Няша-беременяша (СИ) - Сазонова Юлия

— Поздравляю вас, Ольга Сергеевна! Вы — беременны!

Вот так вот. Каких-то два слова, широкая счастливая улыбка на лице врача…

И ощущение, что обещанный конец света наступил прямо сейчас. Не то, чтобы я сильно верила во всю эту эзотерическую чушь, но блин.

Ощущение, что я вляпалась, было просто непередаваемым.

— А… — нервно хохотнув, я потерла шею и всё-таки уточнила. — Вы… Уверены?

Врач нахмурился, смерив меня недовольным взглядом. Но послушно зашуршал бумажками с анализами, выписками, медкартами. И с усталым вздохом припечатал, поправив маленькие, круглые очки:

— Уверен, Ольга Сергеевна. Вы — беременны. Срок, правда, пока небольшой, около трех недель. Но узи показало однозначный, положительный результат.

— Ага…

Я растерянно моргнула, пытаясь переваривать полученную новость. Мозг переваривать её отказался. И где-то глубоко в душе я искренне надеялась, что это всего лишь очередной розыгрыш моих друзей, давно сражавшихся за звание «Дебил года».

Серьёзно, я даже ждала, что сейчас дверь кабинета распахнётся и кто-нибудь заорёт «Розыгрыш! Вас снимала скрытая камера!». Но время шло, врач сверлил меня пристальным взглядом и чем дольше тянулось молчание, тем больше я понимала, что нет, это не розыгрыш. Это, мать твою, всё по-настоящему!

— Пиз… — покосившись на врача, я проглотила непечатное слово. И поправилась, нервно сцепив пальцы в замок. — Писец, блин.

После чего вздохнула, выдохнула и ляпнула до того, как успела прикусить язык:

— А оно это… Не рассосётся, нет?

— А вы хотите? — врач нахмурился, оторвавшись от заполнения бумаг. Смерил меня задумчивым взглядом и вздохнул. — Медикаментозный аборт показан на сроке до девяти недель. Но я бы не рекомендовал. Судя по анализам, у вас железодефицитная анемия. Низкий гемоглобин является серьёзным противопоказанием для этой процедуры.

— А…

— Ольга Сергеевна, давайте начистоту, — снова вздохнул гинеколог. И откинулся на спинку стула, постукивая пальцами по столу. — Заставить вас рожать я не могу. Отговаривать от аборта тоже. Но всё-таки, настоятельно рекомендую хорошо всё обдумать… А потом уже принимать решения.

Возразить на такой монолог мне было нечего. Поэтому я, молча, дождалась, пока врач всё оформит, получила на руки все необходимые для постановки на учёт бумажки, рецепты и рекомендации и…

Сбежала из кабинета до того, как милейший и дружелюбный врач пойдёт на второй круг разговоров про беременность, аборт и демографический кризис в стране. И только на крыльце женской консультации я смогла выдохнуть и начать соображать.

Ну, хотя бы попытаться. По крайне мере, на вопрос чёртову мирозданию меня вполне себе хватило. Задрав голову вверх, я проникновенно поинтересовалась у высших сил:

— Ну и как это понимать-то, вашу ж… Маму?!

Высшие силы на мой вопль никак не отреагировали. Яркое, голубое небо и горячее летнее солнце остались слепы, глухи и немы к моим треволнениям. Зато на меня начали подозрительно коситься будущие мамочки, гулявшие по прилегающей к больнице зелёной аллее. Вот только прежде, чем я открыла рот снова, в кармане коротких джинсовых шорт ожил мой телефон, настойчиво выводя на всю округу задорную мелодию группы Lascala под названием «Ан-2».

— Алоха, детка! — радостный вопль оглушил, контузил и знатно дезориентировал меня, стоило взять трубку. — Как насчёт девичника в клубе, а? Тусанём, оторвёмся, зажжём! Ты в деле?!

И вот тут-то мозг, наконец-то, заработал, услужливо напомнив, что где-то недели так три назад, в такой же погожий, ясный денёк и в таком же паршиво настроении я уже соглашалась на девичник в клубе. Причём, в этой же самой компании!

Скрипнув зубами, я напомнила себе, что убийство не сильно поощряется законодательством нашей страны. Даже в состоянии аффекта. И вежливо, очень вежливо протянула, сбегая по ступенькам с крыльца вниз:

— Значит так, Ася. Жопу в руки, хватай девчонок, и встречаемся в кафе напротив моего дома. У меня к вам о-о-очень важный разговор!

