаленных окраинах. И везде, где бы он ни появился, горожане славили его и в то же время поносили «проклятую колдунью». – Вот беда, – думал князь, приближаясь к детинцу. – Опять у нас разгорается злобная крамола! Что же делать?

Вечером он собрал в думной светлице охотничьего терема всех своих бояр и подробно рассказал им о своем выезде в город. – А теперь скажите, как вы понимаете происходящее! – приказал он в заключении. – Стоит ли ждать, когда крамола полностью разгорится или дать сейчас же отпор всем крикунам!

Бояре, выслушав своего князя, долго молчали, «уставив свои бороды в пол». Стояла зловещая тишина.

– Что же вы молчите, мои лучшие люди?! – вскричал князь. – Неужели вы лишились языка? Или не хотите дать мне полезный совет?!

– Что тебе, княже, сказать, если ты не слушаешь советов ни горожан, ни людей святой церкви? – молвил, вставая, самый старый боярин Борил Миркович, тряся своей седой окладистой бородой. Его большие голубые глаза подернулись туманом.

– Говори же, – потребовал князь. – Не бойся сказать правду!

– Мне не хочется говорить недобрых слов, – пробормотал старик, – но скажу то, что думаю…Избавляйся, княже, от своей зазнобы Тешаны! Пусть она никакая не ведьма, но так хочет весь город! Мы знаем, что заразу принесли смоленские купцы, а та лесная женка невиновна…Но у нас нет сил идти против всех! Против этой красивой женки исполчились даже все попы! И сам владыка недоволен ею!

– Все это вздор, славный Борил! – возразил князь. – Владыка ничего не говорил мне о Тешане! Он сейчас в городе и готовит крестный ход…У владыки сейчас нет времени на пустую болтовню!

– Выслушай нас, мой господин, – встал другой боярин, младший брат седовласого Борила, Кручина. – Мы с молодости служим тебе! А я и по сей день каждый год выезжаю в татарскую Орду с «выходом»! Я тоже не верю в тот поклеп о прекрасной Тешане и жалею эту женку! Она хорошая и добрая! – Бояре заворчали. – Нечего бормотать! – поднял руку, глядя на бояр, Кручина Миркович. – Вы все прекрасно знаете, что Тешана невиновна ни перед городом, ни перед больными людьми! Однако она невольно обидела святую церковь своим безверием и неприятием православного закона! Она совсем не ходит в церковь и не почитает нашего Господа! А это – угроза церковной власти! Мы знаем, что в Брянске еще немало горожан, которые почитают древних идолов! Но все они – простолюдины…Остальные же, в том числе мы, живущие в твоем детинце, молимся нашему Господу, Христу! Значит, здесь нельзя проживать язычнице! Это – великий грех! Подумай же об этом, княже! Я не хочу обижать ту женку и, тем более, казнить ее, но могу сказать только одно: иногда необходимо лишиться малого, чтобы не потерять большего!

– Что же ты хочешь? – поморщился князь.