Отключившись до того, как подруга успеет что-то возразить, я взяла курс на ближайшую остановку общественного транспорта. Успев трижды проклянуть своего несостоявшегося женишка, собственную везучесть, Веру, Надю и Аську.

Особенно Аську. Потому что именно ей принадлежала та самая фраза «Харе ныть, поехали бухать!». Но кто ж знал, что всё закончится… Так?!

— Прости, ты… Что?!

Верка Лазарева вылупилась на меня, как на восьмое чудо света. Не донеся ложку с мороженым до рта, она так и застыла, некультурно уронив челюсть вниз. И даже не заметив, как её Шушу, мелкий, слегка истеричный йорк, воспользовался оплошностью хозяйки и тут же слизал белоснежное, ванильное лакомство.

Ещё и тявкнул звонко, намекая на продолжение банкета.

— Фу! — тут же отреагировала рыжая. Подобрала челюсть, отодвинула креманку подальше и дёрнула этот наглый пуфик для ног за ошейник, оттащив его от стола. — Во-первых, Шушу, тебе нельзя! А во-вторых… Фу, я сказала! Неблагодарный коврик для блох, блин…

— Один-ноль, в пользу йорка, — флегматично откликнулась Надька Винокурова, болтая трубочкой в бокале с молочным коктейлем. Вытащив соломинку, она слизнула с неё воздушную, сливочную пену и задумчиво протянула. — Ликёру бы…

— А если… — тут же встрепенулась Анастасия Брянцева.

— Нет!

Вопль вышел громкий и, на удивление, слаженный. Даже неугомонный Шушу прижал свою пушистую задницу к коленям собственной хозяйки и жалобно заскулил, глядя на нас большущими, влажными, карими глазами.

— Ой, не больно-то и хотелось, — буркнула Брянцева, обиженно потягивая свой неизменный латте с обезжиренным молоком. Правда, долго держать рот закрытым у этой козы не вышло и, недолго думая, она накрутила на палец прядь ультрафиолетовых волос, выдав. — Блин, Лёль, скажи что ты пошутила, а? Ну нельзя же быть настолько везучей, чтобы залететь от… Сколько там ты с этим красавцем из клуба зажигала-то? Неделю, две?

— Одну ночь, Брянцева, — я цокнула языком в ответ на разочарованный стон Анастасии, вспоминая подробности этих наших… Приключений. И, пробарабанив ногтями по столу что-то похожее на похоронный марш, криво усмехнулась. — И мы говорим обо мне. Так что…

Вздыхали мы тоже дружно. И даже в тоскливых оттенках этого трагичного, душераздирающего вздоха были единодушны как никогда. Потому что…

Ну, потому что Ольга Сергеевна Зеленцова, она же — Лёля, то есть — я, обладала просто уникальной способностью найти приключения даже там, где их отродясь не было. Столкнулась с парнем в очереди в Старбаксе? Получи предложение руки и сердца, потенциальная свекровь-монстр идёт в комплекте. Решила сделать жениху соблазнительный сюрприз за неделю до свадьбы? Не удивляйся, что нашла его в компании полуголых близняшек, в костюме аля зайчик Плейбой. И они там явно не судоку решали, судя по шампанскому, клубнике и ленте презервативов.

Отправилась в клуб праздновать разрыв отношений и повелась на незнакомца? Лёля, поздравляю, теперь ты беременна! И знаете что самое обидное?

Мне даже претензии предъявить некому. Потому что тот чёртов мохито был безбожно безалкогольным, а незнакомец настолько очаровательным, что удержаться было просто выше моих сил.

— И что теперь? — Верка задумчиво сощурилась, откинувшись на спинку дивана и скрестив руки на груди. — Снова к этому крокозябре с его цербершей вернёшься что ли?

И без того не самое скромное декольте её летнего топа натянулось ещё сильнее, подчёркивая все впечатляющие достоинства полновесного третьего размера груди. Да так заманчиво, что бедный официант, пробегавший мимо, чудом шею себе не свернул.

Зато споткнулся о длинные ноги Аськи и ещё минуты три честно извинялся перед нами, попутно пялясь на тонкие щиколотки и очаровательные, круглые коленки. Край татуировки на бедре, выглядывающий из-под джинсовой мини-юбки он старательно игнорировал. Слишком старательно, ага.